Благодаря открытию гарвардского архива Троцкого в 1980 г. мы знаем теперь, что «блок» такого рода был действительно сформирован с одобрения Троцкого. В январе 1986 г. историк Арч Гетто обнаружил, что архив Троцкого в Гарварде, закрытый для публики до 1980 г. (и поэтому известный как «Закрытый архив»), был «подчищен». Кто-то удалил из него материалы в какой-то момент перед его открытием.
В изложении Гетто:
Во время московских показательных процессов Троцкий отрицал то, что он имел какие-то связи с осуждаемыми со времени его высылки в 1929 г. В то же время теперь понятно, что в 1932 г. он послал личные секретные письма бывшим лидерам оппозиции К. Радеку, Г. Сокольникову, Е. Преображенскому и др. Содержание этих писем неизвестно, но есть основание думать, что в них содержалась попытка убедить адресатов вернуться к оппозиции(18) (Гетти. Троцкий в изгнании. Основание IV Интернационала. С. 76.).
Примечание Гетти к этому абзацу выглядит следующим образом:
(18) Trotsky Papers (Бумаги Троцкого), 15821. В противоположность буквально всем другим письмам Троцкого (включая даже самые сентиментальные), никаких копий этих писем не сохранилось в бумагах Троцкого. Машется, в какой-то период времени они были убраны из архива. Сохранились только почтовые квитанции (курсив мой. — Г.Ф.) (там же. С. 76).
В своей книге 1985 г., не переведенной на русский язык, Гетти испытывал меньше сомнений в выводе, что архив был подчищен. Он также обнаружил новые данные о датах и адресатах некоторых из пропавших писем.
Хотя Троцкий позднее отрицал, что он имел какие-нибудь связи с бывшими сторонниками в СССР со времени его ссылки в 1929(19), ясно, что он их имел. В первые три месяца 1932 г. он отправил секретные письма бывшим оппозиционерам Радеку, Сокольникову, Преображенскому и другим(20). Хотя содержание этих писем неизвестно, кажется разумным полагать, что они содержали попытку убедить адресатов вернуться в оппозицию (курсив мой. — Г.Ф.) ОGetty, J. Arch. Origins of the Great Purges. P. 119).
Оба подстрочных примечания:
(Origins, прим. 19, с. 245) Комиссия Дьюи, «Дело Льва Троцкого», Нью-Йорк, 1937 г. С. 91, 264, 273. См. также «Бюллетень Оппозиции», № 52–53, окт. 1936. С. 38–41.
(Origins, прим. 20, с. 245) Бумаги Троцкого II, 15821. Письма датированы с апреля 1932 г. по декабрь 1932 г. Письма к Сокольникову и Преображенскому были отправлены в Лондон, письмо к Радеку в Женеву. Другие письма были посланы Коллонтай и Литвинову. Нопии этих писем были изъяты из бумаг Троцкого, но кто бы ни изъял их, он не нашел заверенные почтовые квитанции, подписанные секретарями Троцкого (курсив мой. — Г.Ф.) (ibidem).
Гетти закончил подстрочное примечание к своей статье 1986 г. (на русском языке опубликована в 1991 г.) следующими словами:
На своем процессе в 1937 г. Карл Радек свидетельствовал, что он получил письмо от Троцкого, содержавшее «террористические инструкции», но мы не знаем, шла ли речь об этом самом письме или о другом (Гетти. Троцкий в изгнании. Основание IV Интернационала. С. 76.).
Фактически мы можем быть уверены, что это было, несомненно, то письмо, о котором идет речь. В своих показаниях на Январском процессе 1937 г. Радек упоминал ряд писем от Троцкого, начиная с письма, которое он получил в феврале 1932 г. Немного позже Радек сказал: «Предварительно о том, что готовится, я узнал из письма Троцкого ко мне в феврале — марте 1932 года» (с. 51). Мы получили копии заверенных почтовых квитанций писем Троцкого из Хьютонской библиотеки Гарвардского университета. Квитанция на письмо Радека датируется 3 марта 1932 г. Радек заявил:
Радек: Это было после получения письма от Троцкого. Письмо от Троцкого было получено в феврале или марте 1932 года (Процесс 54).
Это веское доказательство, что письмо, о котором говорит Радек, было тем самым, которое было изъято из архива Троцкого.
