Ознакомительная версия.
- Чепе, хотя ничего не случилось, - ответил Славин. - Просто обидно, если стоящего человека не пустили на конгресс, ущерб для науки, в этом он прав.
Генерал слушал молча, играя разноцветными карандашами, зажатыми в левой руке; не перебил ни разу, даже когда Славин прибегал к эпитетам, рассказывая о талантливости Иванова, стремительности мышления, неожиданности оценок (эпитетов не любил, предпочитал оперировать фактами), не сделал ни одной пометки, хотя обычно что-то записывал в блокнот; когда Славин замолчал, несколько рассеянно поинтересовался:
- И это все?
- Да.
- Как я могу заключить из вашего доклада, Иванов вам нравится?
- Вполне приличный человек.
- И вы бы рекомендовали его к поездке в Венгрию на конгресс?
- Бесспорно.
Генерал надел очки (на этот раз узенькие щелочки, чтобы удобнее смотреть на собеседника), пробежал страницу машинописного текста, что лежала перед ним, и, не поднимая глаз, спросил:
- Вы бы рекомендовали его для поездки даже в том случае, если бы я сказал вам, что Иванова на работу в Центр исследований двадцать семь лет назад рекомендовал Олег Владимирович Пеньковский? А в Будапешт, на конгресс, прилетал Роберт Баум, связник ЦРУ, встречавшийся в свое время с Пеньковским в Лондоне? Вот, - генерал подтолкнул красную папку, - это кое-какая информация, полученная после очередной передачи неустановленному агенту...
Когда Славин ушел, генерал позвонил Васильеву, который в свое время вел дело Пеньковского: "Александр Васильевич, седая голова, выручай, подошли свои материалы"; тот, понятно, прислал; генерал начал неторопливо пролистывать тома, делая для себя короткие выписки на маленьких листочках толстой, мелованной бумаги...
В о п р о с: Как английская и американская разведки обусловили дальнейшую связь с вами после вашего отъезда из Англии?
П е н ь к о в с к и й: Дальнейшая связь рисовалась по нескольким вариантам. Первый: передача указаний по радио. Предусматривался повторный приезд Гревилла Винна, так как в это время готовилась английская промышленная выставка в Сокольниках; я, соответственно, поддерживая с ним связь, мог бы получить указания через него.
В о п р о с: Через кого вы должны были передавать собранные шпионские сведения и экспонированные фотопленки?
П е н ь к о в с к и й: На первом этапе работы я должен был это делать через Винна, как в Москве, так и в случае моего выезда за границу.
В о п р о с: Какой вывод вы сделали о роли Винна в этом деле?
П е н ь к о в с к и й: Поскольку я удостоверился, что Винн посещает Москву неоднократно в течение года по делам фирмы, то я понял, что на том отрезке времени, пока я работаю в Госкомитете Совета Министров по координации научно-исследовательских работ, - это удобный вид связи с разведками, ибо деловая сторона его приездов была камуфляжем шпионской связи.
В о п р о с: Что вы сделали по выполнению задания иностранных разведок после возвращения в Москву?
П е н ь к о в с к и й: Вернувшись из Лондона, я подобрал и сфотографировал ряд научно-технических материалов на двадцати фотопленках.
В о п р о с: Кому вы передали эти данные?
П е н ь к о в с к и й: В мае я положил двадцать экспонированных пленок в коробку от папирос и заклеил ее клейкой лентой. Когда прилетел Винн, я его встретил в Шереметьевском аэропорту и в машине по дороге в Москву передал ему коробку с пленками.
В о п р о с: Вы передавали через Винна письмо для разведчиков?
П е н ь к о в с к и й: Да.
В о п р о с: О чем шла речь в письме?
П е н ь к о в с к и й: Я сообщил им, что приступил к работе: подобрал материал из различных областей промышленности и техники и сфотографировал его на двадцати пленках (это были отчеты о посещениях советскими делегациями различных промышленных предприятий Англии, Америки, Японии), и просил дать оценку этим данным. Я также указал, что пока не имею возможности давать информацию политического и военного характера.
В о п р о с: Иностранные разведчики имели с вами связь по радио?
П е н ь к о в с к и й: Да. После отъезда Гревилла Винна из Москвы я получил по радио шифром ответ на свой запрос о том, правильно ли я использовал лист копировальной бумаги для письма к разведчикам. Мне сообщили, что я из блокнота ошибочно вырвал лист, который считал копиркой, а в действительности это была прокладка, то есть обычная бумага, и поэтому из моей попытки ничего не получилось. Разведчики сами расшифровали причину моей неудачи. Это было первое радиосообщение, которое я принял.
В о п р о с: Вы были в Англии еще раз?
П е н ь к о в с к и й: Да. Я вылетал в Лондон в служебную командировку.
