Ознакомительная версия.
При этом данный предок явно обладал сверхъестественной природой, как это следует из дальнейших примеров. Уже в средневековой Палее мы встречаем загадку, где сокол отождествляется с ангелом: «Въ тоже время Дарей царь перскiй приела къ Соломону царю загаткоу, написавъ: стоить шитъ, а на щите заець, и прилетевъ соколъ взялъ заець, и тоу седе сова». Загадку разгадывает один бес: «И рече бусъ объ одномъ оце: щитъ — земля, а на щите заець — правда, а иже взя соколъ заець, то взялъ ангелъ правдоу на небо, и тоу седе сова, сиречь кривда…»{705} Притом что в «Слове о полку Игореве» Рюриковичи сравниваются с соколами более десяти раз, текст поэмы дает основание заключить, что ее создатель имел в виду не обычных соколов. В одном месте он заменяет сокола другим необычным названием: «Инъгварь и Всеволодъ, и вси три Мстиславичи, не худа гнезда шестокрилци!»{706} Часть исследователей полагает, что здесь речь идет о том, что у трех соколов в сумме шесть крыльев или об особенностях анатомического строения крыла этой птицы. Однако само это слово в средневековой Руси, да и во всем христианском мире, имело другой, весьма определенный контекст. Шестью крылами наделялись серафимы — высший ангельский чин, наиболее приближенный к Богу. В Библии, в Книге пророка Исайи, содержится следующее описание этих мифических существ: «Вокруг Него стояли Серафимы; у каждого из них по шести крыл: двумя закрывал каждый лице свое, и двумя закрывал ноги свои, и двумя летал» (Ис. 6: 2). Само их обозначение пришло в христианство из древнееврейского языка, в котором слово «сараф» означало «пылающий, огненный»; «змей, летающий змей, змееподобная молния»; «летающий дракон или грифон». В новогреческом и, вероятно, южнославянских языках слова «шестокрил, шестокрильц» обозначали библейского серафима, быстрого сокола и удалого витязя. Памятники древнерусской литературы показывают, что интересующее нас понятие относилось только к библейскому образу: «Действительно, в “Материалах” Срезневского мы найдем начиная с XI в. целый ряд примером на слова: “шестокрилатый, шестокрильный, шестокрилъ, шестокрилство”, которые все применяются лишь к серафимам. Особенно значительно, что в Изборнике Святослава 1076 г. находится и существительное “шестокрильць”. Все эти примеры взяты из церковных книг: но легко можно допустить, что в просторечии “шестокрылыми” называли и хищных птиц, и витязей»{707}. Поскольку «Слово о полку Игореве» создавалось в «двоеверную» эпоху, нет ничего невозможного в том, что слово «шестокрыл» было использовано в его тексте в соответствии со своим наиболее распространенным в тот период значением. Если это так, то данный фрагмент говорит о том, что, отождествляя Рюриковичей с соколами, его автор имел в виду не обычных птиц, а огненное мифическое существо, более всех приближенное к Богу.
«Народное» православие в этом отношении пошло еще дальше. В свое время А.Н. Афанасьев привел лужичское предание о том, как спасающаяся от евреев Богородица с малюткой Иисусом проходит мимо крестьянина, сеявшего ячмень при дороге, после чего тот сразу вырос и крестьянин начал его жать. Аналогичный сюжет был зафиксирован и на Украине, но с одной характерной заменой: «Малорусская колядка, передавая тоже предание, дает Пречистой Деве вместо младенца Христа птицу-сокола, что указывает на древнее представление новорожденного (восходящего) солнца птицею и на суеверное смешение богини Лады (Зори) с Богородицею: пашет убогий селяни…
А стежейков иде Матенка Божя,
Несе ена, несе на ручках сокола…»{708}
Как видим, в данном сюжете сокол отождествляется уже не с ангелом, а с самим христианским Богом. Совершенно независимо от данной колядки к выводу о подобном значении знака Рюриковичей на древнерусских монетах пришла Н.А. Соболева: «Знак, помещенный вместо образа Иисуса Христа на важнейший властный атрибут, вряд ли можно увязать исключительно с княжеским хозяйством (считая его только знаком собственности). Предполагают, что в качестве знаков Рюриковичей были приняты языческие и культовые символы, магическая природа которых несомненна»{709}. Был связан сокол и с восходящим солнцем, на что указывал А.Н. Афанасьев на основании русской загадки о появлении дневного светила: «Ясен сокол пришел, весь народ пошел», то есть с дневным рассветом пробуждаются люди{710}.