Радек описал содержание этого письма Троцкого следующим образом:
Радек: Троцкий сообщал, что сведения, какими он располагает, приводят к выводу, что я убедился в его правоте в том, что без реализации троцкистских требований политика упрется в тупик. Далее Троцкий писал, что, так как он знает меня, как активного человека, он убежден, что я вернусь к борьбе…В конце письма Троцкий, примерно, говорил: «Вы должны учесть опыт предыдущего периода и понимать, что нет у вас возврата к старому, что борьба вошла в новый фазис и что новое в этом фазисе состоит в том, что или мы будем уничтожены совместно с Советским Союзом, или надо поставить вопрос об устранении руководства». Слово «террор» не было брошено, но когда я прочел «устранение руководства», то мне стало ясно, о чем Троцкий думает…Троцкий сообщал, что не только троцкисты, но и зиновьевцырешили вернуться к борьбе и что ведутся переговоры об объединении (Процесс 53).
Письмо Седова Троцкому, частично воспроизведенное в переводе на французский Бруэ, подтверждает слова Радека о зиновьев-цах.
[Блок] организован. В него вошли зиновьевцы, группа Стэн-Ломинадзе и троцкисты (бывшие «…………….»).
Радек показал, что он уже подтверждал, что Троцкий планировал «терроризм» в беседе с Сергеем Мрачковским, которая состоялась в конце октября — начале ноября 1932 г.
Вышинский: Что вам ответил Мрачковский?
Раде к Он ответил совершенно определенно, что борьба вошла в террористическую фазу и для реализации этой тактики мы теперь объединились с зиновьевцами и возьмемся за подготовительную работу. Ясно, что раз новым положением был террор, то подготовительная работа должна была заключаться в собирании и создании террористических кадров.
Вышинский: Известно ли вам было от Мрачковского о подготовке террористических актов против руководителей партии и правительства?
Раде к В апреле 1933 года Мрачковский меня запросил, не могу ли я ему назвать среди троцкистов человека, который взялся бы за организацию террористической группы в Ленинграде.
Вышинский: Противного?
Радек: Против Кирова, понятно (Процесс 53).
В результате Радек показал, что заговор с целью убийства Сергея Кирова, партийного лидера в Ленинграде, замышлялся в апреле 1933 г., а Киров фактически был убит в декабре 1934 г.
«Убрать руководство»
Радек заявил, что в феврале или марте 1932 г. — мы знаем теперь, что это было 3 марта 1932 г. — он получил письмо от Троцкого, в то время как он, Радек, был в Женеве. Это письмо было директивой, как «устранить руководство» — что, как понял Радек, означало посредством террора.
Гетти предположил, что это письмо «содержало попытку убедить адресатов вернуться в оппозицию». Радек подтвердил, что письмо Троцкого действительно содержало такой призыв, но что оно заканчивалось словами «надо поставить вопрос об устранении руководства». Слова «устранить» и «устранение» часто используются подсудимыми на Первом московском процессе. Все заявляли, что понимали это так, как и Радек — в значении убийства. Вполне естественно, что они понимали это именно так, ибо не было других средств «устранить руководство» кроме как получить большинство в Центральном Комитете — чего они не смогли сделать в 1920-е годы, когда они могли открыто проводить кампании в рядах партии внутри СССР.
По словам Валентина Астрова, Бухарин использовал те же самые слова, когда выступал перед своей подпольной фракцией:
Я возвращаюсь к изложению выступления БУХАРИНА на январском 1930 года совещании.
БУХАРИН сказал, что нельзя определить, насколько длителен может оказаться период восстаний, он может затянуться на ряд лет. Возможно, что в процессе борьбы за власть придется заключать временные блоки с эсерами или меньшевиками. Остановившись на крупнейшей роли СТАЛИНА, БУХАРИН сказал, что СТАЛИНА как главную силу в этом руководстве необходимо будет во что бы то ни стало устранить (жирный шрифт мой. — Г.Ф.) (Лубянка 1937–1938 27).
Позднее Троцкий писал для публики, что под словом «устранить» он не подразумевал «убить». По словам Астрова, то, что подразумевалось под предположительно двусмысленным словом, получило разъяснение на том же собрании заговорщиков в январе 1930 г.:
БУХАРИН далее указал на приближающуюся интервенцию и сказал, что СССР, при его нынешнем состоянии и при политике сталинского руководства, не сможет победить империалистов. В случае интервенции правые должны будут использовать военную ситуацию, сохранить свою подпольную организацию для продолжения борьбы за свержение сталинского руководства.
