Ознакомительная версия.
ЧИСЛЕННОСТЬ ВОЙСК
Англичане и гасконцы. Граф Шрусбери взял с собой 3000 воинов. Вместе с подкреплениями его сына, лорда де Лиля, общая численность армии составила 5500 человек. Но неизвестны: (во-первых) потери войск, (во-вторых) какая часть из них участвовала в сражении, (в-третьих) численность в армии гасконцев. Ясно одно: Толбот выступил в поход в спешном порядке, имея под своим командованием войска, сосредоточенные в Бордо, и возможность добрать по пути не более чем горстку новых солдат. Полагаю, что общая численность его армии едва ли превышала 4000 человек. Если прибавить к ней 2000 гасконцев, то «потолок» составит 6000. Жан Шартье и приводит цифры 5 – 6 тысяч, а профессор Ло принимает их. Я принимаю их тоже.
Французы. М. Ло приводит общепринятую численность французской армии в 9000 человек, но он прибавляет, что военный лагерь французов не был достаточно большим, чтобы вместить этих людей. Он заключает: «Наиболее вероятно, что количество войск в лагере приблизительно насчитывало 6000 человек».
Это довольно неубедительное и нелогичное допущение. Любопытно узнать, на каком основании профессор пришел к этому заключению. В любом случае оно не учитывает численность отрядов лучников в монастыре Сен Лоран и бретонцев – в лесистой местности, каждый из которых насчитывал по 1000 человек. За их вычетом в лагере оставалось 4000 солдат. Лошади тоже занимали от одной шестой до четверти его пространства. В условиях лета палаток не ставили. Чтобы разместить по внешней границе лагеря людей по норме один человек на ярд, потребовалось бы 2000 человек, остальным хватит свободного места. Короче говоря, я считаю, что лагерь был достаточно просторным, чтобы вместить указанное число войск, и что численность французов составляла приблизительно 9000 человек. Что же касается численности части англо-гасконской армии, присутствовавшей на поле боя, об этом история умалчивает.
Легко стать циничным в отношении Столетней войны, особенно относительно последнего ее периода, который для удобства я назвал «временем битвы при Азенкуре». Потому что после 115 лет с некоторыми перерывами борьбы Англия потеряла все свои владения во Франции. Единственное приобретение, которое сохранилось за ней в результате всех ее усилий, – это порт на крайнем севере – Кале. Более того, Англия избавилась от войны на континенте только для того, чтобы погрузиться в новую конфронтацию на родине. Ей еще предстояло узнать, что гражданский конфликт – наихудшее из двух зол, поскольку этот конфликт основан на зависти и амбициях (прикрываемых стремлением «к лучшему правлению королевством»), в то время как война за рубежом – средство сплочения нации вокруг общей цели, как это было с кампанией во Франции.
Положительным следствием Столетней войны стало то, что она произвела плеяду сильных людей и блестящих лидеров, которые способны выдержать сравнение с деятелями любого другого столетия в истории Англии. Битва при Креси выявила выдающихся личностей, чьи имена никогда не забудутся, – Эдуард III, Черный принц, Генри Ланкастер, сэр Джон Чандос, сэр Томас Дагуорт и многие другие. Битва при Азенкуре, хотя и менее плодовитая, дала таких лидеров, как Генрих V, Бедфорд, Солсбери и несравненный Джон Толбот. Страна гордилась своим величием и крепила свое могущество, несмотря на то что за войны приходилось платить. Окреп национальный дух, который не смогла сокрушить гражданская война, бушевавшая целое поколение.
С другой стороны, Франция вышла из войны гораздо более слабой, чем вошла в нее. Как говорил Эдуард Перро, «Франция оказалась слабой, изможденной и неспособной восстановиться в течение ряда веков». Однако в ходе войны выдвинулся ряд национальных героев, таких, как Дюгеклен, Дюнуа, Ришмон, Ла Ир, конечно, Жанна д'Арк, а также самый крупный специалист по артиллерии того времени Жан Буро. Яблоко раздора – принесение феодальной присяги, – которое омрачало отношения между двумя странами ровно 300 лет, было отброшено, на 60 последующих лет между ними установился мир.
