Хотя рассыпающиеся в разные стороны бомбардировщики врага удобно было преследовать, авиаторы помнили, что их главная задача — обеспечение безопасности конвоя. Несмотря на соблазн, приходилось занимать свое место в строю.
Вернувшись к конвою, Пузанов и Стрельцов увидели, что их товарищи ведут бой с группой торпедоносцев, пытавшихся на низкой высоте атаковать корабли. Их помощь была кстати. Враг не смог нанести удара.
Неоднократные попытки фашистских самолетов прорваться к конвою не имели успеха. Только за воловину дня 30 мая летчики полка провели 5 групповых воздушных боев, сбили несколько вражеских самолетов. С нашей стороны потерь не было.
Когда корабли выстроились в одну колонну для прохода по протраленному фарватеру Кильдинского плеса и входа в Кольский залив, на смену «Петляковым» пришла группа истребителей гвардейского Краснознаменного истребительного авиаполка.
И вот Кирьянов услышал знакомый голос командира полка Героя Советского Союза гвардии подполковника Б. Ф. Сафонова:
— Прикрытие взяли, счастливого возвращения!
С сознанием выполненного долга летели на свой аэродром: конвой передан в надежные руки гвардейцев.
На подходе к аэродрому отсалютовали в честь одержанных побед.
На земле самолеты тотчас же перешли в руки техников для подготовки к новым вылетам. Экипажи делились впечатлениями проведенного напряженного боя. Чувствовалась усталость.
Вдруг тревожный сигнал приготовиться паре к вылету. Свободной оказалась только что вернувшаяся четверка. Остальные прикрывали транспорты, идущие в Архангельск.
Подъехали начальник штаба и командир. Они объявили:
— Двум экипажам немедленно выйти в море, квадрат… произвести поиск места посадки самолета Сафонова. При обнаружении летчика сообщить координаты эсминцу, позывной…
Все четыре экипажа попросили разрешения на вылет.
— Ваши экипажи сегодня уже дважды вылетали на продолжительное время. Вам, ребята, следует отдохнуть, — сказал комиссар Россов, обращаясь к экипажу Стрельцова. — На поиски Сафонова пойдут капитан Кирьянов с ведомым.
Взлетев парой, истребители взяли курс в море и быстро скрылись из виду.
Томительно тянулось время. Никому не хотелось верить в случившееся. Ведь Борис Сафонов — отважный воздушный боец, через три месяца после начала войны удостоенный высокого звания Героя Советского Союза, выросший менее чем за год от командира звена до командира полка. Его неизменным правилом было бить врага не числом, а умением. Правило, о котором так и говорили «воевать по-сафоновски».
Все с надеждой ждали возвращения пары капитана Кирьянова. Когда экипажи сели, на аэродроме не было человека, кто бы не бросился к ним. Доклад командиру был кратким: обнаружить не удалось.
Поиски, проведенные летчиками сафоновского полка и моряками эсминца «Куйбышев» из охранения конвоя, тоже результатов не дали.
Но никто не мог примириться с мыслью, что Борис Феоктистович Сафонов погиб. Все еще надеялись: возможно его подобрали корабли конвоя или другие случайные суда.
Время шло, а ободряющих известий не поступало.
Это был его 224-й вылет, 34-й воздушный бой. Три гвардейца — Б. Ф. Сафонов, П. И. Орлов и В. П. Покровский (оба позднее были удостоены звания Героя Советского Союза) — отбили все атаки 45 бомбардировщиков врага и, несмотря на пятнадцатикратное их превосходство, не дали ни одному фашисту прицельно сбросить бомбы. В коротком ожесточенном бою Б. Ф. Сафонов сбил три вражеских машины, его товарищи — по одной. Во время атаки на третий бомбардировщик на командном пункте ВВС приняли последнее слова героя: «Подбил третьего, мотор!», что по условленному сигналу означало вынужденную посадку.
На некоторых кораблях конвоя сигнальщики заметила краснозвездный ястребок, который, теряя высоту, планировал в направлении эсминца из боевого охранения. Но, не дотянув до него 3 — 4 километров , приводнился и затонул.
Североморский ас погиб, выполнив до конца свой долг.
Менее чем за год войны Б. Ф. Сафонов лично сбил 25 самолетов врага и 14 в групповых боях. Такого личного счета в то время не имел никто из летчиков. Ему одному из первых в ходе войны 14 июня 1942 года Указом Президиума Верховного Совета СССР было присвоено звание дважды Героя Советского Союза.
