- Не надо, Гарри. Убийство, пусть даже врага, не забава.
Подкравшись к индейцам поближе, я прыжком вскочил на ноги, обвил левой рукой шею того, что стоял ближе ко мне, и ударил его между лопаток. Нож с хрустом вонзился в тело, и краснокожий без стона упал на землю. Читатель должен меня понять: я не люблю убивать, но индейцы могли по нашим следам найти вход в "крепость", а я не имел права подвергать смертельной опасности жизнь остальных членов общины трапперов.
Не теряя ни секунды, я выхватил нож из раны, чтобы помочь Сэму, но тот уже стоял над поверженным врагом и даже успел снять с него скальп.
- Теперь ты можешь ставить силки и капканы в Стране Вечной Охоты, говорил он, деловито разглядывая скальп. - И хотя мне твоя шкурка без надобности, я все же оставлю ее на память. Вы возьмете себе второй скальп?
- Нет, - отказался я. - Вы же знаете, Сэм, как я отношусь к этому варварскому обычаю. Удивительно, что вы к этому пристрастились.
- У меня есть на то свои причины, сэр. Мне пришлось воевать с такими краснокожими, что у меня не осталось ни капли жалости к ним, да и они меня не жалели. Смотрите!
Он сорвал с головы свою потрепанную временем шляпу, а вместе с ней и длинноволосый парик, под которым скрывался багровый, ужасного вида скальпированный череп. Однако это зрелище было для меня не новым, поэтому и не произвело должного впечатления.
- Что вы скажете на это, сэр? - продолжал оправдываться Сэм. - Я носил собственную шевелюру с раннего детства, привык к ней и имел на нее полное право, чтоб мне лопнуть! И вдруг появляется дюжина индейцев пауни и отнимает у меня мое естественное украшение. Пришлось идти в город, выкладывать три связки бобровых шкур и приобретать накладные волосы. Не спорю, парик - штука удобная, особенно летом, его можно снять, если вспотеешь; за него поплатился жизнью не один краснокожий, так что теперь содрать скальп - для меня большее удовольствие, чем поймать бобра.
Он водрузил на прежнее место парик и шляпу и хотел было продолжить свои рассуждения о пользе накладных волос и необходимости снимать скальпы с индейцев, но мне пришлось остановить поток его красноречия. В любое мгновение следовало ждать нападения, к тому же надо было торопиться предупредить об опасности жителей "крепости".
- Сэм, помогите мне спрятать трупы. Я с удовольствием выслушаю вас на досуге, а сейчас нам надо спешить.
- Вы правы, сэр. Готов держать пари, что краснокожие скоро будут здесь. Пусть наш маленький сэр пока спрячется в кустах и следит, чтобы к нам никто не подобрался.
Гарри подчинился, а мы утопили тела убитых нами индейцев в прибрежных камышах.
- Вот и все, - подытожил Сэм. - Теперь их и с собаками не сыщешь. Возвращайтесь с мальчиком в "крепость" и предупредите остальных, а я пойду по их следу и разнюхаю, что к чему.
- Сэм, может быть, вы сходите к отцу? - обратился к нему с просьбой Гарри. - В силках и капканах вам равных нет, но в разведке две пары молодых глаз видят лучше.
- Так уж и быть, раз вы настаиваете, но если с вами что-нибудь случится, моей вины в том не будет.
- Не волнуйтесь, Сэм. Вы ведь знаете, что со мной не так-то просто справиться. Вы сегодня уже сняли скальп, надо же и мне разжиться одним-другим трофеем.
С этими словами Гарри скрылся в кустах. Я последовал за ним, и, хотя обстоятельства требовали напряженного внимания, я не мог оторвать глаз от складной фигуры мальчика, не мог не любоваться им. С ловкостью опытного вестмена он бесшумно продвигался сквозь густые заросли, каждое его движение было расчетливым, осторожным и уверенным одновременно. Его повадки говорили о том, что он с раннего детства жил в прерии и прошел через суровые испытания, обострившие его чувства и закалившие характер.
Почти полчаса ушло у нас на то, чтобы продраться через заросли к следующей колонии бобров. Ни на плотине, ни на берегу не было видно ни одного зверька верный признак того, что их потревожил человек.
- Здесь стояли наши капканы, те самые, что украли у нас индейцы. Мы без труда найдем здесь их следы и пойдем по ним дальше. Смотрите, они пришли из лесу.
Мальчик решительно направился в сторону леса, но я удержал его.
- Гарри! - мягко, но с нажимом сказал я.
Он остановился, вопросительно глядя на меня.
- Мне кажется, было бы лучше, если бы вы вернулись, предоставив мне выяснить, откуда здесь взялись индейцы понка.
- Лучше для кого, сэр?
- Для всех нас. Вы представляете, как это опасно?
