2. НЕУДАЧА
Когда год назад пан Ян Крк из Ризмберка благосклонно принял пана Вилема Новака к себе на службу управляющим замка Раби, он поставил перед паном Вилемом задачу восстановить за год все повреждения в замке, причиненные во время осады и штурма его Яном Жижкой. - Я слышал, что пан Ян Крк заключил с паном Яном Жижкой договор о вечной дружбе? - осторожно спросил пан Вилем. Полное лицо пана Крка мгновенно утратило свою жизнерадостность. - Да, было... - неохотно промямлил пан Крк. - Действительно, было нечто подобное... да я и не собираюсь воевать, - неожиданно ворчливым тоном сказал он. - Но еще раз вам говорю: через год замок должен быть восстановлен. И пан Вилем, употребив нечеловеческие усилия и энергию, добился, что и впрямь - еще не истек год, а замок Раби, уже отремонтированный и обновленный, снова гордо возвышался на холме, окруженный высокой каменной стеной и глубоким рвом с водой. Несколько дней назад пан Ян Крк посетил замок и остался весьма удовлетворен. Заложив обе руки за пояс, пан Крк с благосклонной улыбкой на розовом, пухлом лице осматривал с высокой замковой башни двор, крепостные стены, сад, огороды, конюшни. - Мое желание пан Вилем исполнил как нельзя лучше, и, когда будет закончена починка всех повреждений в крепостной стене позади замка, пан Вилем получит более осязаемое выражение моей благодарности и одобрения. Как ваша дочь, пан Вилем? - Благодарю, пан Ян, Млада, слава богу, растет и здорова, но сорванец, каких мало: не барышня, а форменный разбойник! - Ну, ну, вы уж слишком строги, пан Вилем... Добро. Так завтра я уезжаю в Дрезден и там пробуду с семьей, наверно, все лето и осень, а зимой, бог даст, переедем в наше родовое гнездо - Раби. Помолчав с минуту, пан Крк добавил, озираясь по сторонам: - Здесь остается за хозяина отец Гильденбрант. Понимаете? - Вовсе не понимаю!-недовольно возразил пан Вилем.-Мне этот поп только кровь портит. - Что вы, что вы! - испуганно остановил его пан Крк. - Разве можно так говорить о комиссаре святой инквизиции?-И, видимо желая прекратить этот небезопасный разговор, пан Крк поспешил распрощаться со своим управляющим и отправился к себе в покои. Пан Вилем медленно спускался по винтовой лестнице замка, рассуждая сам с собой: "Эх, Вилем, Вилем, гляди в оба! Попадешь в грязное дело! Недаром сидит тут это длинное пугало, недаром пан Крк все юлит и норовит поскорее в Дрезден удрать. Вилем, гляди в оба!" Не переставая ворчать, Вилем медленно побрел через двор к себе, к дальнему крылу замка. На обширной площадке, окруженной старыми тенистыми буками, стояла девушка с арбалетом в руках и рядом с ней черноголовый Павел. - Крепче прижимайте, барышня, приклад к плечу. Не дергайте собачку... плавно, плавно нажимайте... Вот, вот... Ну! Стрела со свистом вылетела из арбалета и вонзилась в черное яблоко мишени, поставленной в сотне шагов От девушки. Девушка подпрыгнула на месте и принялась танцевать с веселыми криками: - Ого! Прямо в яблочко! Павел, гляди - прямо в яблоко! Павел, снисходительно усмехаясь, подтвердил: - Что правда, то правда! Точно угадали, что твой арбалетчик!
