Ученые, специализирующиеся по древней арабской истории, полагают, что плавания по морскому «шелковому пути» нашли отражение в сказках «Тысячи и одной ночи» и особенно в семи путешествиях Синдбада-Морехода. Известный русский ученый академик И. Ю. Крачковский отмечает, что смотреть на «Путешествие Синдбада» только как на волшебную сказку, действие которой развивается вне времени и пространства, неправильно. Это совпадает и с точкой зрения Тима Северина, который провел предварительный анализ старинных арабских рукописей и нашел указания на конкретные географические объекты, животный мир, а также реальные события тысячелетней давности. Он попытался на этой основе соединить воедино все детали путешествия Синдбада, а затем и доказать возможность плавания на дау к берегам Индонезии.
Чтобы найти соответствующий материал для строительства корпуса и мачт дау, Тим Северин отправился в юго-западный штат Керала на полуострове Индостан. Там, в глубине джунглей, индийские лесорубы свалили ему несколько стволов тикового дерева, обтесали и доставили их с помощью слонов на побережье. Бревна погрузили на судно, направлявшееся в оманский порт Сур. Не забыли прихватить и бамбук, из которого древние арабские моряки изготовляли корабельные гвозди. Был заказан опытным арабским морякам и знаменитый косой треугольный парус.
Почему такой парус, скорее всего изобретенный арабами, называется латинским? Западногерманский ученый О. Хефнер приводит следующее соображение. Мореплаватели из Италии, Испании, Португалии, т. е. «латинских» стран, способствовали распространению в Европе этого паруса, именно потому он и получил название «латинского». Историк О. Хефнер также проводит лингвистический анализ этого названия и приходит к более сложному выводу о том, что название «латинский» могло означать также «парус для использования ветра, дующего сбоку» (латеральный — боковой). Как бы то ни было, косое парусное сооружение позволяет ходить круто к ветру и лавировать там, где для этого есть необходимость. Во всяком случае, такая способность парусных судов впервые проявилась на просторах Индийского океана.
Добавим, что Тим Северин для определения широты места с помощью звезд захватил в плавание камаль — старинный арабский навигационный инструмент, представляющий собой деревянную дощечку, прикрепленную к концу шнурка, — разновидность секстанта.
На борту «Сохара», кроме Тима Северина, собрались опытные моряки, в основном арабы, а также несколько европейских ученых. Покинув оманский порт Маскат, дау взяла курс к берегам полуострова Индостан, приноравливаясь к северо-восточному муссону, «Сохар» пересек Аравийское море и достиг одного из южных индийских портов — Кочин (см. рис. 2).
Плавание «Сохара» реконструирует арабский морской путь на восток. Этот путь существовал в Индийском океане в эпоху арабского халифата. Роль арабских гаваней Персидского залива в торговле стран Индийского океана в те века исключительно возросла. Она сохранилась и в средние века.
Город Сохар, в честь которого названа дау, процветал в X веке, но затем уступил свое значение Маскату. Добавим также, что на берегу Шатт-эль-Араба в VII веке арабы основали Басру — опорный пункт их владычества в Южной Месопотамии, а в 762 году на берегах Тигра была заложена столица халифата — Багдад.
Арабские моряки хорошо знали страны Индийского океана. Они называли Страной перца западный берег полуострова Индостан, где завершил первый этап своего плавания «Сохар».
Сезон северо-восточного муссона не самый благоприятный для плавания на восток, тем не менее этот ветер при наличии косого парусного оснащения арабских дау использовался для пересечения Аравийского моря в юго-восточном направлении. Другое дело в этот ветровой сезон плавания из Персидского залива или от Аравийского полуострова к берегам Восточной Африки, когда ветер становится попутным.
Торговый арабский путь из Персидского залива к странам Восточной Африки сохранился и в наши дни. Несмотря на то что теперь дау обязательно снабжены мотором, арабские моряки надеются, как и прежде, на парус.
В кенийском порту Момбаса мы обратили внимание на арабские дау. Подойдя к капитану одного из парусников, мы спросили, когда он собирается покинуть порт. Капитан ответил: «Как установится летний муссон, подниму парус». И действительно, через пару суток мы увидели целую флотилию арабских парусников, направляющихся к родным берегам.