Тем не менее, долгая война завершилась на иронической ноте, которая озадачивала международных юристов в течение последующих 350 лет. (Лишь в 1803 году геральдическая лилия – эмблема французского королевского дома – исчезла с национального флага Англии.) Никакого мирного договора не подписывалось, английские претензии на французский трон сохранялись (поскольку Англия не считала себя побежденной), а вопрос о феодальной присяге отпал сам по себе просто потому, что в руках англичан не осталось ни одного владения. Полагаю, в юридической области война еще не закончилась.
«Очевидно, что французы опасались принца Уэльского, даже при том, что того несли на носилках». Денифле X. Опустошение церквей... во время Столетней войны
Принц Эдуард, видимо, преднамеренно выбрал датой штурма годовщину своей победы в битве при Пуатье 19 сентября.
Здесь неизбежна параллель с 1944 годом, когда немцы считали район Булони, а не Нормандию местом высадки союзников.
Остатки восточных ворот сохранились до сих пор.
Артиллерия включала несколько так называемых «машин войны», таких, как баллисты.
Версия приведена в книге Рене де Белеваля «Битва при Азенкуре». Однако источник я не нашел.
В данном случае Альбре был более проворен и эффективен, чем немцы, предпринявшие в сентябре 1944 года попытку остановить наступление британской армии от Сены к Сомме.
Известно, что д'Альбре пересек Сомму через несколько дней. Вполне вероятно, что оба военачальника координировали свои действия и д'Альбре поручил маршалу использовать его войска в качестве арьергарда, в то время как сам он занялся форсированием Соммы.
Старая резиденция Байоль. До сих пор сохранились остатки девиза и двора замка.
На этих позициях в 1918 году сдерживала наступление немцев 5-я английская армия.
Подробности дискуссии вокруг маршрута следования французской армии приводятся в приложении к этой главе.
Авангардом теперь командовал герцог Йорк. Хроника «Брут» объясняет это тем, что в какой-то момент король разочаровался в герцоге и Йорк, зная об этом, упросил короля назначить его командующим авангардом, чтобы доказать свою пригодность.
Район, куда Ольстерская дивизия прибыла в первый день битвы на Сомме.
Место наблюдения и сейчас довольно легко определить.
См. приложение к этой главе.
В то время французы называли деревню Аженкур, лишь впоследствии название изменили на Азенкур.
Это подтверждает хроника «Брут» (приложение Н): «Многие из них погибли без единого удара». Брут / Под ред. Брие. С. 555.
Тем не менее, последний биограф Жанны д'Арк редко упоминает Генриха V без красноречивого эпитета «горлорез».
Это не должно вызывать удивления, если учесть, что он также оценивал соотношение сил в битве при Креси.
Эту цифру приводит капеллан, и Вюлли ее принимает, но более вероятной является цифра три-четыре тысячи воинов. См. ниже.
Подробности переговоров неизвестны, так же как в случаях со сражениями при Пуатье и Азенкуре. Несомненно, переговоры велись в обстановке максимальной секретности.
Вюлли утверждает, что это произошло при молчаливом согласии Арманьяка, но хроники не подтверждают его предположения.
В большинстве исторических свидетельств события ограничиваются одной ночью, но, судя по карте, это не представляется возможным.
Кроме того, если ветер благоприятствовал французам, ушедшим в Онфлер, то он был встречным по отношению к английским кораблям.
Французские хронисты находят удобным, описывая это морское сражение, говорить о «генуэзском флоте» вместо франко-генуэзского флота.
Этой темы касается профессор Уог в сноске на с. 52 третьего тома книги Вюлли. Его подсчеты базируются на неопубликованных исследованиях профессора Ньюхолла. Уог считает, что численность участников похода «не могла достигнуть 11 тысяч человек». Однако он не включает сюда численность вспомогательных служб.
Ознакомительная версия.
