Как видим, сразу же после поступления известий о событиях в Петрограде, свержения Временного правительства, установления власти Совнаркома атаманы и войсковые правительства всех казачьих войск, за исключением Забайкальского и Уральского, заявляют о непризнании советской власти и призывают к решительной борьбе с нею. Причем всем своим политическим заявлениям они стремились придать как можно более широковещательный характер с целью максимальной мобилизации всех антибольшевистских политических сил. Но сколько-нибудь значительных военных сил в это время в их распоряжении не было. Находившиеся в пределах казачьих войск казачьи части, небольшой общей численностью, рассредоточенные по различным административным центрам и районам своих областей, с большим трудом справлялись с исполнением приказов атаманов и войсковых правительств о поддержании порядка, сохранении политической стабильности и предотвращении возможных пробольшевистских выступлений на их территориях. Тем не менее казачьи лидеры начинают активную деятельность по созданию обширных и прочных оплотов для организации как местных, так и региональных, а в некоторых войсках, например в Донском, отчасти в Кубанском и Оренбургском, и всероссийских антисоветских движений. Основными центрами борьбы с советской властью становятся Донское и Оренбургское войска, атаманы и правительства которых вели наиболее активную и масштабную оппозиционную СНК политическую деятельность и имели в своем распоряжении более значительный, по сравнению с другими войсками страны военный потенциал. Они также занимали важное географическое положение, позволявшее контролировать связь центральных губерний с обладавшими очень большими продовольственными, топливными, общими экономическими, а также военными ресурсами югом и востоком страны. Их месторасположение было наиболее близким по сравнению с другими войсками к Петербургу, Москве и многим политико-административным объектам центральной части страны. Неслучайно именно сюда и направились бежавшие от новой власти из столицы и крупных городов центра России видные политические и военные деятели, офицеры, значительное число представителей крупной буржуазии и других гражданских лиц. Именно на казачьи области антисоветские лидеры в то время возлагали самые большие надежды. Значительную роль в этом плане играли и занятые атаманами и войсковыми правительствами антисоветские политические позиции.
Принимая во внимание значение казачества как довольно серьезной военной и социально-политической силы, сразу же после Октябрьской революции на него обращают пристальное внимание не только лидеры антисоветского движения, но и советское правительство. Первые предпринимали настойчивые попытки привлечения широких масс казачества для борьбы с новой властью. А большевистское руководство ставило целью отрыв казаков от войсковых властных структур, их выход из-под влияния казачьих лидеров во главе с атаманами, максимальную нейтрализацию и в некоторой степени даже возможное привлечение части казачества на сторону «власти рабочих и крестьян». Основной упор при этом большевики стремились делать на разрушение традиционных, так называемых общеказачьих взглядов и настроений, внесение в казачью среду социально-классовых антагонизмов. Их первостепенной задачей являлась максимальная нейтрализация казачества как возможной социальной базы антисоветского движения. Важная роль в этом отводилась массированному агитационно-пропагандистскому воздействию на казаков, в первую очередь на фронтовиков. Хотя большевистские идеи о мировой революции, о превращении мировой войны в гражданскую для подавляющего большинства населения страны, в том числе и для казачества, были непонятны, во многом условны и отвлеченны, их призывы к немедленному заключению «всеобщего демократического мира без аннексий и контрибуций», содержавшиеся в Декрете о мире, были конкретными, понятными, отвечали чаяниям народа, и в первую очередь фронтовиков. Определенное влияние на казачество оказал и Декрет о земле. Его самый короткий пятый пункт гласил, что «земли рядовых крестьян и рядовых казаков не конфискуются» [133]. И хотя определения понятия «рядовой казак» ни в этом, ни в других советских документах сделано не было, практически все казаки, за исключением атаманско-офицерской прослойки, могли считать себя таковыми. Содержание этого декрета, не регламентировавшего характера казачьего землепользования, заинтересовало казаков прежде всего потому, что не декларировало непосредственного ущемления их прав в аграрной сфере. А ведь именно на этот счет у них было очень много опасений. Хорошо понимая данное обстоятельство, советское руководство представило на Всероссийском съезде Советов рабочих и солдатских депутатов специальное обращение от имени съезда к казачеству, в котором особо подчеркивалось: «Вам говорят, что Советы хотят отнять у казаков землю. Это ложь» [134]. Это был очень грамотный политический ход, призванный сработать на опережение в плане пропагандистского воздействия на казачество и дезавуирования позиций по данному вопросу казачьих лидеров.
