И вот наконец Константин Великий, на протяжении нескольких лет самочинно именовавший себя епископом христианской церкви, был крещен епископом Никомедийским Евсевием. И когда это было сделано, он, как описывает его Евсевий, «облачился в императорские одежды, белые и сияющие словно свет, и возлег на ложе чистейшей белизны, отказавшись вовсе снова облачаться в пурпур».
Напрашивается вопрос: почему Константин откладывал свое крещение до тех пор, пока не оказался на смертном одре? Самый очевидный — и наиболее вероятный — ответ дал Гиббон:
«Предполагалось, что таинство крещения содержало в себе полное и абсолютное искупление греха; душа немедленным образом восстанавливалась до состояния своей изначальной чистоты, и ей давалось обетование спасения за границами этого внешнего мира. Среди прозелитов христианства было много таких, которые считали неразумным ускорять совершение этого целительного ритуала, который не мог быть повторен, истратить на скорую руку эту неоценимую привилегию, к которой никогда уже нельзя было вернуться вновь».
Константин, чье правление продолжалось тридцать один год, умер в 337 г. Это случилось 22 мая, на Троицу. Его тело поместили в золотой гроб, задрапированный пурпурной тканью, и перевезли в Константинополь, где оно было выставлено для прощания на высоком помосте в главном зале дворца. Там оно оставалось примерно три с половиной месяца (в ожидании того дня, когда кто-то из молодых цезарей займет вакантный трон), на протяжении которых продолжал проводиться дворцовый церемониал в честь и во имя Константина, как если бы его смерть и не наступала.
Что касается престолонаследника, то армия была первой, кто дал знать о своих предпочтениях. Хотя титул августа и продолжал оставаться выборным — по крайней мере, теоретически, — солдаты объявляли, что они не примут никого, кроме сыновей Константина, которые должны править совместно. После смерти Криспа осталось трое сыновей, рожденных от Фаусты: цезарь в Галлии Константин, цезарь на Востоке Констанций и цезарь в Италии Констант[12]. Естественно, что наибольшую расторопность проявил Констанций, ближе всех находившийся к месту основных событий. Этот двадцатилетний молодой человек первым прибыл в столицу после смерти своего отца и стал распорядителем на его похоронах.
То было воистину необычайное действо. Впереди похоронной процессии шел Констанций, за ним двигались отряды солдат в полном боевом облачении; затем появилось само тело в золотом гробу в окружении роты копьеносцев и тяжеловооруженной пехоты. Дойдя до Большого дворца, процессия обогнула северо-восточный конец ипподрома и направилась к Милиону, а оттуда вдоль улицы Месы — к недавно построенной церкви Св. Апостолов.
«Он фактически сам выбрал это место, — сообщает Евсевий. — Он рассчитывал на то, что после своей смерти его тело разделит почести с самими апостолами. Соответственным образом он распорядился, чтобы в этой церкви были поставлены двенадцать саркофагов — точно священные столпы — в честь и в память двенадцати апостолов, в центре же должен был быть поставлен его собственный, так что с каждой стороны от него находилось бы по шесть саркофагов апостолов».
На протяжении последних лет жизни Константин называл себя Изапостолом (Равным апостолам); теперь же, после смерти, он как бы воплотил этот титул в материальную конструкцию. Впрочем, такая диспозиция — по каждую сторону от его гробницы находилось по шесть саркофагов апостолов — заставляет предположить, что он видел себя еще большей фигурой, чем они: возможно, даже наместником Бога на земле.
Но ему не пришлось занимать это место упокоения долгое время. В своей столице, как и в ряде других городов империи, он всегда старался построить слишком много при очень высоком темпе работ. Из-за этого на стройках постоянно не хватало квалифицированных специалистов и возникла опасная тенденция к экономии стройматериалов. Уже через четверть века по завершении строительства здание церкви Св. Апостолов начало давать поводы для беспокойства. А когда нависла опасность обрушения большого золотого купола, патриарх Македоний отдал распоряжение, чтобы тело императора было перенесено в целях безопасности в близлежащую церковь Св. Акакия Мученика. Здание, однако, вопреки опасениям патриарха не рухнуло и продержалось на протяжении двух столетий, пока в 550 г. не было полностью перестроено императором Юстинианом. А вот от тех двенадцати апостольских саркофагов и гробницы великого императора не осталось и следа.
2
Юлиан Отступник (337–363)
Молодой цезарь Констанций вел себя в Константинополе вполне пристойно, но только до того момента как императора Константина положили в огромную апостольскую гробницу, а сам Констанций и два его брата были провозглашены августами. Тут он разошелся вовсю. Был запущен слух, будто после смерти Константина в его зажатой ладони обнаружился исписанный клочок пергамента, где император обвинял двух своих сводных братьев, Юлия Констанция и Делмация, что те, мол, отравили его и сыновьям следует за него отомстить.
