Нормальный человек (если он только не видел это сам на экране телевизора) никогда не поверит в то, что 19 апреля 2001 г. несколько десятков депутатов Государствен ной Думы («лучшие люди страны») отказались встать и почтить минутой молчания память жертв геноцида (19 апреля 1943 г. началось восстание в Варшавском гетто). Впрочем, минуты молчания в любом случае не получилось, так как зал оглашался шумной перебранкой, дикими воплями Жириновского и Шандыбина, а усиленный микрофонами голос председательствующей, нашей несравненной Л. Слиски призывал каждого «определиться в этом вопросе самостоятельно».
А как? Как определиться в «этом вопросе», если необходимость почтить память миллионов безвинно убиенных людей является вопросом? Кроме школьного учебника истории большинство депутатов и избирателей ничего не читали. В школьном (равно как и в любом советском вузовском) учебнике о геноциде евреев не было сказано ни слова. Самые любознательные могли купить вышедший именно в 2001 году статистический сборник «Россия и СССР в войнах XX века».
И что же они могли там прочитать? А вот это:
«...Война, развязанная гитлеровцами против СССР, была войной на истребление целых народов, в первую очередь славянского, русского населения... Варварские действия немецко-фа-шистских захватчиков по истреблению советских людей, особенно славянских народов и в первую очередь — русского народа, унесли миллионы человеческих жизней... Уничтожению подлежали не только славянские народы, но и другие народы, жившие на территории СССР. Наиболее жестоким было отношение к евреям, которых немцы истребляли в первую очередь, наравне с коммунистами...»
Если профессиональные историки, кандидаты и доктора наук действительно считают, что евреев истребляли «наряду с другими народами» и «наравне с коммунистами», то они никакие не ученые, а невежды и самозванцы. Если знают правду, но при этом пишут про «истребление советских людей, особенно славянских народов и в первую очередь — русского народа», то они лжецы.
Гитлер не вынашивал планы «сокращения численности еврейского население в течение 30 лет после окончания войны посредством раздачи презервативов и пропаганды абортов» . Он вообще не собирался «сокращать» эту численность. Евреи, все — от мала до велика, от грудных младенцев до седобородых старцев, были обречены на полное, поголовное истребление. Этот приговор не был связан с какой-либо эко-номической или политической целесообразностью. Не принималось во внимание ни вероисповедание жертвы, ни ее поведение, ни даже согласие на сотрудничество. Массовые убийства евреев начались в первые же дни (не первые недели — дни!) после гитлеровского вторжения на территорию СССР. Там, где поголовное истребление людей, за которыми даже палачи не признавали никакой вины, кроме еврейского происхождения, производилось с немецкой организованностью и методичностью, жертвы могли рассчитывать на быстрый и «легкий» расстрел. Там, где местные «активисты» брали инициативу на себя, о расстреле евреям оставалось только мечтать...
К 22 июня 1941 года на территории, которой предстояло стать оккупированной, проживало порядка 4 млн евреев (в том числе — 1,9 млн на аннексированных в 1939—1940 гг. территориях Прибалтики, восточной Польши, Бессарабии). Эвакуироваться на Восток смогло порядка 1 млн евреев (главным образом из районов левобережной Украины и центральной России, куда немцы пришли лишь к осени 41-го года).
Из оставшихся в распоряжении захватчиков 3 млн евреев погибло не менее 2,83 млн человек. Оставшиеся в живых 150—200 тыс. евреев (примерно 5% от исходной численности) уцелели вовсе не потому, что немцы проявили снисхождение к кому-то из них. Просто в рамках сложных политических игр Гитлер вернул Румынии Бессарабию с Буковиной, да еще и подарил так называемую «Транснистрию», т.е. территорию Украины между Днестром и Южным Бугом. И если в начале войны истребление евреев румынскими войсками и жандармерией носило массовый и крайне изуверский характер, то после поражения под Сталинградом румынское руководство прекратило массовые убийства и даже разрешило доставку в еврейские гетто продовольственной помощи от международных организаций. Что же касается зоны немецкой оккупации, то там погибли практически все не успевшие эвакуироваться евреи.
В городе-герое Бресте перед войной проживало 25 тысяч евреев. До освобождения дожило 19. Не 19 тысяч, а 19 человек (шестерых из них спасла, спрятав в своем доме, семья Полины Макаренко). Такие семьи «праведников мира» нашлись едва ли не в каждом оккупированном городе и местечке. К настоящему времени израильским мемориально-исследовательским центром «Яд ва-Шем» установлено более 18 тысяч имен людей, спасавших евреев в годы геноцида. Этот величайший и беспримерный в истории подвиг самопожертвования (за укрывательство евреев каратели безоговорочно расстреливали всех причастных) в статистическом отношении дает ничтожные доли процента уцелевших. Да еще несколько десятков тысяч евреев дожили до освобождения , сражаясь в партизанских отрядах.
