В советское время в Конституции Социалистической Советской Республики Грузии, принятой 3 апреля 1927 года, была специальная статья 9 главы 1, где говорилось: «Социалистическая Советская Республика Абхазии входит в Социалистическую Советскую Республику Грузии в силу особого между ними договора»[186].
Точно так же Южная Осетия, Южно-Осетинская АССР, совершенно не чувствовала связи с Грузией.
Тот факт, что эти страны были все-таки включены в состав Грузии, показывает относительность «пролетарского интернационализма» в СССР: грузин Сталин откровенно решал геополитические проблемы в пользу сородичей. Но в конце концов Сталин умер в 1953 году. Настоящая вина правителей СССР в том, что до 1989 года они так и не решили проблему.
После принятия 3 апреля 1990 года Закона СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР», который допускал самоопределение автономий, 25 августа 1990 года Верховный Совет Абхазии принял Декларацию о суверенитете Абхазской АССР.
Произошел раскол между депутатами-абхазами и грузинской фракцией ВС, выступившей против Декларации. С тех пор Абхазия фактически является независимым государством.
От Абхазского конфликта – к самостийной Грузии
18 марта 1989 года в селе Лыхны состоялся 30-тысячный абхазский сход, который выдвинул предложение о выходе Абхазии из состава Грузии и восстановлении ее в статусе союзной республики. Грузины ответили несанкционированными митингами: 25 марта состоялся 12-тысячный митинг в Гали, 1 апреля – в Леселидзе; митинги прошли также в Сухуми и в городах Грузии.
4 апреля под руководством лидеров грузинского национального движения во главе с Звиадом Гамсахурдиа, Мерабом Костава, Ираклием Церетели и Георгием Чантурия в Тбилиси начался бессрочный митинг, то есть грузины сели у Дома правительства, не хотели уходить.
Готовясь к митингу, они создали вооруженный до зубов «Легион грузинских соколов» и отряды из бывших воинов-«афганцев». Спортсмены и вообще физически крепкие молодые мужчины вооружались металлическими прутьями, цепями, камнями и другими подручными средствами.
Митинг быстро вышел за пределы решения абхазского вопроса. 6 апреля над площадью реяли лозунги: «Долой коммунистический режим!», «Долой русский империализм!», «СССР – тюрьма народов!», «Долой Советскую власть!».
Официальные советские власти Грузии просили Москву направить в Тбилиси дополнительные силы МВД и Минобороны. Москва же рекомендовала руководству Грузинской ССР разъяснить населению свою политику, а на случай массовых беспорядков перебросить в Тбилиси воинские части из Армении.
М. Горбачев, только что вернувшийся из очередной зарубежной поездки, решил направить в Грузию своих чрезвычайных эмиссаров: Эдуарда Шеварднадзе и секретаря ЦК Георгия Разумовского.
Получалось: пусть в Грузии разбираются сами.
К ночи на 9 апреля 1989 года на митинг собралось около 10 тысяч человек. Митингующие построили на прилегающих улицах баррикады, повалив 29 грузовиков и троллейбусов. В ночь на 9 апреля митинг был оцеплен войсками и милицией. Это были части негрузинские: переброшенные из Армении 4-й мотострелковый полк дивизии Дзержинского (650 человек) и 345-й полк ВДВ из Кировабада (440 человек), бойцы Пермского и Воронежского ОМОНов (160 человек) и 450 курсантов Горьковской высшей школы МВД СССР. Кроме того, к участию в спецоперации был привлечен 8-й мотострелковый полк, дислоцированный в Тбилиси (650 человек). Грузинская милиция выступала на стороне митингующих.
При этом часть митингующих была вооружена: захватывали технику и старались расширить контролируемую территорию. Были случаи нападения на военнослужащих: 8 мая были избиты 7 военных и 5 милиционеров. О национальности пострадавших не сообщается.
В 2 часа 50 минут к митингующим через мегафон обратился начальник УВД города Тбилиси Гвенцадзе с призывом разойтись, затем, в 3 часа 45 минут, с аналогичным призывом обратился католикос-патриарх всея Грузии Илия II.
Никто не разошелся, и 9 апреля, в 4 часа утра, генерал Игорь Родионов приказал начать вытеснение митингующих с площади. Сама операция длилась буквально 15–20 минут! По одним данным, почти все выходы с площади были перекрыты автотранспортом, и потому возникла паника и массовая давка. По другим, «Грузинские соколы» напали на военных. По третьим, военные первые напали на толпу, стараясь быстрее ее разогнать.