Представители высшего партийно-советского руководства с большим вниманием и озабоченностью следили за реакцией казаков на события Октябрьской революции. Они отчетливо сознавали вероятность использования казачьих частей в активной антисоветской борьбе. В начале ноября председатель СНК В.И. Ленин встречается с делегатами 4-го Донского казачьего полка И.В. Акимовым и А.Я. Антюфеевым. В ходе состоявшейся беседы Ленин интересовался настроениями среди казаков полка, особое внимание уделив вопросу их отношения к советской власти [135]. Важную роль в проведении большевистской политики по отношению к казачеству играл специальный Казачий комитет ВЦИК, созданный 4 ноября 1917 года. В него вошли некоторые радикально настроенные казаки донских и кубанских полков, находившихся в Петрограде и Финляндии, а позже и представители различных оренбургских, уральских, сибирских и астраханских казачьих частей. Председателем этого комитета избрали казака 14-го Донского полка И.А. Лагутина. В функции Казачьего комитета ВЦИК входило участие в выработке политики советской власти по отношению к казачеству и непосредственное руководство агитационно-пропагандистской работой среди казаков. Его деятельность была весьма плодотворной и довольно эффективной, поскольку казаки – члены этого комитета хорошо знали нужды и чаяния казачества, возможные методы их удовлетворения. Поэтому многие решения Совнаркома, принятые на основе предложений Казачьего комитета, вызывали неподдельный интерес у казаков. Характерен следующий эпизод: 16 ноября члены комитета приняли постановление № 12, восьмой пункт которого гласил: «Принять снаряжение казаков на счет государства, о чем просить Совет Народных Комиссаров издать декрет» [136]. На основе данного постановления позже были разработаны соответствующие законопроекты и представлены во ВЦИК и СНК. Спустя короткое время они получили одобрение СНК [137]. Лучшего материала для большевистской агитации среди казаков не найти.
Деятельность Казачьего комитета в конечном счете сыграла значительную роль в пропаганде среди казачества просоветских и пробольшевистских идей, способствовала его отходу от поддержки войсковых правительств и проводимой ими антисоветской политики.
В казачьих областях страны продолжалось силовое противоборство сторонников и противников власти Советов. Во второй половине ноября, мобилизовав все имевшиеся в их распоряжении военные силы, и прежде всего казачьи воинские подразделения, войсковые атаманы ряда войск предпринимают попытку перехода в решительное наступление. Основной удар ими наносится по очагам сосредоточения просоветских сил в крупных городах на территориях своих областей.
На Дону наиболее упорная борьба развернулась за Ростов, власть в котором находилась в руках местного ВРК. 18 ноября атаман Каледин отдает приказ о наступлении на город. Но казаки отказались его исполнять. Участники событий позже отмечали, что в сложившихся условиях дело даже доходило до того, что атаману приходилось ездить и уговаривать чуть ли не каждый полк и каждую батарею [138]. А казаки нескольких сотен, расквартированных в Ростове, открыто заявили, что драться с рабочими и солдатами не будут [139]. Явное нежелание казаков участвовать в вооруженной борьбе с рабочими дружинами отмечали и прибывшие в Ростов на помощь революционным силам моряки Черноморского флота [140]. Такие же далеко не воинственные настроения превалировали и среди казачьих частей, находившихся и в других районах области. Всего в пределах Донской области в это время находилось 12 казачьих полков, несколько запасных батарей, а также некоторые мелкие подразделения казаков и местные станичные командиры. Но для активной вооруженной борьбы с советскими силами А.М. Каледину удалось привлечь весьма ограниченное число казаков [141].