Авиаторы североморцы понесли тяжелую утрату. В ответ на его гибель они умножили силу ударов по захватчикам, блестяще выполнив задачу по прикрытию союзного конвоя «РQ-16». К 1 июня все транспорты и корабли конвоя прибыли в Мурманск и Архангельск. Если до начала прикрытия конвоя морскими воздушными силами Северного флота потери составили 7 транспортов, то в последующем потерь не было.
Неоднократным налетам вражеской авиации подвергались 30 мая и корабли, отделившиеся от конвоя и взявшие курс на Архангельск. Прикрывавшая их группа «Петляковых» под командой капитана Куликова провела несколько напряженных воздушных боев, не допустив немецкие бомбардировщики к кораблям. Командир группы в паре с А. И. Катышевым в одном из этих боев сбил «Ю-88»
В содружестве с истребителями гвардейского полка летчики 95-го полка отбили 30 атак немецкой авиации. Английские моряки с изумлением наблюдали за тем, как решительно шли в атаку четверки и шестерки краснозвездных ястребков на фашистские самолеты, налетавшие группами в несколько десятков боевых единиц. За невиданный героизм, проявленный в сражениях с превосходящими силами немцев при защите конвоя, английское военно-морское командование выразило всему летному составу части горячую признательность.
После завершения конвойной операции командование 95-го полка провело разбор и обобщило накопленный опыт, отметив высокое мастерство экипажей капитанов С. С. Кирьянова, В. А. Куликова, старшего лейтенанта Л. Г. Пузанова, лейтенанта В. С. Стрельцова и других.
Стрельцов тяжело переживал гибель командира соседнего гвардейского авиаполка. Для него Сафонов был не только героем-летчиком, выдающимся мастером воздушного боя, но и первым наставником в Заполярье.
В те дни знакомства он сразу вызвал у Виктора симпатию. Широкоплечий, неторопливый, обстоятельный во всем, с открытым взглядом больших темно-серых глаз, Борис Феоктистович покорял собеседников искренностью и добротой.
Уже после первых совместных вылетов Б. Ф. Сафонов стал относиться с большим уважением к Стрельцову, а командиру полка сказал:
— У этого парня настоящая хватка летчика. Самолетом владеет отменно, техника пилотирования чистая. Имеет завидное чувство времени и расстояния.
Лейтенант Стрельцов, стоявший в стороне и слышавший сказанное в его адрес, покраснел от похвалы. Борис Феоктистович подозвал Стрельцова.
— Откуда сам-то?
— Тамбовский, из Моршанска.
— Гляди-ка, считай, земляки. Я — тульский. При редких встречах Сафонов обязательно останавливал Стрельцова словами: «Как воюется, сосед?» Расспросит, подбодрит, даст совет, делая это без нажима, ненавязчиво, душевно.
Таким он запомнился многим, близко знавшим его.
Каждый новый день был богат событиями, радостными и печальными. Таков неумолимый закон войны.
3 июня 1942 года командующий Северным флотом вице-адмирал А. Г. Головко, член Военного совета А. А. Николаев и начальник политуправления Н. А. Торик с группой офицеров флота прибыли в часть для вручения правительственных наград штурманам и летчикам, потопившим 16 мая немецкий миноносец.
На митинге личного состава части в честь награжденных слово взял вице-адмирал А. Г. Головко. Надолго запомнился всем конец его речи: «Если все будут бить гитлеровцев так, как ваши товарищи Кириков, Пузанов, Стрельцов, Сыроватко, Федоров, Кравцов, Сова, Самсонов, то враг долго не выдержит!»
Особо памятным этот день был для Стрельцова, которому командующий флотом вручил два ордена Красного Знамени. Первым его наградили за успешные боевые вылеты по защите Москвы и несколько апрельских вылетов в Заполярье. Вторым — за участие в потоплении миноносца, танкера и транспорта противника.
Награды Родины звали молодых летчиков к новым подвигам. Многим из них в ту пору, как и Виктору Стрельцову, едва перевалило за двадцать.
А ведь не так давно эта дружба с небом была всего лишь мечтой мальчишек…
В тот мирный летний вечер солнце клонилось к закату. На берегу Цны под ветвистой ивой сидели неразлучные друзья — Гоша Сабуров, Слава Рензяев, Витя Стрельцов, Толя Троицкий. Завтра они пойдут в седьмой класс, а сегодня провожают последний день каникул.
Ребята переговаривались, а Витя Стрельцов, задрав голову, внимательно смотрел вверх.
— Что ты там увидел? — толкнул его локтем Слава Рензяев.
— Смотрите, над полем парит какая-то птица. Она, распластав крылья, все ходит и ходит кругами, медленно снижаясь.
— Ну и что же в этом интересного? — разочарованно протянул Толя. — На то она и птица.