Известно, что арабское влияние на Восточную Африку было весьма значительным. Частые гости на побережье африканского континента, арабские купцы нередко оставались здесь навсегда. Складывались тесные отношения арабов с местным населением и прежде всего с народом суахили. В настоящее время они населяют узкую береговую полосу Кении, а также острова Занзибар, Пемба, Мафия и др. Живут суахили также в Танзании. Когда-то они были прилежными и способными учениками арабов в мореплавании и в морской торговле. Разделить вклад в мореходное искусство арабов и суахили весьма трудно. Поэтому правильнее говорить об арабо-суахилийском судоходстве и их морской торговле в западной части Индийского океана.
Широко известны арабские достижения в области астрономии, математики, географии, а следовательно, в мореходной навигации. Следует отметить и заслугу арабов в применении в морской практике китайского изобретения — магнитного компаса.
Китайцы еще в III веке до нашей эры открыли свойства магнитного железняка. Судовой компас китайских мореходов состоял из намагниченной стрелки, укрепленной в середине камышинки, которая плавала в сосуде с водой. Спустя некоторое время компас стал известен арабам. Автор морской энциклопедии XV века Ахмад Ибн-Маджит — лоцман португальской эскадры Васко да Гамы — называл компас «домом иглы», утверждая, что магнитная игла сделана из куска камня. После крестовых походов компас, так же как и другие навигационные приборы, бывшие в ходу у арабов (астролябия, угломерная линейка, квадрант), стали известны европейцам.
Арабские мореплаватели еще в древние времена освоили в Индийском океане различные маршруты в пределах «моря муссонов», продолжили трансокеанский путь в Китай и Индонезию, а также к странам Восточной Африки и плавали на Мадагаскар, Коморские, Мальдивские острова.
Ну а теперь вернемся к плаванию Тима Северина.
По пути на восток «Сохар» пересек оживленную морскую дорогу, по которой плыли гигантские супертанкеры, контейнеровозы, лайнеры. Приходилось непрерывно нести вахту, чтобы не попасть под киль огромного судна. В свою очередь, штурманы и рулевые провожали удивленным взглядом дау с треугольным парусом — ожившие кадры из приключенческого фильма о Синдбаде-Мореходе.
Следующей остановкой дау был остров Шри-Ланка. У путешественников и купцов Арабского Востока остров был известен под именем Серендиб. Здесь купцы из халифата имели свои фактории. В XIV веке на Шри-Ланке побывал крупнейший арабский географ и путешественник Ибн Баттута. Перед этим он также посетил Мальдивские острова.
Археологические изыскания Тура Хейердала на Мальдивском архипелаге позволили утверждать, что до прихода туда арабов между Шри-Ланкой и архипелагом существовали постоянные связи. Тур Хейердал откопал на архипелаге немало скульптурных изображений, связанных с влиянием культуры Шри-Ланки на культуру Мальдивов.
Дальнейший маршрут «Сохара» предполагался на Суматру, которая хорошо была известна арабским мореходам. Завершил свой рейс «Сохар» в Гуанчжоу (современный Кантон), где в IX–X веках существовала постоянная фактория мусульманских купцов. Заметим, что значительную часть своего пути после Шри-Ланки «Сохар» плыл в межмуссонье, когда не наблюдалось преобладающих ветров (см. рис. 2).
Плавание «Сохара» заняло семь месяцев. Из арабских источников известно, что на такой же по протяженности маршрут у арабских купцов уходило не менее трех лет. Но на то они и купцы: ведь в каждом портовом городе они занимались торговлей.
Цель Т. Северином была достигнута. Он доказал, что синдбады-мореходы, т. е. арабы, на своих дау плавали к берегам Индонезии.
Атлантический океан, ветры и течения
Атлантический океан занимает второе место по величине среди четырех океанов планеты. Все наиболее значительные моря и заливы находятся в его северной половине.
Сведения о ветрах и течениях в океане бережно собирались моряками всех поколений. Первоначально они передавались из поколения в поколение в «устных лоциях»: сказаниях, легендах и мифах.
В современных лоциях мореплавателям предлагаются строго документированные сведения о ветрах и течениях — об их направлении, скорости, ширине, а также устойчивости и повторяемости. Эти сведения накапливались столетиями (рис. 8). На карте Атлантического океана Андреа Бианки, появившейся в 1436 году, нанесено «море ягод» в том месте, где должен располагаться центр атлантической системы течений [2].
