Наконец в последнее время царствования Феодорова составлен был проект высшего училища или академии. При той потребности учиться, которую так живо чувствовали в XVII веке лучшие русские люди, наверху стоящие, следовательно, самые влиятельные, можно только удивляться сначала, почему этот проект явился так поздно и почему давно не был приведен в исполнение. Но удивлению не будет места, когда зададим себе вопрос: откуда было взять учителей, когда вспомним, какие были следствия призвания чужих учителей в Москву в царствование Алексея? Надобно было ожидать, что постараются устранить затруднения в царствование образованного Феодора, ученика Симеона Полоцкого; но в первые годы этого царствования было не до школ по малолетству царя, по придворным отношениям и вследствие тяжелой турецкой войны, поглощавшей все внимание. Но когда вздохнули свободнее при открывшихся мирных переговорах с Крымом и Турциею, тогда пошла сильная внутренняя деятельность, стали думать и об академии. Говорят, что возвращение с Востока монаха Тимофея, сильно тронувшего царя рассказом о бедствиях греческой церкви и о печальном состоянии в ней пауки, столь необходимой для поддержки православия, было поводом к устройству небольшого училища для 30 учеников при типографии: Тимофей был сделан его начальником, отыскали в Москве двух греков, которые могли учить своему языку. Но этим училищем не хотели довольствоваться, думали об академии, послали к вселенским патриархам просить учителей, испытанных в православии, а между тем заготовили грамоту царскую, или привилегию, очень важную для нас потому, что здесь объясняется характер желаемого учреждения и с тем вместе объясняется положение тогдашнего русского общества, преимущественно русской церкви, в отношении к призываемой науке.
В начале грамоты царь говорит, что он, вступив на престол юношею, подобно Соломону, ни о чем не хочет так заботиться, как о мудрости, царских должностей родительнице и всяких благ изобретательнице и совершительнице, с которою все блага от бога людям даруются. Как Соломон устроил семь училищ, так и он, царь Феодор, подражая Соломону и древним греческим царям благочестивым, намерен устроить в Заиконоспасском монастыре храмы чином академии «и в оных семена мудрости, т. е. науки гражданские и духовные, начиная от грамматики, пиитики, риторики, диалектики, философии разумительной, естественной и правной, даже до богословии, учащей вещей божественных и совести очищения, постановить. При том же и учению правосудия духовного и мирского и прочим всем свободным наукам, ими же целость академии, сиречь училищ, составляется быти».
На содержание блюстителя этой академии и учителей даны монастыри: Спаса в Китае-городе близ Неглинных ворот (Заиконоспасский); Иоанна Богослова в уезде Переяславля Рязанского, ибо Иоанн Богослов почерпнул мудрость небесную от источника премудрости; Андреевский на Москве-реке, ибо этот монастырь основан Ртищевым для ученого братства; монастырь Данилов, также на Москве-реке, для пребывания приходящим из-за границы ученым людям и еще четыре монастыря со всеми крестьянскими и бобыльскими дворами и со всеми угодьями; кроме того, царь от себя дал Вышегородскую дворцовую волость и десять пустошей в разных местах. Позволено всякому частному лицу жертвовать на пищу и одежду ученикам. Блюститель и учителя должны быть благочестивые и от благочестивых родителей рожденные и воспитанные в православной восточной вере российского и греческого народа, но из греков могут быть допущены только те, которые принесут от вселенских патриархов достоверное свипетельство о крепком утверждении своем в восточной вере, кроме того, и в России они будут крепко в вере свидетельствованы, дабы кто-нибудь из них не сделал того же, что некогда сделал еретик Исидор, российский митрополит. Новообращенные из римской веры, также из лютерской, кальвинской и других ересей не допускаются в блюстители и учители, потому что они привыкли злохитростным образом тайно ереси свои мало-помалу в учеников вкоренять. Приедут из Литвы, Малороссии и других стран ученые люди и станут искать места блюстительского или учительского, выставляя свое благочестие, то словам их не верить без свидетельства достоверных благочестивых людей и не ставить их в блюстители и учители, если бы даже кто из них и на письме правду веры нашей восточной утверждал, а неправды римлян, лютеров и кальвин обличал и укорял: потому что прелестники сначала притворяются совершенно благочестивыми и по благочестию ревнителями крепкими, а