Что до меня, то я считаю величайшим британским египтологом все-таки вышеупомянутого сэра Уильяма Мэттью Флайендерса Петри. Именно ему, геодезисту-топографу и сыну инженера, принадлежит честь быть отцом современной археологии и британской египтологии. В восьмидесятых годах Петри организовывает широкомасштабные исследования Великой пирамиды, попутно разрабатывая стандарты ведения раскопок, которым все египтологи следуют и поныне. Петри написал множество книг по данному предмету, некоторые из них по-прежнему остаются классическими. Многие из британских египтологов более позднего времени, такие, как Маргарет Мюррей, Алан Гардинер, Говард Картер, Дж. Д. Пендлбери, Артур Вигалл, Уолтер Эрмори и И. Э. С. Эдвардс, были либо учениками сэра Флайендерса Петри, либо испытали на себе огромное влияние его работ.
Американцы пришли на «рынок» египтологии в конце девятнадцатого столетия. Одним из первых американских египтологов, если не самым первым, считается Джеймс Генри Бристед из университета Чикаго, который написал великое множество очерков по истории Древнего Египта. Джордж Райзнер, представитель Гарвардского университета, начал раскопки в Египте в самом начале двадцатого века. Райзнеру, прославившемуся своими колоссальными раскопками на плато Гизы, принадлежит много открытий в районе Великого Сфинкса и пирамид Гизы. Также следует упомянуть Джона Уилсона и Майкла Хоффмана, которые внесли значительный вклад в египтологию во второй половине XX столетия.
Из числа наших современников можно назвать Марка Лейнера, активно продолжающего дело Райзнера, который организовал многочисленные раскопки в Гизе в восьмидесятых и девяностых годах XX века. Лейнер считается ведущим американским представителем классической египтологии и является автором нескольких книг, на которых я с удовольствием остановлюсь позднее.
Нельзя также не отметить вклад египетских ученых. Такие личности, как Селим Хассан, Ахмед Фахри, Заки Саад и, в настоящее время, Захи Хавасс, прославили свою страну вкладом в египтологию, выступив организаторами многих раскопок и став авторами множества книг. Не так давно доктор Хавасс совершил значительное открытие — обнаружил захоронение в оазисе в западной пустыне Египта, ставшее известным как «Долина золотых мумий».
Такое краткое введение в историю египтологии недвусмысленно свидетельствует о том, что эта наука зародилась и развивается как типично западная наука. Начиная с греков и римлян и заканчивая французами, британцами, итальянцами, немцами и американцами, в ней преобладают евроцентричные западные понятия и представления. Даже упомянутые египтологи-египтяне изучали египтологию, антропологию и археологию по западным образцам и учебникам.
Разумеется, есть и другие ученые, которые написали книги и внесли вклад в развитие египтологии как академической дисциплины, но при этом придерживаются противоположной точки зрения на нее. О некоторых из них я уже говорил: это Р. А. Шваллер де Любиц, Джон Энтони Уэст, Питер Томпкинс и Марри Хоуп. Упоминание о других авторах, которых я считаю полноправными представителями этой науки, можно найти в библиографии. Пока же я считаю работы Кристофера Данна, Абдель Хакима Авиана и Карена Брайана самым важным вкладом в эту область в последнее время, проливающим новый свет на сделанные открытия и позволяющим взглянуть на них с точки зрения местных преданий, чего раньше никто из египтологов всерьез даже и не предполагал.
Возможно, в наше время египтология оказывает очень большое влияние и переживает пик популярности. Отделения египтологии существуют во многих университетах почти всех развитых стран мира. В 1999 году, например, раскопки в Египте вели университетские экспедиции из Японии, Польши, Швеции, Англии, Италии, Германии, Франции, Соединенных Штатов, Канады и, конечно же, самого Египта. Ежемесячно появляется просто огромное количество научно-популярных и академических книг и статей на эту тему. Не обходят вниманием некоторые аспекты этой науки и средства массовой информации, включая радио и телевидение. В сети Интернет создано множество сайтов, посвященных Древнему Египту, и обращение к любому поисковому серверу приносит сотни ссылок. В то же время в кругах, не принадлежащих к академической египтологии, созрело и крепнет убеждение, что некоторые основные понятия этой науки нуждаются в коренном пересмотре.