- Не хуже, чем вы, сэр! Я побывал не в одной переделке, и никто не может сказать, что я вел себя недостойно перед лицом опасности. Может быть, вы думаете, что я испугаюсь, увидев разрисованные физиономии?
Я сдался. Теперь мы шли среди стройных деревьев, под густой сенью их крон. Влажный, мягкий мох, ковром устилавший землю, хорошо сохранил отпечатки ног, обутых в мокасины.
Внезапно Гарри, шедший впереди меня, остановился. Я взглянул на след и сразу понял, что на разведку вышли четверо краснокожих и именно в этом месте они разделились на пары. Такое количество разведчиков, да еще в полном боевом снаряжении, говорило о том, что поблизости находится большой отряд и что, скорее всего, индейцы пришли мстить нам за своего вождя, убитого в схватке у железной дороги.
- Что будем делать? - спросил Гарри. - Эти двое пошли к нашему лагерю. Нельзя допустить, чтобы они разведали подход к "крепости". Пойдем по следу или вернемся напрямик?
- Ни то ни другое. Мы пойдем по следу, но не за ними, а в противоположном направлении и выясним, где укрылся их отряд, пересчитаем их и попробуем узнать, что они задумали. У входа в нашу "крепость" стоит часовой, поэтому не стоит беспокоиться.
- Вы правы. Пойдемте.
Склон горы, у подножия которой струилась река, порос лесом, тянувшимся по равнине до самого горизонта. Время от времени нам встречались глубокие крутые овраги, сплошь покрытые папоротником и колючим кустарником. Осторожно подбираясь к одному из таких оврагов, я почувствовал легкий запах дыма. Осматриваясь и принюхиваясь, я шел на запах индейского костра, как собака идет на запах дичи. Учуять запах костра краснокожих намного труднее, чем запах костра белых, которые не жалеют дров, в то время как коренные жители прерии лишь едва-едва поддерживают огонь. Виннету не раз говорил мне, что костер бледнолицых можно учуять за милю и что у них нельзя согреться, не поджарив пятки.
- Прячьтесь в кустах, - шепнул я Гарри, - а я тем временем взгляну, кому понадобилось разводить огонь в наших владениях.
- Почему бы нам не взглянуть вместе?
- Чем больше глаз, тем больше опасность, что нас обнаружат, - не допускающим пререканий тоном ответил я на его просьбу.
Судя по тому, что мальчик немедленно повиновался и, умело заметая следы, скрылся в зарослях, легенды о подвигах Олд Шеттерхэнда произвели на него впечатление.
Прячась за деревьями, я подкрался к краю оврага, осторожно заглянул вниз, и от увиденного у меня перехватило дыхание. Медным изваянием у входа стоял длинноволосый индеец племени понка, вдоль обрыва пристроились еще с полдюжины часовых, к счастью, не заметивших меня, а на самом дне расположились не менее сотни воинов. Пытаясь пересчитать их, переводя взгляд с одного краснокожего на другого, я вдруг застыл от изумления: у костра сидел не кто иной, как белый вождь Паранох, он же Тим Финетти! Возможно ли? Ведь я всадил свой нож в его грудь по самую рукоятку! Я помнил его лицо, искаженное гримасой боли и призрачным светом луны! Я сам видел, как Виннету, ведомый жаждой мести, снял с него скальп!
Пораженный "воскрешением" покойника, я взирал на Параноха, с чьей головы свисала пышная скальповая прядь, достойная украсить голову известнейшего воина. Неужели рана его была не опасной? Или тут сказалось чудо знаменитой индейской медицины? Как бы то ни было, но Паранох, живой и невредимый, сидел сейчас у костра...
Вертевший головой часовой повернулся в мою сторону, и мне пришлось укрыться. Не ожидая, пока нас обнаружат, я уполз назад и, знаками приказав Гарри двигаться за мной, снова пошел по следу краснокожих разведчиков. Добравшись до места, где следы раздваивались, я, ничего не объясняя Гарри, ставшему послушным и беспрекословно подчинявшемуся малейшему моему знаку, пошел за двумя оставшимися в живых разведчиками.
Теперь я был совершенно уверен в том, что индейцы понка, потерпев неудачу возле железной дороги, собрали многочисленный отряд и пошли за мной, Олд Файерхэндом и Виннету, чтобы отомстить. Пока Олд Файерхэнд зализывал раны, им удалось собрать сотню воинов, готовых рискнуть своей шкурой ради наживы. Но почему Параноху, чудом выжившему после схватки со мной, понадобилось столько воинов, чтобы сразиться с нами? И почему они не напали на нас в пути, но дали нам возможность достигнуть "крепости"? Скорее всего, Тим Финетти пронюхал об охотничьем поселении и теперь собирался завладеть им, уничтожив всех его жителей.