Уравняв евреев с коммунистами («немцы истребляли евреев наравне с коммунистами»), историки из Генштаба проявили, в лучшем случае, дремучее невежество. Коммунисты на оккупированной территории обязаны были зарегистрироваться в местной комендатуре. Вот и все. Если они не мешали жить немцам, то относительно спокойно доживали до прихода Красной Армии. После этого их опять регистрировали — на этот раз в органах НКВД. Приказ НКВД СССР № 001683 от 12 декабря 1941 г. сдополнениями от 18 февраля 1942 г. требовал всего лишь «обеспечить агентурное наблюдение» за такими, дважды регистрированными, коммунистами. Евреев же сгоняли к противотанковым рвам вовсе не в целях «агентурного наблюдения»...
В данном вопросе российские историки 2001 года всего лишь продолжили традиции 60-летней давности. В первые же дни войны советская пропаганда растерялась перед градом немецких листовок с коротким, но выразительным лозунгом: «Бей жида-политрука, рожа просит кирпича». Ничего лучше, чем поза перепуганного страуса, придумано не было. Всякие упоминания о геноциде евреев начали старательно вычеркиваться из газетных полос. Сегодня в подробностях известна история «редактирования» сообщения ЧГК о зверствах немецко-фашистских оккупантов в Киеве. 25 декабря 1943 г. был составлен и завизирован председателем ЧГК Шверником текст официального сообщения, в котором про Бабий Яр было сказано, что «гитлеровские бандиты произвели массовое зверское истребление еврейского населения». Затем, по жестко установленному порядку, текст сообщения ЧГК ушел на согласование в ЦК ВКП(б). 2 февраля 1944 г. (спустя целый месяц!) текст вернулся в ЧГК с правкой, внесенной рукой начальника Управления агитации и пропаганды ЦК товарища Г.Ф. Александрова (будущего маститого ученого, академика АН СССР). «Еврейское население» было вычеркнуто и заменено на «тысячи мирных советских граждан». Шверник намек понял, и более в сообщениях Ч ГК никаких евреев не было (лишь в акте по Минску — а этот город и его окрестности стали местом уничтожения 100 тыс. евреев — было упомянуто наличие гетто).
27 января 1945 г. войска 1-го Украинского фронта освободили лагерь смерти Освенцим. То, что в Освенциме евреев убивали сотнями тысяч, было сразу же установлено армейским командованием. Политотдел фронта создал специальную комиссию, которая к 5 февраля представила подробный отчет, в котором, в частности, отмечалось уничтожение в Освенциме летом 1944 г. 600 тыс. евреев из Венгрии. Однако официальное сообщение ЧГК появилось лишь через три месяца, 7 мая 1945 г. Из него следовало, что в Освенциме систематически уничтожались не евреи, а «миллионы граждан всех стран Европы».
Однажды совравший вынужден врать дальше и больше. Если в Бабьем Яру и сотнях других таких мест были расстреляны не евреи, а «мирные советские граждане», то надо же было придумать какое-то объяснение, какую-то мотивировку совершенного злодеяния. В советскую эпоху в ходу был «классовый подход». Фашизм был объявлен «террористиче-ской диктатурой крупной монополистической буржуазии», в , соответствии с этой логикой писалось: «Жертвами гитлеровских палачей стали десятки тысяч рабочих-стахановцев и передовых колхозников». Поскольку в наши дни упоминание о «стахановцах и передовых колхозниках» вызовет скорее кривую ухмылку, фальсификаторам пришлось перейти на «национальные рельсы», т.е. приписать немцам намерение физически уничтожить русский народ.
В сравнении с такой нелепостью даже классическая советская формула («хотели превратить свободолюбивых советских людей в рабов») гораздо ближе к истине. А если убрать неуместный эпитет «свободолюбивых» и не обращать внимание на то, что правовой статус советского колхозника находился где-то между государственным рабом древнего Китая и крепостным крестьянином конца XVIII века, то все и вовсе становится на свои места. Да, именно этого Гитлер и хотел — превратить Россию в колонию, а русских загнать в положение «белых негров». Для достижения этой преступной цели убивали всех сопротивляющихся. Не всех подряд (поголовно уничтожали исключительно и только евреев), а всех сопротивляющихся.