потом мало-помалу развратные слова всевают и непорочную целость веры нашей терзать начинают. Блюститель и учителя должны целовать крест, что будут крепко и нерушимо содержать православную веру, охранять и защищать ее от всяких других вер и ересей. В случае нарушения клятвы будут наказаны по вине и лишены чина своего учительского, а за хулу на православную веру будут сожжены без всякого милосердия; если и покается, будет наказан и лишен чина учительского. В академию допускаются люди всех сословий и возрастов. Преподавание обнимает все не запрещенные церковью науки; особенно запрещена магия естественная, и учителей подобной науки вместе с учениками сожигать. Никто не смеет держать домашних учителей иностранных языков, но пусть, если хочет, посылает детей своих в академию, в единое общее училище, ибо от домашних учителей, особенно иностранных и иноверных, могут быть принесены противность нашей вере и разногласие. Если на учениках академии объявятся долги или иные какие вины, кроме убийственных и других великих дел, то их нельзя подвергать суду до тех пор, пока не выйдут из училища, чтоб не препятствовать науке. Судят их блюститель с учителями; в случаях уголовных их берут на суд общий, но не без ведома блюстителя. Если блюститель сам будет заподозрен в каком-нибудь преступлении, то судится учителями, учитель судится блюстителем и учителями. Учителя не могут быть принимаемы ни в какую другую службу без ведома блюстителя и учителей; за долговременную и ревностную службу учители получают пенсии. Если некоторые люботрудные отроки сего драгоценнейшего сокровища, т. е. мудрости по грамматической хитрости и прочих наук свободных, как из недр земных злата, из различных диалектов писаний, особенно же словенского, эллино-греческого, польского и латинского, будут стараться изыскивать прилежно, то им за их в науках успехи, засвидетельствованные блюстителеми учителями, от великого государя будет достойное мздовоздаяние; а по окончании свободных учений будут пожалованы в приличные разуму их чины и получат за мудрость свою особенное царское щедрое милосердие. Не научившихся свободным наукам в государские чины, в стольники, стряпчие и другие, не допускать никого, кроме благородных; из неблагородных допускаются в эти чины только за учение и за явные на войне и в других государственных делах заслуги. Все ученые иностранцы, приезжающие в Россию, подвергаются испытанию в академии, и только вследствие одобрения ее принимаются в службу, не получившие же одобрения изгоняются из государства. Академия должна блюсти за тем, чтоб в вере противностей, распрей и раздоров не являлось от противно-мыслящих православной вере. Блюститель должен доносить царю о таких противниках, и последним правительство не даст состязаться с блюстителем и учителями в вере и церковных преданиях. Список именам всех новообращенных в православие должен быть отдан блюстителю, который наблюдает за их поведением, и, если кто из них пошатнется в новом исповедании, таких ссылать в дальние города, на Терек и в Сибирь. Блюститель и учителя должны также усердно заботиться о том, чтоб всякого чина духовные и мирские люди волшебных, чародейных, гадательных и всяких церковию запрещенных богохульных и богоненавистных книг и писаний у себя не держали, по ним не действовали и других тому не учили. Людям неученым польских, латинских, немецких, лютерских и кальвинских и прочих еретических книг у себя в домах не держать; не читать их за неимением довольного рассуждения и чтоб не было сомнений в нашей вере; нигде никому не иметь споров по этим книгам и не представлять предлогов; есть такой обычай у прелестников: заведут спор да и скажут, что они это делают не потому, что сомневаются в вере и церковных преданиях, но просто для наукотворного состязания. Такие еретические книги жечь или приносить к блюстителю и учителям. Если какой-нибудь иностранец или русский обвинен будет в хуле на православную веру, то отдается на суд блюстителю и учителям, и если обвинение окажется справедливым, то преступник подвергается сожжению. Если какой-нибудь пришлец был прежде восточной веры, а потом примет веру римскую или лютерскую, кальвинскую или другую какую-нибудь ересь, такой должен быть предан сожжению; если же кто-нибудь прежде был римской веры, а потом принял лютерскую, такой должен быть наказан градским судом и сослан в ссылку. Государственная вивлиофика навеки предается в сохранение блюстителю училищ и учителям. Издержки построения училища принимает на себя казна.
