В том же году в месяце мае Артавазд, пришедши в страну Опсикийскую, занял с войском своим Азию и делал опустошения. Константин, узнав об этом, двинулся против него, настиг его при Сардесе, когда тот возвращался из Келвиана, сразился, обратил его в бегство и преследовал до Кизика; Артавазд, прибывши в Кизик, сел на быстрый корабль, искал спасения в Константинополе. В августе месяце того же 11 индиктиона Никита, отдельный военачальник, сын Артавазда, при Модрине сразился с Константином, и обратился в бегство, убил патриция Тиридата, храброго {305} армянского военачальника, брата Артавазда со многими другими отличными военачальниками. С обеих сторон потеря была немаловажная, и со стороны армян и союзников их, сражавшихся против войск восточных и фракийских защищавших Константина. Сам злоначальник диавол воздвиг в сии времена столь великое ожесточение между христианами, и такие междуусобные кровопролития, так что дети без пощады убивали родителей, братья братьев, и без милосердия возжигали взаимные между собою возмущения.
При Валиде вожде аравитян 1 год.
В сем году[438] явилось знамение на севере, и по местам падал прах; случилось и землетрясенье при Каспийских воротах. Валид убит аравитянами апреля 16 в 5 день недели, правивший один год, и после него принял начальство Изид Липс (скудный), который, расточивши много денег, овладел Дамаском и получил согласие на правление свое от аравитян Дамаска, Персии и Египта. Маруам, сын Муамеда, управлявший Армениею, услышав о сем пришел в Месопотамию, повидимому защищать детей Валида, и противостать Изиду. Чрез пять месяцев умер Изид, оставя брата своего Авраима наследником Дамаска. Маруам устремился на него с войском, которое привел из Месопотамии, пришел в Эдессу оттоле в страны Дамаска и Антиливана на поле называемое Гарис. Здесь сразился с Сулейманом при реке Лите, то есть злой, обратил его в бегство, истребивши двадцать тысяч воинов его. Сулейман с немногими бежал и спасся в Дамаске, куда пришедши убил детей Валида, за которых повидимому сражался Меруам, и овладевши многими деньгами, вышел оттоле. За ним пришел в Дамаск Меруам, истребил многих знаменитейших мужей, которые принимали участие в убийстве Валида и детей его, другим отрезал крайние члены, а деньги и все сокровища увез в Харран, город Месопотамии.
Сентября 10, индиктиона 4, Константин пришел в окрестности Халкидона, переправился на фракийские берега, между тем Сисинний военачальник фракийский переправился чрез Абидос и остановился у стены с сухого пути; потом, идя от ворот Харсия до золотых, показался народу и опять возвратился, остановясь у святого Маманта. Между тем жители города начали терпеть недостаток в съестных припасах. Артавазд послал секретаря Афана-{306}сия и Артавазда своего служителя привесть на суднах съестные припасы. Флот Кивериотов, встретивши их за Абидосом, удержал их и привел к царю; припасы роздали по своему войску, Афанасия и Артавазда тотчас лишили зрения. После того Артавазд решился отворить ворота стен с сухопутной земли и дать сражение Константину. При сем сражении артаваздавцы обратились в бегство, много побито, между прочими и Монутес убит. Артавазд, изготовя судна с морским огнем, послал их к святому Маманту против флота Кивириотов и прогнал его. Но в городе терпели сильный голод, и продавалась мера ячменя по двенадцати монет, овощей по девятнадцати, конопли и бобов мера по восьми монет, масла пять литр по монете, шестая мера вина продовалась за полмонеты. Народ стал умирать, и Артавазд принужден был отпускать его из города. Но он приказал замечать лица, и тем многих остановил; почему некоторые принуждены были прикрывать свои лица, одевались в женское платье, в монашеский образ, и таким образом могли скрытно уходить. Между тем Никита, отдельный военачальник, собравши свое войско, рассеявшееся до Модрины, дошел до Хрисополиса, и когда начал отсюда отступать, то царь, переправясь, преследовал его и, настигши его в Никомидии, захватил его вместе с Маркеллином, который из епископа сделался куратором, которого велел тотчас же рассечь; отдельного же военачальника в оковах свесил со стены на показание отцу, а 2 ноября в сумерки, приступивши к городу в ворота с сухопутной стороны, внезапно взял его. Тогда Артавазд с патрицием Вактагием, севши на судно, на настоящее время пришел в Опсикий, и удалившись в крепость Пузану, там заключился. Но царь овладел ими и Артавазда с двумя сыновьями его лишил зрения, а Вактагия на звериной садке лишил главы, которую на три дня выставил на показ в Милии. Чрез тридцать лет этот злопамятный и немилосердный царь приказал жене его удалиться в обитель Харис, где был похоронен муж ее, выкопать кости его и переносить их в своем платье, и бросать их на кладбище Пелагия, где похороняют насильственно убитых. Какое бесчеловечие! И других многих знаменитых мужей содействовавших Артавазду избил он; бесчисленно многих лишил зрения, иным отсек руки или ноги. Тем, которые с ним вступили в град, даже иноплеменным начальникам позволил входить во все домы и грабить имущество граждан. При этом причинил он граду и другие бесчисленные бедствия. Давая конские игры, приказал вывесть Артавазда {307} с детьми его и с друзьями, связанных, провести чрез ристалище со лжеименным патриархом Анастасием, ослепленным публично и на осле к хвосту посаженным; это был его триумф на конском ристалище, но потом, как единомышленника, постращавши и покаравши опять посадил на троне священства. Сисиния же патриция и военачальника фракийского, который так много содействовал ему к получению престола и разделял с ним все сражения, двоюродного брата своего чрез сорок дней лишил зрения по праведному суду Божьему: ибо помогающий нечестивому впадет в руки его по писанию.
