Ознакомительная версия.
Принципиально важным было изменение доктрины оппозиции от «османизма» к «пантюркизму». Младотурки осознали, что фанатично настроенные националисты греческого, славянского и арабского происхождения, да еще при активной поддержке всей Европы, включая Россию, никогда не допустят создания единой многонациональной и многоконфессиональной Османской империи.
Взамен младотурки постепенно перешли к идеологии пантюркизма, в основе которой лежит утверждение, что все народы тюркского происхождения от Османской империи и до границ Монголии являются братьями и в конце концов должны объединиться в одно государство — «Великий Туран».
Следует заметить, что идеология пантюркизма зародилась не в Османской империи, а в... России. Идейными основоположниками пантюркизма можно считать российских подданных крымских татар
Ахмеда Агаева, Юсуфа Акчуру, Али Гуссейн-заде, Исмаила Гаспринского (Исмаила Гаспралы) и др. Так, в 1879 г. Исмаил Гаспралы начал издавать в Бахчисарае газету «Терджюман», которая считается первым значимым печатным органом, посвященным защите национально-религиозных интересов российских мусульман. На Кавказе центром тюркского национального движения стал Баку, где аналогичную работу вели Мирза Фет-Али Ахундов, Ахмед-бек Агаев, Али Мардан-бек Топчибашев, Али Гуссейн-заде и др.
Стоит отметить, что турки, не крестьяне, разумеется, а высокообразованные чиновники, давным-давно забыли о своем тюркском происхождении. Венгерский ориенталист еврейского происхождения Арминиус Вамбери отмечал, что когда в 1856 гг. в своих «просветительских беседах» в Константинополе он роднил местных беев с киргизами, беи обижались. «Надеемся, вы нас не ставите в один ряд с киргизами и бездомными кочевниками Туркестана», — говорили Вамбери «цивилизованные» эфенди Константинополя{77}.
В 1902 г. младотурки на Парижском съезде называли себя еще османами, а не турками. Русский дипломат А. Мандельштам писал: «Младотурецкий министр Таллат-бей еще в 1909 г. говорил мне, что только недавно узнал о существовании турецких братьев в Средней Азии».
Любопытно, что все лидеры младотурков — Энвер-бей, Талаат, Мустафа Кемаль (будущий Ататюрк), Махмад Шевкет, еврейский финансист из Солонии Джавид и др. — были видные масоны, связанные с французской ложей «Великий Восток».
Центральный комитет КЕП обосновался в Париже. Самой важнейшей своей задачей руководство КЕП считало пропаганду в войсках и особенно среди молодых офицеров. Ставка делалась исключительно на военный переворот, благо, устроить пролетарскую или крестьянскую революции в Османской империи было ненаучной фантастикой.
Революции в России (1905—1907 гг.) и Персии (1905—1906 гг.) подтолкнули младотурков к решительным действиям. 9—12 июня 1908 г. в Ревеле произошла встреча царя Николая II и короля Эдуарда VII, которая была истолкована младотурками как иностранная угроза с целью навязать ряду турецких провинций автономию, следовательно, как угроза империи извне, которой уже угрожали изнутри. Это спровоцировало восстание в армии. Военный мятеж возглавили два молодых майора турецкой армии — Эвер-бей и Ниязи-бей.
Султан Абдул Гамид II отправил на подавление восстания верные части под командованием генерала Шемси-паши. Однако генерал был застрелен собственными офицерами, а каратели перешли на сторону восставших.
Тем временем албанцы, которых султан считал своими союзниками, выступили в поддержку второго армейского корпуса, расквартированного во Фракии. 9 (21) июля 1908 г. Абдул Гамиду от имени комитета была отправлена телеграмма с требованием восстановления конституционного правления. В случае невыполнения этого требования восставшие угрожали султану заменить его наследников и предпринять поход на Константинополь.
Абдул Гамид, следуя традиционной практике мусульман, обратился к суду шейх-уль-ислама за решением, является ли справедливой война восставших мусульманских солдат против власти падишаха. После детального изучения фактов великий муфтий вынес решение, что призывы войск провести реформы и устранить причины для недовольства не противоречат предписаниям священного закона.
В конце концов, Абдул Гамид обратился к астрологу, который сообщил, что расположение звезд благоприятствует введению конституции в Турции.
