«Первыми, кого следует спасти для грядущей битвы за освобождение нашего еврейского национального очага от ига британских колонизаторов, должны быть евреи, способные и готовые носить оружие»7.
В последующие годы случалось, что ревизионисты перебрасывали в Палестину не одних только бетарцев, но только при том условии, что того требовала сложившаяся ситуация.
Денежные средства для снаряжения первой после «аншлюса» экспедиции были выделены венской организацией еврейской общины, в которой господствовала сионистская коалиция правого толка; по этой причине «Ди акцион» была порой вынуждена, по соображениям политического и финансового характера, включать в число своих пассажиров членов также и других групп, но преимущество всегда отдавалось бетарцам. Позднее главный организатор «Ди акцион» Уильям
Перл рассказал о снаряжении в путь первого после «аншлюса» ревизионистского судна в своей книге «Война на четыре фронта»; при этом он чистосердечно признался, что «преимуществом пользовались члены нашего собственного „Бетара”… Затем те, кто, по нашим расчетам, мог выдержать тяготы путешествия и приспособиться к жизни в Палестине. В один прекрасный день этим юнцам придется быть готовыми и способными восстать с оружием в руках плечом к плечу с „Бетаром”» 8.
Описывая события, происходившие летом 1939 г., Перл далее говорил о «самом Жаботинском… который взял теперь на себя весьма активную роль в попытках устроить бегство из Польши еще и других евреев, и в особенности максимально большого числа наших здешних бетарцев»9. Ицхак Бен-Ами, прибывший из Палестины, чтобы помочь в организации соответствующих операций в Вене, а затем отправившийся в США для сбора необходимых средств на снаряжение судов, не так давно поведал о тех «серьезных спорах и напряженности» в отношениях между ним и Жаботинским, которые имели место из-за различия в их взглядах на то, каким образом следовало апеллировать к американской общественности. Бен-Ами знал, что в Европе вспыхнет война, и хотел организовать операцию по. спасению евреев, тогда как Жаботинский рассматривал сбор денежных фондов как чисто партийное дело10. Даже в ноябре 1939 г., через два месяца после того, как война началась, Перл, далекий от мысли о спасении евреев как таковых, все еще полагал, что «при условии полной оплаты всех расходов бетарцы всегда должны были пользоваться преимуществом»11. Он упоминает об одном случае, когда было взято «небольшое число» сионистовсоциалистов, причем он и другие писатели-ревизионисты перечисляют нескольких членов правого спортивного клуба «Маккаби» и групп «Общих сионистов» как входивших в состав их конвоев, однако что касается несионистов, то для них существовало только два пути попасть на ревизионистское судно: либо нацисты или правительство какой-либо другой придунайской страны настаивали на их вывозе, либо — как это было с несколькими агудистами из Будапешта — недостаток наличных денег вынуждал Перла выходить в поисках платежеспособных пассажиров за пределы сионистской орбиты, чтобы одна из его безденежных групп бетарцев могла продолжать свой путь. Даже здесь давала о себе знать его первоочередная забота о благе Палестины. Хотя агудисты ненавидели сионизм, Перл считал их «ценным приобретением для будущего государства. Для них Палестина не являлась всего лишь временным убежищем»12. Утверждение бывшего лидера венского «Бетара» Отто Зейдмана, написавшего в 1947 г. в своей статье, что «мы должны были спасать евреям жизнь — будь то коммунисты или капиталисты, члены организации «Хашомер Хатцаир» или „Общие сионисты”», — было попросту неправдой 13. Бетарцам всегда отдавалось предпочтение перед любыми другими сионистами, правым сионистам — перед левыми и сионистам любого рода — перед несионистами.
«В ком больше всего нуждается еврейский национальный очаг в процессе своего строительства»
Сионистский союз Германии был против нелегальной иммиграции до «хрустальной ночи». Ее члены были законниками, ничего не предпринимавшими для оказания отпора нацизму и не собиравшимися занять антибританскую позицию.