При Маруане вожде Аравий.– Феофилакт еписк. Антиох. 1 год.
В сем году явилась над Сириею великая комета, и восстал Февис против Маруама, равно и Дахак начальник аруритов. Маруам победил их на пределах Эмесы и истребил 12 тысяч войска их. В том же году Маруам по прошению христиан восточных позволил им рукоположить Феофилакта пресвитера Эдессинского в патриархи на место скончавшегося Стефана Антиохийского, которого всенародными грамотами приказал иметь в почтении всем аравитянам, потому что сей патриарх был украшен духовными дарами, особенно дарами целомудрия. В Эмесе приказал повесить 120 халванов и Аваса, пролившего много крови христианской, опустошившего многие места и пленившего многих, убил в темнице. Маруам для сего послал к нему одного эфиопа, который вошел к нему с мешком негашеной извести и, накрывши им его голову и нос, задушил его, воздавая достойное возмездие чародею, ибо он волшебством своим и призыванием бесов причинил много зла христианам.
В сем году Сулейман, собравши свое войско, опять сразился против Маруама, но был побежден с потерею 7 тысяч воинов, убежал в Пальмиру, оттоле в Персию. Возмутились также жители Эмесы, Елиополиса и Дамаска и затворили Маруаму города свои. Но он с силою послал сына своего против Дахака, а сам пошел против Эмесы и в четыре месяца взял ее. Дахак пришел с великим войском, но Маруам, сразившись против него в Месопотамии, истребил большую часть войска его и самого убил. Между тем Константин, заняв Германикию, и пользуясь междуусобною вой-{308}ною варваров, послал войско в Сирию и Дулихию. Взявши там на честное слово безоружных варваров, дружественных с отцом его, переселил их в Византию со многими еретиками сирийскими, монофизитами, из которых многие поселившись во Фракии доныне коснея в учении Петра белильщика в трисвятой распинают Троицу. Потом от десятого августа по пятнадцатое продолжалась мглистая тьма. Тогда Маруам одержал победу, занял Эмесу и побил всех родственников и вольноотпущенных Исама: сокрушил также стены Елиополиса, Дамаска, Иерусалима, истребил многих сильных людей, и другим оставшимся в городе отрезал крайние члены.
В сем году случилось великое землетрясение в Палестине, при Иордане и во всей Сирии января 18 в четвертом часу, и бесчисленные тысячи народа погибли, церкви и монастыри пали, особенно в пустыне около святого града. В том же году заразительная смерть, начавшись от Сицилии и Калабрии, подобно опустошительному пожару проникла в Моновазию и близлежащие острова и в продолжение всего 14 индиктиона наказывала нечестивого Константина и отвращала его от неистовства против святых церквей и досточтимых икон, хотя он, как древний Фараон, остался неисправимым. Та же заразительная болезнь с опухолью появилась в царствующем граде 15 индиктиона. Сначала появилась она неприметным образом, потом на платьях людей и на церковных одеждах появились красные крестики маслообразные и во многом количестве. Горесть и отчаяние овладели всеми по неведению сего знамения: гнев Божий нещадно истреблял не только жителей в городе, но и во всех окрестностях его. Были и видения многим; в исступлении их казалось им, что им сопутствуют незнакомые, страшные лица, которые они приветствовали, как друзей, разговаривали с ними, и другим пересказывали свои с ними разговоры; видели их входящих в домы, в которых они убивали одних, других мечом ранили. И о чем эти очевидцы рассказывали, то так и случалось. При наступлении весны первого индиктиона болезнь увеличивалась, а летом вдруг так разгорелась, что большая часть домов были заперты и некому было похоронять умерших. В этой крайности клали на вьючных скотов по четыре доски, и на них вывозили мертвых. Так же вывозили их на телегах, полагая кучами один на другого. Когда наполнили мертвыми все кладбища и город-{309}ские и загородные, то бросали их в безводные ямы, во рвы, и вскопали большую часть виноградников, даже сады, обнесенные древними оградами, обратили в могилы для людей, и тут еще едва-едва могли удовлетворить сей печальной потребности. Когда почти всякий дом пострадал от такого несчастья за истребление святых икон, произведенное правительством, то вдруг флот агарянский прибыл в Александрию и в Кипр, где тогда находился и римский флот. Но вождь Кивирреотов вдруг напал на них в пристани Керамейской, и заперши устья пристани, из тысячи быстрых кораблей оставил только три, которые спаслись бегством, как говорят.
