Эта загадочная западная страна в Ирландии называлась Тир-на-Ог, то есть Страна юности, она отождествлялась с городом дворцов и церквей, затопленным Атлантическим океаном или находящимся на дне озера.
Господин де Латокнэ в своем описании поездки по Ирландии, процитированном Крофтоном Крокером, говорит: «Древнегреческие авторы, и в особенности Платон, записали древнее предание. Они рассказывают, что огромный остров, или даже большой континент, находившийся к западу от Европы, поглотило море. Более чем вероятно, что жители Коннемара никогда не слышали о Платоне и вообще о греках, и тем не менее у них есть такое же древнее предание. «Наша земля снова появится когда-нибудь», – говорят старики молодому поколению, когда приводят их в определенный день года на вершину горы и указывают в море. Рыбаки на побережьях также ссылаются на то, что видели города и деревни на дне под водой. Описания этой вымышленной страны являются столь же яркими и преувеличенными, как и описания земли обетованной: там текут молочные ручьи, реки плещут вином, и, несомненно, там есть потоки виски и портера».
Тема подводных городов, которые появляются над волнами на рассвете Пасхального воскресенья или которые можно увидеть при лунном свете в безмолвной глубине, слишком обширна, чтобы рассматривать ее здесь, она могла бы стать предметом отдельного труда. Каждый из мифов древности связан с другими легендами, и очень трудно выделить для исследования только один, не касаясь при этом других, соединенных с ним, и не пытаясь их анализировать. Так в христианстве один символ неразрывно связан с другим, объясняя все остальные и логично продолжая те, что ему предшествовали, поэтому вырезание одного догмата разрушит целостность и единство веры. Так же и с мифами древности: один миф связан с другим и не может быть отделен без разрушения гармонии волшебного цикла.
Однако ограничимся двумя пунктами – призрачной страной на Западе и путешествием в нее.
Вашингтон Ирвинг пишет: «Те, кто читал историю Канар, могут припомнить чудеса, которые рассказывают об этом загадочном острове. Иногда его можно было увидеть с берега далеко на западе. По всей видимости, он был столь же реален, как и сами Канары, и даже более прекрасен. Экспедиции отплывали от Канарских островов, чтобы обследовать эту землю обетованную. Некоторое время его позолоченные солнцем горные вершины и длинные темные очертания мысов были четко видны, но по мере того, как путешественники приближались, и горная вершина, и мыс постепенно растворялись в воздухе, и оставалось только голубое небо над синей водой.
Поэтому этот загадочный остров был назван древними географами Aprositus, то есть «недостижимый». Жители Канар рассказывают об этом острове, который они назвали именем Святого Брендана, следующую сказку. В начале XV века в Лиссабоне появился старый капитан. Шторм раз занес его неведомо куда, и он сумел пристать к берегам далекого острова. Там капитан увидел прекрасные города, где жили христиане. Жители острова поведали ему, что являются потомками той группы верующих, которая отплыла из Испании, когда страну завоевали мусульмане. Они спросили, как обстояли дела сейчас на их родине, и глубоко опечалились, когда узнали, что мусульмане все еще господствуют в Гранаде. Старого капитана по возвращении на корабль настиг шторм, который кружил его по морю, и он никогда больше не видел неизвестного острова. Эта странная история вызвала немалое волнение в Португалии и Испании. Те, кто был сведущ в истории, вспомнили, как читали, что в VIII веке, во времена завоевания Испании, семь епископов во главе семи групп изгнанников пересекли огромный океан и приплыли к далеким берегам, где они смогли основать семь христианских городов и исповедовать свою веру в безопасности. Судьба этих скитальцев до того времени оставалась загадкой и стерлась из памяти, но рассказ старого капитана воскресил забытую историю. Набожные и восторженные люди решили, что этот остров, так случайно найденный, был тем самым местом спасения, куда скитавшиеся епископы привели