Когда ВСО снова вступила на стезю нелегальной иммиграции, она сделала это с большой робостью, и даже после «хрустальной ночи» Бен-Гурион предостерег председателя центрального комитета Сионистского союза Германии: «Мы никогда не будем в состоянии бороться одновременно и против арабов, и против англичан»14. Вейцман, в течение многих лег сотрудничавший с англичанами, был инстинктивно настроен против всего нелегального. Сначала ВОО никак не могла поверить, что серьезно готовившаяся к войне Великобритания не могла себе позволить восстановить против себя арабский и мусульманский мир, оказывая дальнейшее покровительство сионистской иммиграции. То, что в конце концов вынудило лейбористских сионистов действовать, явился престиж, который ревизионисты завоевывали себе в сионистском лагере, перебрасывая европейских евреев на палестинский берег. Но даже и тогда их строго избирательный подход к проблеме иммиграции оставался неизменным. В 1940 г. Чрезвычайный комитет по сионистским делам, этот официальный рупор ВСО в Америке на протяжении второй мировой войны, опубликовал брошюру под названием «Ревизионизм: разрушительная сила», полностью разъяснявшую причины такой тактики:
«Совершенно верно, что Палестина должна была бы стать прибежищем дли каждого бездомного еврея.
Найдется ли такой еврей или сионист, который рассуждал бы иначе? Но мы стоим перед лицом трагических фактов. В настоящее время только определенное число тех, кто стремится приехать в эту страну, может быть взято на судно. Отбор неизбежен. Будет ли наш выбор носить случайный характер, зависит от той простой случайности, что кому-то удастся первым забраться на борт, или же характер иммиграции будет определяться более глубокими мотивами? Мы знаем, что, когда речь идет об эмиграции из Германии, предпочтение отдается молодежи из «Алиябет». Объясняется ли это жестоким пренебрежением к старикам или же происходит из трудных, но честных усилий спасти тех, кто больше всего в таком спасении нуждается и в ком больше всего нуждается еврейский национальный очаг в процессе своего строительства?
Когда силой обстоятельств на людей ложится страшное бремя вопроса о том, кого именно спасать, вопрос этот не решится бездумным распахиванием дверей перед любым, кто только ухитрится протиснуться через них. Это тоже дело выбора — выбора с учетом потребностей настоящего и будущего»15.
Процесс отбора пассажиров для зафрахтованных ВСО судов был позднее раскрыт Ароном Цвергбаумом в его повествовании об одной экспедиции из оккупированной нацистами Чехословакии:
«Сионистские власти подходили к этой группе эмигрантов как к проблеме обычной миграции. Это был чрезвычайно строгий отбор: от кандидатов (по крайней мере от молодых людей) требовались «акшара» (агрономическая подготовка), определенное знание иврита, принадлежность к какой-либо сионистской организации, хорошее здоровье и т. д. Существовал довольно низкий возрастной предел, и плата за проезд устанавливалась в соответствии с принципом, согласно которому зажиточные люди должны были платить не только за себя самих, но также и за тех, кто не имел средств»16.
И тут, как это было и с ревизионистами, не обходилось без исключений из правил. Некоторые из ветеранов сионистского движения вознаграждались за свои заслуги местом на судне; иногда необходимое чудо свершалось с помощью других форм воздействия: так, например, в дорогу брались родственники сионистов или богатые евреи, которых принимали на борт по соображениям финансового порядка. И конечно же, свою роль играли также и выдвигавшиеся нацистами и другими правительствами требования. К детям — в силу того, что те были настроены далеко не столь воинственно, как их «соперники», — подход был несколько менее строгим: ведь когда-нибудь у новоселов должны были народиться собственные дети в Палестине, что повысило бы процент еврейского населении в стране. Но, к примеру, 45-летний настройщик роялей, несионист, человек, неспособный заплатить за чей-то чужой проезд и не имевший родственников-сионистов, никогда не мог претендовать попасть в число кандидатов на такое путешествие.
«Она будет сотрудничать с нами в вопросах, в которых кровно заинтересованы мы»
Ревизионисты действовали в вопросе организации нелегальной иммиграции более смело, поскольку им было безразлично, что думает Лондон. Они уяснили себе, что им придется воевать с Великобританией, если только они хотят когда-нибудь основать свое сионистское государство; ВСО же все еще рассчитывала на то, что евреи получат свое государство с одобрения англичан на новой Версальской конференции после окончания второй мировой войны. Ее деятели доказывали, что Великобритания вознаградит их только в том случае, если они будут потворствовать ее штанам в ходе войны, а Лондон са-мым решительным образом не желал иметь в Палестине новых беженцев. Поэтому в ноябре 1940 г., когда британский флот сделал попытку депортировать 3 тыс. нелегальных иммигрантов на остров Маврикия в Индийском океане, Вейцма. н попытался убедить членов сионистского