10 (22) июля 1908 г. султан сдался и согласился ввести конституцию 1876 года, им же отмененную. 4 (16) декабря 1908 г. в Константинополе открылось заседание турецкого парламента, в котором из 230 депутатов 150 являлись сторонниками младотурок.
Фактически с лета 1908 г. по апрель 1909 г. в Турции существовало два правительства — совет министров в Константинополе и революционный комитет в Салониках.
В апреле 1909 г. сын султана Бурхан Эддин и реакционное духовенство устроили в Константинополе военный путч. В одну из апрельских ночей все младотурки столичных полков были внезапно схвачены и частично перебиты. Под командованием простого фельдфебеля заговорщики двинулись к зданию парламента и вынудили у него свержение министерства, составленного из младотурок. Члены парламента, застигнутые врасплох, составили новое правительство из лиц, указанных им мятежниками.
Тем не менее на следующий день похороны 83 офицеров и солдат, убитых заговорщиками, вылились в кровавое столкновение с войсками султана.
Как только известие о перевороте в Константинополе достигло Салоник, революционный комитет предпринял решительные и быстрые действия в защиту конституции. В качестве «армии освобождения» в Константинополь был направлен корпус третьей армии под командованием энергичного генерала Махмуда Шевкета-паши и старших офицеров Ниязи-паши и Энвера-паши, а начальником их штаба был молодой офицер по имени Мустафа Кемаль.
13 (25) апреля 1909 г. войска младотурок вошли в Константинополь. Через несколько дней Национальное собрание низложило Абдул Гамида II и провозгласило султаном его брата Мехмеда Решади под именем Мехмеда V. Старый султан с семью самыми любимыми женами был отправлен под домашний арест в Салоники на виллу Аллатини.
Мехмеду V было 65 лет. Более 30 лет он провел в гареме вдали от политических страстей. По свидетельству современников, это был безвольный старик, не обладавший никакими талантами и неспособный управлять государством.
Летом 1909 г. парламент принял ряд дополнений к конституции 1876 г. Султан лишался права назначать или увольнять министров, а при назначении чиновников на другие должности должен был руководствоваться специальными законами. Но в компетенции султана по-прежнему находилось назначение главного визиря и шейх-уль-ислама. А в обязанности великого визиря входило делать другие назначения в кабинет, предоставляя султану список лишь для формального одобрения. Теперь депутаты сами, но с последующим одобрением султана, избирали председателя и вице-председателя палаты. Прежнее право султана заключать договоры теперь должно было обязательно одобряться парламентом. Право же султана отправлять в ссылку в качестве меры обеспечения государственной безопасности, использовавшееся Абдул Гамидом, чтобы оправдать высылку Мидхата-паши и огромное количество других лиц, изменилось так, что практически было аннулировано. В результате функции султана в управлении теперь сводились к полному согласованию любых действий с парламентом.
Как конституционный монарх султан продолжал царствовать, но больше уже не правил. Полномочия же самого правительства теперь определялись ответственностью министров перед палатой, которая в случае несогласия могла обязать кабинет подать в отставку. Так что последнее слово теперь зависело от доброй воли депутатов.
Ну а тем временем страны Западной Европы по-прежнему вынашивали планы захвата турецких территорий. Самое забавное, что царские дипломаты поощряли подобные поползновения, надеясь, что в награду оные державы поддержат претензии России на Проливы — как тут не вспомнить слова Павла Милюкова: «Глупость или измена?»
10 (23) октября 1909 г. в замке Раккониджи близ Турина состоялась встреча императора Николая II с итальянским королем Виктором-Эммануилом III. Монархи крепко выпили, а на следующий день отправились охотиться в окрестностях замка. Наиболее яркое впечатление на царя произвел королевский дворец, и он решил немедленно построить себе такой же в Ливадии. А тем временем их министры иностранных дел Томмазо Титтони и Александр Извольский составили секретное соглашение. Там было много пустой болтовни типа: «Россия и Италия должны в первую очередь стремиться к сохранению status quo на Балканском полуострове».
Суть же была в том, что Италия обязывалась «относиться благожелательно к русским интересам в вопросе о Проливах». Со своей стороны, царская дипломатия обещала такую же «благожелательность» «к интересам Италии в Триполитании и Киренаике»{78}.
Ознакомительная версия.