Позже генерал Родионов уверял, что, если бы не разгон митинга силами армии, националистами «начался бы штурм здания» ЦК Компартии Грузии, которое уже было подготовлено к обороне, и потому «страшно подумать, сколько бы тогда было убитых и раненых»[187].
В любом случае возникло побоище. Огнестрельное оружие практически не применялось, солдаты били 73-сантиметровыми резиновыми палками, под народным названием «демократизатор», саперными лопатками, применяли слезоточивые газы.
Участники митинга использовали против «сил вытеснения» камни, металлические прутья, палки.
16 участников митинга погибли на месте, трое вскоре скончались в больнице. По данным следственной комиссии Верховного Совета Грузинской ССР, в течение месяца за медицинской помощью обратились 4035 человек, в том числе с колотыми и резаными ранениями и с признаками отравления химическими веществами.
Специальная комиссия съезда народных депутатов СССР во главе с Анатолием Собчаком так и не установила, ни «кто начал», ни кто дал приказ военным разогнать митинг: никаких документов не было.
Руководство СССР в Москве и Родионов утверждали, что демонстранты напали первыми, а солдаты только оборонялись.
На I съезде народных депутатов в мае – июне 1989 года Михаил Горбачев отказался взять на себя ответственность за события и объявил однозначно виноватой во всем армию.
Грузины, естественно, обвинили в произошедшем Советскую армию. Уже на следующий день после разгона митинга город Тбилиси и остальная Грузия начали забастовку, был объявлен национальный 40-дневный траур.
Жители города массово возлагали цветы на место гибели демонстрантов.
В Грузии было объявлено чрезвычайное положение, но демонстрации протеста продолжались, а Правительство Грузинской ССР было вынуждено подать в отставку.
Против Гамсахурдии, Коставы, Церетели и Чантурии прокуратура Грузии возбудила уголовное дело, однако 5 февраля 1990 года оно было прекращено «ввиду изменения обстановки». Обратим внимание на формулировку! Никто не отрицает, что преступление имело место быть… но обстановка изменилась, и теперь преступление – это уже вовсе даже светлый подвиг. Типичная для гражданской войны «рокировка».
Естественно, после 9 апреля семимильными шагами пошел процесс утверждения в грузинском обществе идей национальной независимости и восстановления грузинской государственности. В память о трагических событиях 9 апреля 1989 года в Тбилиси отмечается День национального единства, гражданского согласия и памяти погибших за родину.
А что должна была думать армия, которую объявили единственным виновником трагедии?
Что должны были думать все, кто ждал от правительства СССР каких-то осмысленных действий?
Кстати, грузино-абхазский и грузино-осетинский конфликты центральная власть СССР даже не пыталась решить, и они стали причиной нескольких затяжных тяжелых войн.
Неоднократная резня в Средней Азии
Погромы турок-месхетинцев 3–7 июня 1989 года в Узбекистане более известны как Ферганские события. Мотивы нападения приводятся разные: от случайности – на танцульках турок убил узбекского парня, до утверждений, что узбеки предлагали туркам объединяться в едином исламском государстве, а высокомерные турки отказались.
Самые реалистичные предположения – высланные из Грузии в 1944 году «турки» – мусульманизированные грузины – были сравнительно обеспеченным городским населением. И не спешили «турки» обузбечиваться, хотели вернуться на родину… А в Грузии этих «иноверцев» большинство населения не ждало… Тем более и в Грузии они хотели иметь свою национальную автономию.
Получилось, что «турок» изгнали дважды: из Грузии в 1944-м и из Узбекистана в 1989 году[188].
О подробностях неплохо написал русский свидетель событий, наблюдавший за истреблением «высокомерных» месхетинцев с откровенным злорадством: «Вооруженных колющим-режущим-дробящим (ножами, пиками, топорами и дубинами) узбеков привозили «КамАЗами» изо всех ближайших кишлаков. Водка – рекой. И понеслось: толпы врывались в заранее отмеченные дома, насилуя и убивая все живое. Мужчин, женщин, детей. Хотели насилия – получите. На улицах – огромные костры, в которые бросали живых людей. Дома горят, машины горят, трупы – горами. Изрезанные, изрубленные, с выпущенными кишками.
А что же храбрые турки? Храбрые турки, перепрыгивая без разбега высоченные дувалы (глиняные заборы), изо всех сил ломились на территорию десантного полка. Ну, чтобы эти сволочи – русские солдаты – спрятали их от узбекского гнева. Вот ведь как получается: то «свинья неверная», то вдруг защитник.