Пан Вилем остановился и с укоризной в голосе воскликнул: - Ну вот, вырастил себе утешение! Млада, ведь не за горами время, что и женихи начнут приезжать! Спрашивать станут, хорошая ли ты хозяйка. А я что скажу? Девушка перестала приплясывать и обернулась к отцу. Тот же продолжал выговаривать: - Что я им отвечу? Нет, моя дочь ничего не смыслит в хозяйстве, зато на сотню шагов стреляет из арбалета. Так, что ли? А скажи мне на милость, кому это нужно, чтобы его жена умела на сотню шагов в яблоко стрелять?.. А ты, Павел, в этом ей помогаешь!-сокрушенно жаловался управляющий. Млада вместо ответа подбежала к отцу и сунула ему молча в руки арбалет, выразительным жестом показав на мишень. Тот, не переставая ворчать себе под нос, быстро вскинул арбалет и, почти не целясь, всадил стрелу в самую середину яблока. - Татичек2! Вот так татичек! Ай, как славно!-в восторге кричала Млада. - Пане управляющий! - обратился к Вилему слуга.-Вашу милость пан Ян Крк кличет-они у отца Гильденбранта сидят! Пан Вилем поспешно отдал арбалет дочери, а сам направился в замок. Перед порталом главного входа он увидел двух мулов под седлами. Высокий монах в коричневой, грубого сукна рясе возился с седельными сумками, напевая хриплым голосом псалмы. Пан Вилем недовольно покосился на монаха. - Еще одного капюшонника дьявол принес! И чего они тут шляются? Что ни день, все новые и новые нахлебники заявляются. Ишь ты, какой здоровый, и рожа злая, словно у черта!-проворчал пан Вилем и вошел в портал замка. Пройдя через анфиладу комнат, управляющий остановился у завешенной тяжелыми портьерами двери. Получив разрешение войти, пан Вилем оказался в уютном кабинетике. На него пахнуло пряным ароматом восточных благовоний У стрельчатого окошка с многоцветным витражем стоял лакированный стол, заваленный бумагами. В глубоких креслах сидели отец Гильденбрант и пан Крк, а напротив них, спиной к пану Вилему, стоял какой-то монах. При входе управляющего монах обернулся, и пан Вилем, пораженный неожиданностью, только пробормотал: - Пан бакалавр!.. В этот момент он встретил в упор холодный, строгий взгляд молодого монаха. Что-то в этом взгляде удержало пана Вилема от дальнейших восклицаний. - Я вижу, пан управляющий знаком с братом Леонардом?-обратился скрипучим голосом отец Гильденбрант к пану Вилему. - Вовсе нет, ваше преподобие. Но, видимо, я ошибся, приняв брата Леонарда за кого-то другого,-залепетал смущенный пан Вилем. - Любезный пан Вилем,-сказал пан Крк,-я вас предупредил: я уезжаю в Дрезден, и по всем делам обращайтесь к отцу Гильденбранту. Завтра сюда прибудет отряд - человек с тысячу. Надо их разместить во внешнем и внутреннем дворе. И в дальнейшем, когда будут прибывать войска, размещайте их по указаниям отца Гильденбранта. - Слушаю, пан Ян! Но с какой целью прибывают сюда войска? - невольно вырвалось у пана Вилема. - Это не ваше дело, пан управляющий! - резко оборвал пана Вилема отец Гильденбрант.-Ваш долг- выслушать приказ и точно его выполнить. Ступайте! Пан Вилем, проклиная в душе отца Гильденбранта, пана Яна Крка и свою неудачную жизнь, вышел из комнаты. - Я очень рад, любезный сын мой, что его преосвященство прислал мне в помощь такого толкового и преданного советника, как вы,-ласково сказал инквизитор, указывая брату Леонарду на свободное кресло. - Ваше преподобие слишком добры и снисходительны ко мне, - скромно возразил молодой монах - Но его высокопреосвященство кардинал Юлиан Чезарини для того и послал меня в Чехию, чтобы по мере сил и способностей помочь верным слугам святого престола уничтожить в корне дьявольскую ересь. Враг оказался сильнее и коварнее, чем мы ожидали. - Именно так, сын мой, вы очень мудро сказали: враг гораздо сильнее и опаснее, чем мы думали. - Но с помощью божьей мы это проклятое зло одолеем,-твердо и решительно возразил монах,-надо только действовать настойчиво и очень осмотрительно. - Что вы думаете, сын мой, предпринимать, чтобы оказать помощь в нашем святом деле? - Когда я ознакомлюсь хорошо с планом восстания против власти сатаны в юго-западной и западной Чехии, я тотчас доведу обо всем до сведения его преосвященства кардинала Чезарини и испрошу от него дополнительной помощи золотом для поддержки нашего замысла - Вот это дельно! - радостно воскликнул пан Ян Крк. - Наши паны столь обеднели за эту войну, что без помощи святого престола им будет очень трудно собраться с силами. Я ведь сам потратил на восстановление замка и заготовку продовольствия для будущего его гарнизона больше ста тысяч коп грошей. Господь свидетель, я стал нищим! - Вот именно, пан Ян, это я и имел в виду, думая испросить у святого престола помощи. - У нас еще есть время, - успокаивающе заметил Я отец Гильденбрант.