к сибирским воеводам, чтобы они проконтролировали взимание с проживавших там «бухарцев» податей и оброков с их движимого и недвижимого имущества наравне с русскими людьми. Развитию в ряде сибирских городов: Енисейске, Иркутске, Илимске, Красном Яре, Нерчинске и Тюмени, – винокурения посвящен именной указ 7 ноября. Воеводы должны распорядиться купить там хлеб, когда на него низкая цена, и чтобы было достаточно для винного курения. В подходящих местах следовало построить дворы и найти винокуров. С того времени, чтобы вино продавалось только там, а по слободам, селам и деревням винокурни «со всякой жесточью искоренить». Выкуривать по 1–2 тыс. ведер, а ведро вина должно стоить не больше 50 к. 22 ноября было подтверждено, что воеводы в сибирских городах делами таможенных и кабацких администраций не ведали.
Подозрительное отношение к сибирским воеводам у московской власти сохранялось. Так 1 января 1699 г. по приговору думного дьяка «с товарищи» «знакомцев, свойственников и людей» сибирских воевод (кроме боярина, князя М. Я. и стольника, князя П. М. Черкасских) в Сибирь и обратно без государева указа и грамот из Сибирского приказа не пропускать. Если таковые все же через Верхотурье поедут, их велено «имать» и расспрашивать: по какому указу, куда и с чем едут. Что у них «явится» разных товаров и писем, все следовало переписать, «имать» и прислать в Москву, в Сибирский приказ. До указа тех лиц содержать на Верхотурье «с великим бережением, чтобы никуда не ушли». Черкасским же, которые воеводствовали в Тобольске, велено писать о посылках своих людей «отписки» с их именами, чтобы с ними не ездили посторонние. Привилегированное положение тобольских воевод объясняется тем, что старший их них был главой «Тобольского разряда», старшим над всеми сибирскими воеводами, которые по ряду вопросов должны были ему писать донесения [11].
Ввиду ответственности воеводы за поступление в казну различных доходов мы встречаем указы, касающиеся этой сферы их деятельности. 23 ноября 1693 г, именной указ предписал печатные пошлины, которые брались на местах, посылать в Печатный приказ. Так воеводы отдавали на 1–2 года на откуп или оброк желающим различные угодья. И с больших откупов их было положено брать по 1/32 к. с 1 р. стоимости откупа, да с челобитной – 25 к. в год. Сообщить, взяты ли пошлины с судебных дел и израсходованы они или нет по именному указу 24 мая 1694 г. должны были воеводы в Московский судный приказ, а также прислать соответствующие приходо-расходные книги В связи с грамотой 5 апреля 1698 г. смоленский воевода должен был продолжать взимать с местных мещан оброки с «излишних волоков и моргов» (принятые там меры земельных участков), соответственно, по 40 к. и 4 к. в год. Сольвычегодскому воеводе и стольнику Украинцеву грамота 14 августа предписывала озаботиться раскладкой податей и повинностей жителей Усолья, Лальского погоста и других волостей. Он же по грамоте 11 ноября должен был взять с уездных крестьян «десятую деньгу» (чрезвычайный налог) «против» 1679 г. А что «наложили» на них «усольцы лишку» – «доправить» на последних в пользу уездных жителей [12].
Воеводы по именному указу 29 мая 1691 г. должны были следить, чтобы на «почтовых письмах», доставляемых в город, в Приказной избе подьячие подписывали, когда они поступили («в каком числе и часе»), кто их послал и кому предназначены. Именной указ 8 июня 1693 г. учреждал почтовое сообщение от Москвы до Архангельска. «Гонять почту» по этому маршруту «с Великого государя грамотами и со всяких иноземных торговых людей грамотками, а от Архангельска к Москве с воеводскими и гостиными отписками и торговых людей грамотками же». Если письма в дороге будут потеряны, то ямщика должен расспрашивать воевода, и «распросные речи» прислать в Москву, в Посольский приказ, а ямщика до указа держать в Сьезжей избе. Из таможенных и кабацких доходов, по-прежнему, именным указом 16 октября 1694 г. велено было давать прогонные деньги брянским ямщикам «на ямские подводы по гетманским листам и по воеводским подорожным». Брянскому воеводе приказано прогоны по иным поводам не оплачивать [13].
Собственно воеводской службы касались несколько указов. Так 20 марта 1689 г. в города Московского уезда посланы грамоты к воеводам, чтобы они «ездили сами» с «межевщиками», посланными для межевания «спорных земель». Воеводам и «сыщикам» именной указ 9 августа 1691 г. грозил пени и «жестоким наказанием, и разорением», а также «поместья их и вотчины будут на Великого государя отданы в раздачу бесповоротно», если они «в обыске» станут «обыскных людей» писать в одну «сказку», не по указу, семьями и «многолюдством, а не порознь всякого человека». Именной указ 9 июля 1692 г., формально, предназначался ярославскому воеводе, но касался всех воевод: он упразднял известных с XVI в. губных старост и поручал воеводе «всякие расправные и татинные, и разбойные, и убивственные дела» ведать. Воеводы должны были сами назначать себе помощников из числа отставных дворян и детей боярских. Такой же указ 13 сентября обязывал воевод «чинить жестокое наказание» «нарочным посыльщикам», которые сопровождали «колодников» к месту ссылки, если они по какой-то причине дадут своим подопечным бежать. За такой проступок «посыльщиков» велено бить кнутом и ссылать в ссылку вместо бежавших, вместе с их женами и детьми. Об этом сообщать в Москву. В городах воеводам следовало принимать челобитные от лиц, от которых бежали их холопы. На челобитных должны ставить подписи воеводы и приказные люди по именному указу 14 марта 1694 г.
В городах приказным людям и воеводам к посадским и торговым людям напрасно «не приметываться и разорения, и убытков им не чинить». – требовал именной указ 4 апреля 1695 г. О том, что в городах воеводы «корыстуются» взятыми у воров и разбойников «платьем и рухледью», частично возвращая их истцам, но не присылают в Москву, в Стрелецкий приказ, что следует по указу, отмечено 2 сентября. Вновь сказано, что пойманных воров и разбойников «с воровской разбойной рухледью и с платьем, и с ефимками (талерами – А. Д.), и золотыми, и с перстни» посылать в Москву, в Стрелецкий приказ. Именной указ 26 ноября 1696 г., в случае если помещики заявят, что местный воевода им «недруг», запрещал последнему назначать их крестьян на службы в целовальники и сторожа «к тюремным делам». Их можно было использовать в других городах. В соответствующем разделе мы будем подробнее касаться вопроса о разрешении торговли в государстве табаком. Именной указ 1 февраля 1697 г. отмечал, что до сих пор табак в городах и уездах продавали «тайно с ведома воевод и приказных людей». Теперь табак разрешено продавать легально с уплатой пошлин. О том же грамота вологодскому воеводе 15 апреля. В городах, в Приказных избах, воеводы, во время судебного разбирательства, чинили допросы истцу и ответчику. Именной