В о п р о с: Состоялись ли у вас встречи с иностранными разведчиками в этот приезд?
П е н ь к о в с к и й: Да.
В о п р о с: С кем из разведчиков вы встречались?
П е н ь к о в с к и й: В этот раз я встретился с четырьмя разведчиками: Александром, Майлом, Ослафом и Грилье. Кроме того, меня познакомили с разведчиком по имени Радж.
В о п р о с: О чем шла речь?
П е н ь к о в с к и й: На этих пяти встречах был разбор материалов, полученных от меня, и дана им оценка. Мне разведчики сказала, что из этих технических материалов можно сделать очень интересные выводы. Меня обучали пользоваться радиопередатчиком дальнего действия, инструктировали по фотосъемке, спрашивали о моих знакомых, кого я знаю из числа сотрудников нашего посольства...
В о п р о с: Вы были руководителем делегации. Что же в это время без вас делали члены делегации?
П е н ь к о в с к и й: Члены делегации занимались своим делом по плану. Каждая группа имела своего руководителя по профилю работы. Я же возглавлял делегацию в общем.
В о п р о с: Значит, вы много времени уделяли "работе" с иностранными разведчиками?
П е н ь к о в с к и й: Да. Днем я работал в посольстве или ездил по делам делегации, а вечерами встречался с иностранцами.
В о п р о с: Кроме сведений, которые вы передали в пакетах через Винна, на встречах с разведчиками вы сообщали им ряд сведений устно?
П е н ь к о в с к и й: Да.
В о п р о с: Какое имели значение для разведок сведения, которые вы сообщали им устно?
П е н ь к о в с к и й: Поскольку разведчики задавали вопросы о моих знакомых - где они работают, что они мне рассказывают, - я считал, что к этим лицам проявляется определенный интерес, и я рассказывал то, что я слышал от этих лиц о германской проблеме и по другим политическим вопросам. Я должен сказать, что вопросы задавались целеустремленно и я старался давать такие же ответы.
В о п р о с: Как оценивали те материалы, которые вы передавали?
П е н ь к о в с к и й: По-разному. Некоторые сведения носили общий характер, а они больше интересовались конкретными материалами и не от руки написанными. К тем материалам, которые я написал на шестнадцати листах, они отнеслись критически, как к неподтвержденным источникам, в их числе была записка по ракетам на трех страницах. Они не сказали, что не верят всему этому, но ждали от меня конкретных данных, заснятых на пленку.
В о п р о с: Разведчики не говорили, почему они вам не верят? Может быть, вы их очень обильно снабжали материалами и это вызывало сомнения?
П е н ь к о в с к и й: Вы, очевидно, не так меня поняли. Первый раз в Лондоне я передал информацию для того, чтобы заинтересовать разведчиков и показать, что я располагаю определенными возможностями. Это были материалы общего характера. Позже, когда я стал обильно снабжать разведку материалами, имевшимися у меня по линии Госкомитета, разведчики говорили, что я провожу большую работу, и высоко оценивали ее как с точки зрения объема, так и с точки зрения важности полученных материалов...
В о п р о с: Вы проходили во время встреч с разведчиками инструктаж по шпионской деятельности?
П е н ь к о в с к и й: Да, они меня наставляли, учили формам и методам работы.
В о п р о с: Чему, в частности?
П е н ь к о в с к и й: Обучали использованию оперативной техники. Контролировали, как я понимаю устройство техники, радиопередатчика, приставок к нему и к приемнику, как я пользуюсь инструкцией.
В о п р о с: Вам предлагали способы безличной связи?
П е н ь к о в с к и й: Об этом меня подробно инструктировали в Париже. На встречах в Лондоне мне говорили, что это наиболее безопасный вид связи, объясняли преимущества этого способа и примерные места, где бы желательно иметь эти тайники. О тайнике "номер один" в этот раз разговора не было.
В о п р о с: Что это за тайник?
П е н ь к о в с к и й: Он находился на Пушкинской улице, в подъезде Дома No 5/6, между магазинами "Мясо" и "Обувь", это почти напротив театра оперетты; с правой стороны при входе в подъезд была батарея отопления, окрашенная в темно-зеленый цвет. Эта батарея Укреплена на специальных крюках. Между батареей и стенкой имелся просвет шириной примерно пять-шесть сантиметров. Мне показали месторасположение этого дома на плане Москвы. Нужно было сообщение для закладки в тайник поместить в спичечную коробочку, обернуть голубой бумагой, заклеить целлофановой лентой и обмотать проволокой, при помощи которой подвесить коробочку на крючок сзади батареи отопления. После чего следовало дать соответствующие сигналы, о которых подробно сказано в обвинительном заключении.
Ознакомительная версия.