Приведенный материал говорит о том, что образ сокола, тесно связанный на Руси с династией Рюриковичей, является не просто их тотемом и предком-покровителем, но таким их предком, который имел солярные черты и божественный статус, сопоставимый со статусом Бога христианской религии. Поскольку Саксон Грамматик указывает на орлиные значки почитавшегося на Рюгене Святовита, то наиболее вероятным претендентом на роль подобного предка оказывается Радигост. Как бог он почитался как ободритами, так и вильцами, а как предок мекленбургской династии он фигурирует в немецких генеалогиях. Интересно отметить, что на волинском цилиндре рядом с соколом-двузубцем был изображен треугольник. Данный символ может быть сопоставлен с описанием главного святилища Радигоста, оставленным Титмаром Мерзебургским (976–1018): «В округе Ридирируна (племени редариев. — М.С.) лежит город, называемый Ридегост (Ретра у других авторов. — М.С.) трехугольной формы; он имеет трое ворот…»{711} Адам Бременский так описывает главное святилище данного бога у ратарей: «Их город, известный всему свету, Ретра, служит центром идолослужения, где демонами — знаменитейший между коими Редигаст — простроен огромный храм. Его изображение сделано из золота, а пьедестал из пурпура»{712}. Однако золото и пурпур имеют достаточно выраженную солярную символику. Интересно отметить, что точно такой же цветовой символизм мы видим и в могиле персидского царя Кира: «В помещении стояли золотой гроб, в котором был похоронен Кир, а кроме гроба ложе. Ножки его были выкованы из золота, покрыто оно было вавилонским ковром, а застлано шкурами, выдубленными в пурпурный цвет. (…) Посередине ложа стоял гроб с телом Кира»{713}. Как видим, захоронение основателя персидской правящей династии весьма напоминало святилище Радигоста, этого божественного предка Рюрика, если судить по использованным в обеих случаях материалам. Дополнительно солярную символику Радигоста подтверждает его другое имя, под которым он упоминается у немецких хронистов, — Zuarasici или Zuarasiz, что представляет собой латинизированную форму передачи имени Сварожич, то есть сын Сварога. Однако последний в славянской мифологии был богом неба и отцом Дажьбога-Солнца, приходившегося, следовательно, Радигосту братом. Следует отметить, что на Руси, как это следует из поучения «Слово некоего Христолюбца, ревнителя по правой вере», сварожичем назывался земной огонь, бывший объектом поклонения со стороны язычников: «И огневи молять же ся, зовуще его сварожичымь»{714}.
Рис. 24. Западнославянская подвеска с соколом, музей Гросс-Радена, Германия. Фото автора Однако земной огонь был тесно связан и с огнем небесным, то есть солнцем, чем и объясняются солярные черты Радигоста. Наконец, согласно позднему описанию Ботона, идол Радигоста в Мекленбурге изображался именно с птицей на голове. Следует отметить, что другие западнославянские божества с птицами не изображались. Что это была за птица, источники не сообщают, но, поскольку Адам Бременский называет ободритов ререгами, мы можем заключить, что на голове Радигоста был изображен именно сокол. О наличии его культа свидетельствует и славянская подвеска в виде сокола в круге, найденная в могиле маленького ребенка в Санцкове, район Деммина, выставленная в музее Гросс-Радена (рис. 24). Поскольку ни у славян, ни в других народов, с которыми Древняя Русь поддерживала тесные контакты, мы не видим более ранней связи сокола с правящей династией, из этого следует, что связь Рюриковичей с соколом была обусловлена ободритским влиянием.
Данные филологии и сравнительной мифологии позволяют достаточно точно определить, кем же был этот загадочный сокол. В свое время В.В. Иванов и В.Н. Топоров отметили, что чешский и словацкий Рарог, Рарашек, равно как и украинский Рариг, был в славянской мифологии огненным духом, связанным с культом очага. По чешским поверьям Рарог появлялся на свет из яйца, которое девять дней и ночей высиживал человек на печи. Рарога представляли в образе хищной птицы или дракона с искрящимся телом, а также в виде огненного вихря. Исследователи отмечали, что образ Рарога возможно генетически связан с древнерусским Сварогом, Страхом-Рахом русских заговоров, воплощением огненного ветра — суховея, а также с иранским божеством Веретрагной, одной из инкарнаций которого также являлся сокол. Образ Рарога как огненного духа, по всей видимости, был общеславянским{715}. Связь Рарога с деньгами как зримым выражением счастья и удачи констатировал Д. Шеллинг: «Рарашки сделались аллегорическим выражением денег, — рарашки так малы по народному поверью, что всякий человек носит своих рарашек в кармане, вот причина, почему они являются духами счастия и несчастия, в особенности в игре…»{716} Данное обстоятельство дополнительно объясняет причины появления знака Рюриковичей на монетах.
Ознакомительная версия.
