агентов относятся к числу лучших источников, которыми мы располагаем по этому периоду. Как и испанцам, им очень мешали пираты, вследствие чего им приходилось чередовать переговоры с блокадой.
Самая активная торговля велась все же не с Англией, а с Соединенными Провинциями. Активность и деловитость голландских купцов значили, конечно, очень много, но еще большее значение имела ненависть к Испании, которая сближала голландцев с марокканцами. Не случайно поэтому правительство Соединенных Провинций без колебаний официально поставляло Марокко суда, такелаж, пушки и порох в надежде, что все это будет использовано против Испании. Посредником во всех этих делах служила еврейская семья Паллаш. Голландцы, как и англичане, не были разборчивы в выборе партнеров: они ладили одинаково хорошо с Мулай Зиданом и марабутами Дилы. Иногда они также страдали от пиратства; поэтому в 1651 году они блокировали устье Бу-Регрега, а в 1654 году поручили Тромпу и Рюйтеру организовать крейсирование вдоль марокканских берегов.
Филалийские «шорфа». Алавитские шерифы, потомки аль-Хасана, сына Али и Фатимы, происходившие из небольшого арабского города Янбо на побережье Красного моря, появились в Тафилалете через несколько лет после того, как в долине Дра обосновались Саадийцы. Обстоятельства их прихода окутаны легендой; вместе с А. Террасом можно поставить вопрос, не следовали ли они за одной из групп арабов макиль. Как бы то ни было, они поселились в оазисе Тафилалет в начале XIII века ив течение нескольких столетий вели здесь скромное существование людей уважаемых, но не играющих никакой политической роли.
В период саадийской анархии и некоторое время спустя после смерти Мулай Зидана на Тафилалет стали притязать два могущественных марабута — ас-Семлали и Мухаммед аль-Хадж, глава завии Дилы. Тогда, стремясь сохранить свою независимость, филалийцы избрали им главой вождя алавитских шерифов Мухаммеда аш-Шерифа (1631 год). Ему кое-как удалось устранить угрозу со стороны обоих могущественных соперников, но он не смог помешать Мухаммеду аль-Хаджу укрепиться на путях, ведущих в горы, в Гульмиме на реке Герис и в Ксар-ас-Суке на реке Зиз и держать гарнизон в самом сердце Тафилалета. Быть может, упав духом, он отказался от власти, которую жители оазиса передали одному из его сыновей, Мулай Мухаммеду (1636 год).
Это был человек действия. Он начал с изгнания дилаитского гарнизона из Тафилалета (1638 год), затем стал искать возможности действовать дальше. Сдерживаемый дилаитами на севере, ас-Семлали на западе и пустыней на юге, он решил попытать счастья на северо-востоке, привлек на свою сторону воинственные племена Верхнего Тира, захватил Уджду, разграбил район Тлемсена и дошел даже до Лагуата. Турки вступили с ним в переговоры и добились, чтобы он не переходил за Тафну. Отныне он располагал обширной зоной влияния и выглядел как могущественный государь. В 1649 году люди Феса призвали его на помощь против дилаитов, господство которых становилось невыносимым. Он поспешил к ним на выручку, но не смог удержаться в городе при контрнаступлении марабутов Дилы и ни с чем вернулся в Тафилалет.
Мулай ар-Рашид. В момент гибели последнего Саадийца Марракешское государство, находившееся в руках каида племени шебанат, занимало ограниченное пространство между Высоким Атласом и Умм ар-Рбией; в Сусе и Анти-Атласе безраздельно господствовали Бу-Хассун ас-Семлали, а марабуты Дилы оставались хозяевами Фесского государства, хотя район Танжера, Гарб, Риф и даже Фес — Дждид были бы не прочь освободиться от их власти. На марроканской шахматной доске филалийцы представляли, очевидно, мелкую фигуру, тем более что правитель Тафилалета не только не мог рассчитывать на своего брата Мулай ар-Рашида, но имел все основания бояться его соперничества.
В 1659 году Мулай ар-Рашид поспешно покинул Тафилалет, чтобы искать убежища у традиционных врагов филалийцев, но ни дилаиты, ни кондотьер, сидевший в ее, не желали держать у себя слишком опасного гостя. Ему пришлось искать счастья в мятежной зоне Восточного Марокко, сначала в стране кебдана (между Мелильей и устьем Мулуи), затем у бану снаосен, где его первым шагам благоприятствовала поддержка шейха аль-Лавати и возглавляемого им братства, в котором он, несомненно, был видным лицом. В этот период во время энергичного выступления, которое стало достоянием легенды и искаженное воспоминание о котором увековечено в ежегодном празднике султана толба в Фесе, он убил богатого еврея из деревни Дар-Ибн-Мешаль (в горах бану снассен), который, возможно, играл в этой стране важную роль. Разграбив имущество этого еврея, он смог организовать свою партию и стал угрожать соседям. Легенда приписывает ему и другие убийства, а также конфискацию сокровищ, но все это, очевидно, только отголоски первой авантюры. Доподлинно известно, что на равнине Ангад, жители которой были заодно с ним, Мулай ар-Рашид одержал победу над братом, погибшим в этой битве (1664 год). С этого времени искатель приключений стал претендентом на престол. Возникла угроза Фесу, но Мулай ар-Рашид предпочел сначала обеспечить себе надежную базу и убежище в Тафилалете на случай поражения.
Отсюда он руководил своим первым походом против властителя Рифа — шейха Араса, который отказался его признать и враждебность которого могла расстроить его планы наступления на Фес. Потерпев поражение в борьбе с враждебными племенами, этот шейх обратился к торговле и предоставил английским купцам место в бухте Альбузем (аль-Меземма = Альхусемас). Французы тотчас же создали свою организацию для торговли с Рифом. Они довольно благосклонно смотрели на брак Карла II и Екатерины Португальской, давшей англичанам порт Танжер, на который притязала Испания (1661 год) и от которого за восемнадцать лет до того с презрением отказался Мазарини, но скоро испугались английских притязаний на стратегические пункты рифского побережья. Плавания Бофора и Нюшэза для разведки островов Альбузем, Заффаринских и устья Мулуи являлись, быть может, по мысли Кольбера, прелюдией к постоянному закреплению на марроканском побережье, как впоследствии на алжирском побережье в Джиджелли.
Неудавшиеся планы министра были подхвачены купечеством. По инициативе двух марсельских дельцов, Мишеля и Ролана Фрежюса, финансисты создали Альбуземскую компанию и получили от короля привилегию на торговлю, а также право заключать договоры с местными властями (1665 год). Но в тот момент, когда Ролан Фрежюс высадился в Альбуземе, могущество шейха Араса было сломлено решительным нападением Мулай ар-Рашида (март 1666 года). Шериф, который не мог пополнять свои запасы оружия и других товаров через западные порты, милостиво принял Ролана Фрежюса в Тазе. Восторженные рассказы хвастливого марсельца о своей миссии подчеркивали силу ар-Рашида, которую французская дипломатия постаралась тотчас использовать против англичан в Танжере. Зато расчеты на торговлю потерпели крах, так как промахи Ролана Фрежюса, действовавшего от имени Левантинской компании, созданной в 1670 году и сильно подозреваемой