свою паству по воле Божественного Провидения. Однако никто не занялся этим делом хотя бы вполовину так же ревностно, как дон Фернандо де Альма, молодой, романтически настроенный дворянин, занимавший высокое положение при дворе португальского короля и обладавший мягким сангвиническим оптимистическим характером. Остров Семи Городов становится отныне постоянным предметом его мыслей днем и его снов ночью, он решает снарядить экспедицию и отправиться на поиски святого острова. Король снабдил его документом, согласно которому он становился губернатором страны, которую откроет, с единственным условием – он возьмет на себя все расходы и заплатит десятую долю прибыли в казну. Дон Фернандо отправился с двумя кораблями к Канарским островам – в то время это была область морских открытий и романтики и самая дальняя точка известного мира (Колумб еще не пересек океан). Едва суда достигли этой широты, как их разделил ужасный шторм. Множество дней каравелла дона Фернандо скиталась по воле стихий, а команда пребывала в отчаянии. Но однажды шторм утих, океан успокоился, тучи, затянувшие небо, разошлись, и измученные бурей моряки увидели прекрасный остров, покрытый горами, чьи вершины появились из темноты, словно по волшебству. Каравелла легла в дрейф напротив устья реки, на берегах которой на расстоянии около лиги раскинулся величественный город с высокими стенами, башнями и укрепленным замком. Спустя некоторое время на реке появилась шестнадцативесельная лодка и стала приближаться к кораблю. Под шелковым балдахином на корме сидел богато одетый дворянин, над головой которого развевался флаг со святым символом креста. Когда лодка достигла каравеллы, кавалер поднялся на борт и на старом кастильском наречии поприветствовал странников на Острове Семи Городов. Дон Фернандо с трудом мог поверить в то, что это не сон. Он назвал свое имя и цель путешествия. Великий камергер – таков был титул дворянина – уверил его, что, как только он представит свои документы, его тут же признают губернатором Семи Городов. День близился к закату, лодка была готова доставить его на землю и конечно же привезла бы назад. Дон Фернандо спустился в нее вслед за Великим камергером, и они отправились на берег. Все носило отпечаток прошлых времен, как если бы мир вернулся назад на несколько столетий; и это было неудивительно, ведь Остров Семи Городов был отрезан от остальной части суши веками. На берегу дон Фернандо провел приятный вечер в замке, а ночью он с неохотой вновь сел в лодку, чтобы вернуться на корабль. Лодка вышла в море, но каравеллы не было видно. Гребцы продолжали свой труд, их монотонная песня производила убаюкивающее впечатление. Дремота охватила дона Фернандо: предметы стали расплываться перед его глазами, и он потерял сознание. Придя в себя, он обнаружил, что находится в странной каюте в окружении незнакомцев. Где он? На борту португальского судна из Лиссабона. Как он сюда попал? Его бесчувственное тело было найдено на обломке, дрейфующем в океане. Судно прибыло в бухту Тагус и стало на якорь перед знаменитой столицей. Счастливый дон Фернандо сошел на берег и поспешил в отчий дом. Дверь ему открыл незнакомый привратник, который ничего не знал о нем и его семье: люди с таким именем многие годы не жили здесь. Тогда он разыскал дом своей невесты, донны Серафины. Он увидел ее на балконе и протянул к ней руки с возгласом восторга. Она взглянула на него с негодованием и поспешно удалилась. Он позвонил у двери, когда привратник открыл ему, кинулся к хорошо знакомой комнате и бросился к ногам Серафины. Она в ужасе попятилась и нашла спасение в объятиях молодого кавалера.
– Что это значит, сеньор? – вскричал последний.
– Какое право вы имеете задавать мне этот вопрос? – воскликнул дон Фернандо в бешенстве.
– Право жениха!
– О, Серафина! И это твоя верность? – произнес он с мукой в голосе.
– Серафина! Кого вы называете Серафиной, сеньор? Эту сеньору зовут Мария.
– Как?! – вскричал дон Фернандо. – Разве это не Серафина Альварес, та самая, чей портрет улыбается мне со стены?