Вся эта история кажется попросту смехотворной, однако последствия ее стало ужасающими. Юлий Констанций был безжалостно убит вместе со своим старшим сыном. То же самое произошло с Делмацием и обоими его сыновьями, цезарями Делмацием и Ганнибалианом, царем Понтийским. Вскоре после этого подобная же участь постигла обоих зятьев Константина.
В начале лета 338 г. три правящих августа собрались вместе, с тем чтобы поделить свое огромное наследство. Констанцию отошел Восток, включая Малую Азию и Египет. Его старшему брату Константину II достались Галлия, Британия и Испания, а самому младшему брату, Константу, хотя ему было лишь пятнадцать лет, отошла самая большая часть территории: Африка, Италия, дунайские провинции, Македония и Фракия. Констант получил власть и над столицей, но в 339 г. уступил город своему брату Констанцию в обмен на его поддержку в борьбе против Константина II.
Скорее всего три августа рано или поздно должны были между собой поссориться. Инициативу здесь проявил Константин. Он, будучи старшим среди братьев, не считал их ровней себе и попытался утвердить свое верховенство. В 340 г. Константин, собрав войско, вторгся во владения Константа, в Италию, со стороны Галлии, но младший брат оказался хитрее и устроил со своими солдатами засаду в окрестностях Аквилеи. Константин был разгромлен и убит, тело его сбросили в реку Альзу. С того времени осталось только два августа, а Констант, которому исполнилось лишь семнадцать лет, сосредоточил в своих руках верховную власть на Западе.
К сожалению, характер Константа был не лучше, чем у его покойного брата; Секст Аврелий Виктор, римский наместник в Паннонии, описал его как «правителя несказанной развращенности». Констант фактически перестал проявлять заботу в отношении игравших исключительно важную стратегическую роль легионов, стоявших в долине Рейна и в верховье Дуная, отдав предпочтение забавам со своими белокурыми германскими пленниками. В результате к 350 г. армия находилась на грани мятежа. И вот во время пиршества, которое давал один из главных министров Константа, некий языческий офицер по имени Магненций неожиданно надел императорскую порфиру и провозгласил себя императором: его товарищи поддержали узурпатора. Услышав эти новости, Констант пустился в бегство, но был быстро схвачен и казнен. Против Магненция немедленно выступил Констанций с большой армией. В сентябре 351 г. узурпатор был наголову разгромлен, а два года спустя покончил с собой, бросившись на свой меч.
Констанций утвердился в качестве единственного правителя Римской империи. Однако быстро выяснилось, что он не в состоянии единолично управлять такой огромной территорией. Все большее беспокойство доставляли германские конфедерации за Рейном. В рядах его собственной армии один за другим возникали заговоры. На Востоке продолжалась Персидская война. К осени 355 г. он окончательно осознал, что ему необходим помощник, то есть цезарь. Поскольку таковой мог быть выбран только из числа самых близких членов императорской семьи, на тот момент вырисовывалась лишь одна реальная кандидатура. Философ и ученый, он не имел ни военного, ни даже административного опыта, но это был умный, серьезный и трудолюбивый человек и его верность императору никогда не ставилась под вопрос. Речь идет о двадцатитрехлетнем кузене августа, Флавии Клавдии Юлиане, более известном последующим поколениям как Юлиан Отступник.
Отец Юлиана, Юлий Констанций, был младшим из двух сыновей, которых родила императору Констанцию Хлору его вторая жена Феодора, — эта ветвь императорской семьи оказалась отодвинутой на задворки после возвышения Константином I предшественницы Феодоры Елены до высочайшего ранга августы. Значительную часть жизни Юлий Констанций провел в изгнании, но вскоре после смерти Елены Константин позвал его назад в Константинополь вместе со второй женой и детьми; там в 332 г. и родился его третий сын Юлиан. Мать ребенка умерла несколько недель спустя, и маленький мальчик вместе с двумя сводными братьями, значительно превосходившими его по возрасту, и сводной сестрой воспитывался сменявшими друг друга няньками и опекунами. Когда ему исполнилось всего лишь пять лет, был убит его отец, став жертвой той семейной кровавой бани, что устроил Констанций. Стал ли Юлиан свидетелем убийства — неизвестно, но он постепенно начал понимать, кто несет ответственность за это преступление, и его первоначальное уважение к двоюродному брату сменилось на неугасающую ненависть.