Глава четвертая
ВРЕМЯ РАДИКАЛЬНОГО ИЗМЕНЕНИЯ ВЗГЛЯДОВ
Переход во время кризиса от устоявшихся понятий и теорий к новым, из которых может возникнуть система новых наручных взглядов, чрезвычайно далек от кумулятивного процесса, который достигается объединением или расширением старых понятий. Скорее, это реконструкция науки с учетом новых, основополагающих знаний; реконструкция, которая Приводит к смене некоторых основных теоретических допущений и обобщений, а также методов и способов их применения, проявление элементарного прототипа того, что Происходит во время радикального изменения взглядов.
Эти мысли, высказанные профессором Томасом С. Кунном в 50-е годы XX в., бросают вызов нашим представлениям о том, как совершается мыслительный процесс в науке. Он ввел в употребление термин «сдвиг представлений» и расширил описание того, что собой представляют эти самые представления. Еще в 1969 году Кунн заявил: «Термин «парадигма» (т. е. взгляды, представления) используется в двух ипостасях. С одной стороны, он означает полную совокупность взглядов, представлений, ценностей, методик it прочего, которые разделяют члены данного сообщества. С другой — он обозначает определенный элемент в этой совокупности, конкретный метод решения головоломки, который, будучи использованным в качестве модели или примера, может привести к смене основных правил в решении оставшихся головоломок нормальной науки».
Именно с этой, второй, точки зрения Кунн разработал вызывающую споры и сомнения концепцию, гласящую, что наука в обычном смысле является предприятием субъективным и иррациональным. Он привел убедительные аргументы в пользу того, что, как только взгляды устоялись, большинству ученых и в голову не могут прийти мысли, им противоречащие. Кунн также усомнился в том, что наука изменяется постепенно. Напротив, когда накопленные данные приводят к сдвигу представлений (термин, который, как явствует из вышеприведенной цитаты, ввел сам Кунн), то начинается революционный процесс, радикальное внедрение абсолютно новых взглядов на уже собранные сведения и информацию, что означает полномасштабное изменение научного мышления.
Работа профессора Кунна сама по себе служит прекрасным примером его концепции. Он приводит исторические примеры перемен во многих областях науки, которые произошли в результате радикальных сдвигов мышления, а не постепенного изменения теоретических представлений, вызванных накоплением данных. Кунн установил, что сдвиг представлений всегда происходит внезапно и резко, то есть изменения в науке носят революционный, а не эволюционный характер. Его концепция, сама по себе будучи революционной, подверглась резкой критике со стороны многих ученых в 60-е годы, что лишь подтвердило правоту Кунна в том, что многие ученые субъективно «заперлись» в своих парадигмах (представлениях) и более не являются непредвзятыми, объективными исследователями новых идей.
Чаще всего такие радикальные сдвиги происходят вне академических дисциплин и областей, на которые они оказывают влияние, и их инициаторами являются отнюдь не профессора, надежно окопавшиеся на своих позициях в этих дисциплинах. Наиболее ярким примером здесь может служить Альберт Эйнштейн, который создал теорию относительности, работая клерком в патентном бюро в Швейцарии, и только потом стал профессором физики. Совершенно очевидно, что необходимость в сдвиге представлений в какой-либо науке или ее отрасли должна исходить извне, поскольку приверженцы и последователи этой науки настолько погрязли в устоявшихся взглядах и представлениях, что буквально «за деревьями не видят леса» и не в состоянии распознать происхождение сфомировавшихся у них взглядов. Я убежден, что именно в таком положении находится сегодня египтология! Томас Кунн страстно призывал ученых знать и осознавать историю, историю своей дисциплины и историю ее представлений. Именно поэтому я включил в эту книгу главу об истории египтологии; многим египтологам знакома обширная история раскопок и находок, но они не отдают себе отчета в том, как формировались такие привычные для них взгляды и представления. Глубоко укоренившееся представление о том, что наука и история начинаются с греко-римской культуры, исключает вероятность существования местной египетской культуры, которая может обладать чувством собственной истории и предыстории.