-Мы получили известие от нашего тайного друга из Табора, что скоро еретики должны собрать в городе Чаславе сейм, чтобы установить единую еретическую власть во всей Чехии и навсегда лишить возможности законного наследника короны святого Вацлава-императора Сигизмунда-занять трон чешского короля. Отец Гильденбрант принялся посвящать брата Леонарда в план предстоящего восстания католических панов юго-западного ландфрида. Слушая имена участников заговора, сведения о количестве войск и оружия, маршруты движения отрядов, брат Леонард изредка вставлял деловые замечания, давал умные советы и иногда рекомендовал отказаться от неразумных, по его мнению, шагов. Отец Гильденбрант серьезно выслушивал и почти во всем соглашался с молодым бакалавром. Пан Ян Крк во время их беседы сначала несколько раз украдкой зевнул, а потом поднялся и, распрощавшись с собеседниками, вышел. На следующий день он покинул замок. Прошло несколько дней. Пан Вилем заметил, что брат Леонард избегает его и вообще предпочитает в свободное время сидеть у себя в комнате в обществе своего бородатого спутника. Однажды отец Гильденбрант неожиданно сказал брату Леонарду: - Пан Ченек Вартемберкский согласился взять на себя задачу уничтожить это исчадие сатаны - Яна Жижку. Что вы об этом думаете, сын мой? Монах несколько секунд пребывал в молчании, затем все так же бесстрастно и невозмутимо сказал: - Убить Яна Жижку-наполовину выиграть войну. - Я такого же мнения. И сегодня же пошлю пану Ченку свое согласие и благословение - А я знаю надежного человека, с кем послать пану Ченку письмо. - Приготовьте, сын мой, посланца, и мы его сегодня же пошлем. Брат Леонард встал, почтительно поклонился и вышел Пан Вилем сидел вместе с дочерью в саду, предаваясь послеобеденному отдыху, когда к нему подошел брат Леонард. Приветствуя пана управляющего, монах вдруг Огорошил его вопросом: - Кто из слуг в замке, по мнению пана управляющего, самый честный, самый надежный и самый толковый? Из слуг, что имеются в замке Раби. Пан Вилем сначала неопределенно промычал себе под нос, а затем выпалил: - Могу ручаться головой только за моего черноголового Павла! - Очень хорошо! По приказанию отца Гильденбранта ему следует ехать с важным известием к пану Ченку Вартемберкскому в Градецкий край. Прикажите вашему Павлу следовать за мной к отцу Гильденбранту. Пан Вилем был чрезвычайно недоволен, но сейчас же позвал Павла и сообщил ему приказ. Сначала Павел только выругался и категорически отказался ехать, несмотря на грозный окрик пана Вилема. Брат Леонард положил руку на плечо Павлу: - Пойдем, друг мой, я тебе по дороге все расскажу, и ты не будешь со мной спорить. Павел быстро взглянул на брата Леонарда, на его монашескую рясу и, ничего не отвечая, молча отправился вместе с ним в замок. Пан Вилем и Млада долго глядели им вслед. - Татичек, ведь это тот самый кнез, что в позапрошлом году вытащил меня из реки. Пан Вилем сделал строгое лицо: - Я тоже сначала так подумал-что и говорить, они похожи, словно близнецы. Но все же это не он. - Да, - покорно ответила девушка, - но все же он очень похож... Выезжая к вечеру из замка, Павел встретил большой отряд конных и пеших воинов. Впереди ехал барон Ульрих фон Зикинген, а рядом с ним на маленькой круглой лошадке - брат Горгоний. Брат Леонард, спускаясь с лестницы, наткнулся на поднимавшегося брата Горгония. Увидев монаха, брат Горгоний побледнел, зашатался и едва не скатился по ступенькам. Монах пристально взглянул в лицо Горгонию и молча прошел вниз. Горгоний остался с трясущимися от страха губами. - Иисусе сладчайший! Пресвятая дева! Не оставьте меня! Спасите меня от Штепана Скалы! - бормотал, трясясь всем телом, брат Горгоний. Но, немного успокоившись, он решил: "Если это и Штепан Скала, то я все равно не могу сообщить о нем, так как иначе он расскажет о том, что я выдал всех католиков - заговорщиков в Пльзене. Значит, я ничего не знаю, а дальше, бог даст, все обойдется". Двор был заполнен прибывшими наемниками. Пан Вилем мрачно глядел на галдящую массу вооруженных мейсенцев, баварцев, саксонцев и возмущенно бормотал: - Клятвопреступники! Нет, Вилем Новак вам не товарищ! Пусть я провалюсь сквозь землю, но я начинаю думать, что табориты мне куда милее... Брату Леонарду приходилось ежедневно участвовать в совещаниях преданных Сигизмунду панов, давать им советы, указывать на их ошибки. Наконец на последнем совещании заговорщиков было решено поднять восстание в первый день августа, организовав поголовную резню всех таборитов в Сушицах, Клатови, Писке и Пльзене. - Бейте, бейте еретиков, не щадите никого! - провозгласил громогласно брат Леонард. На следующий день брат Леонард явился к отцу Гильденбранту. Каноник встретил его, как всегда, ласково. После долгой беседы отец Гильденбрант спросил у брата Леонарда: - Куда думаешь, любезный брат, ехать? - Пока в Вену. Там меня ждет его высокопреосвященство кардинал Бранда. - Так, так... - задумчиво проговорил отец Гильденбрант. В дверь постучали, и чей-то голос произнес, традиционное: - Да прославится имя господа Иисуса Христа! - Во веки веков! Аминь! - в тон отозвался отец Гильденбрант. Дверь растворилась. Вошедший откинул тяжелую портьеру и вступил в комнату. Штепан оторопел: перед ним стоял улыбающийся Шимон Дуб. - Ба! Кого я вижу! Какой приятный сюрприз! Но при чем тут ряса монаха-доминиканца? -Шимон вопросительно оглянулся на отца Гильденбранта. - Сын мой, - строго и удивленно обратился к Шимону каноник, - я вижу, ты еще не знаешь, что перед тобой конфиденциальный посланец его высокопреосвященства кардинала Чезарини. Имей уважение к брату доминиканцу Леонарду, бакалавру ин артибус.
