Константин Пензев - Земли Чингисхана

Chemist: 1. К китайцам отношусь, как и к другим народностям, нормально. Бывают конечно «экземпляры», но как говорится: «В любой семье не без урода». 2. Существует угроза экономического характера, выражающаяся в бесконтрольном вывозе нашего сырья, но мы же сами им и вывозим. Правда, в последнее время наводят порядок на ДВ таможне. 3. А зачем им это надо? Если США на своей территории не может их победить в торговых войнах… Зачем реальные копья ломать?! 4. С историей туго, а вот сегодняшние реалии по своей специальности знаю хорошо.

Я думаю, что это достаточно показательные ответы.

Итак. Во-первых. Вопросы взаимоотношений России и Китая весьма сложны, их, конечно же, вряд ли можно объяснить какой-то пресловутой «разностью демографических потенциалов». Впрочем, некоторые вещи стоит рассмотреть, хотя бы для того, чтобы оценить степень «желтой опасности». Во-вторых. Великорусский народ, в массе своей, действительно мало знает о Китае, о его истории и его народе, посему, наряду с освещением весьма специальных вопросов, я хотел бы предоставить читателю и более общие сведения, просто для ознакомления. Известно же, что информация убирает страхи, порожденные, в том числе, и элементарным незнанием.

В сознании российского гражданина Китай представляет из себя монолитную державу, населенную исключительно китайцами и говорящими исключительно на китайском языке. Однако это впечатление несколько обманчиво. Начнем с китайского языка.

Китайский язык тяжел в освоении для индоевропейца, причем не в силу присутствия в нем сложных для произношения звуков (их как раз гораздо меньше, чем в индоевропейских языках, и освоение их не представляет трудности), а в силу наличия в нем тональной системы. В диалекте «путунхуа», к примеру, насчитывается четыре тона: первый — высокий, ровный; второй — восходящий от среднего к высокому; третий — резко понижающийся, затем восходящий до среднего; четвертый — падающий от высокого к низкому. В зависимости от тона произношения слова китайского языка могут иметь совершенно различный смысл. Так слово ma, соответственно в 1-м, 2-м, 3-м и 4-м тонах, будет иметь следующий ряд значений — «мать», «конопля», «лошадь», «ругать». Слово shu — «книга», «спелый», «считать», «дерево». Shi — «труп», «камень», «свинья», «нести». Тональными языками являются и некоторые другие языки Юго-Восточной Азии — вьетнамский, бирманский, тайский.

Единого китайского языка, как такового, не существует. Присутствует семь наиболее значимых диалектов, которые в принципе можно считать отдельными лингвистическими комплексами: «путунхуа» (он же «мандарин»), кантонский, шанхайский, хакка, амойский, фучжоуский и веньчжоуский; но, кроме того, существует необозримое количество местных диалектов, которые часто отличаются друг от друга так же, как немецкий от английского или русский от польского. В силу фонетических и некоторых лексических отличий жители Северного Китая не в силах понять, о чем говорят на юге страны, и наоборот. Официальным и общепризнанным является «путунхуа», который позиционируется как язык образовательной системы и средств массовой информации, он же, в настоящее время, активно продвигается китайским руководством на роль общегосударственного, «всеобщего» языка. При этом интересно то, что письменность (иероглифы) является общей для всех диалектов. Таким образом, даже говорящие на различных диалектах и не понимающие друг друга китайцы могут вполне сносно объясняться друг с другом при помощи письма.

Слог в китайском языке имеет определенную структуру. Он состоит из двух основных элементов. Первым элементом является согласный звук в начале слога, который принято называть «инициаль», вторым элементом является гласная часть в конце слога, которую называют «финаль». Инициаль всегда выражена только одним согласным звуком, который, тем не менее, может быть сложным, вроде — z, ch (в латинской транскрипции). Финаль может быть как простым гласным, состоящим из одного звука, так и дифтонгом или трифтонгом. Кроме того, допустимо отсутствие начального согласного в слоге, наподобие yi, ai, yu… Характерной особенностью китайского языка являются так называемые назалированные финали, которые содержат конечный носовой элемент: liang, mian… В данном случае согласный n все-таки отсутствует, а существует характерный «носовой» звук в конце слога. Следует так же отметить, что некоторые инициали не могут сочетаться с определенными финалями. Недопустимы, например, следующие варианты: pe, hing, king, be, me…

В китайском языке возможны всего 414 слогов, если не различать тонов. Структура китайской речи естественным образом определила и структуру китайской письменности. Всякий иероглиф отображает на письме слог с определенным тональным ударением. Иероглифы записываются набором стандартных черт, число которых может быть от 1 до 28, и эти черты повторяются в различных комбинациях. Несколько простых иероглифов могут быть объединены в один сложный, кроме того, иероглифы имеют и смысловую нагрузку, поскольку могут обозначать фонетически различающиеся, но сходные по смыслу морфемы.

Современный вид китайская письменность приобрела уже в I в., а попытки внедрить алфавитное письмо предпринимались в Китае, начиная с XVII века (впрочем, еще монголы пытались сделать это). В КНР в 1958 году (время правления Мао Цзедуна) был принят стандартный транскрипционный алфавит на латинской основе, содержащий 26 букв и значки для обозначения тона. Между тем этот алфавит так и играет вспомогательную роль.

Всего китайская письменность насчитывает громадное количество иероглифов (около 80 тыс.), однако грамотным на элементарном уровне может считаться человек, освоивший около 2000 знаков. 3000 иероглифов достаточно для чтения газет и неспециализированных журналов.

Китайский язык (точнее сказать — китайские языки) принадлежат к сино-тибетской языковой семье, которая занимает второе место в мире по числу говорящих после индоевропейской семьи. Сино-тибетские языки распространены, кроме КНР, на северо-востоке Индии, в Мьянме, Непале и Бутане, в Бангладеш, Лаосе и Таиланде. Ко всему прочему, десятки миллионов китайцев, не ассимилированных и сохраняющих свой язык, проживают практически во всех странах Юго-Восточной Азии и составляют значительные по численности общины во многих странах мира — в Канаде, США и др.

Если сказать честно, Китай не может похвастаться лингвистическим единством. Фактор, который соединяет китайцев в единую нацию, — это культура. Однако китайская культура гораздо более многослойна и многообразна, в отличие от той же великорусской, которая в древности зиждилась на мощной системе языческих верований, а затем перешла и стоит сегодня на фундаменте христианства.

Итак. Судя по уверению тревожно настроенных в отношении Китая авторов СМИ, «колоссальная разница демографических потенциалов» между Китаем и российским Дальним Востоком должна привести к заселению последнего ханьцами и отторжением его от России. При этом, как-то между делом, забывается то обстоятельство, что подобные устремления могут привести к вооруженному конфликту, а Россия, несмотря на определенное ослабление своего военного могущества, по-прежнему остается одним из наиболее вооруженных и опытных в боевом отношении государств, да и ядерный российский потенциал нисколько не стал безопаснее за последнее время, а ядерной бомбе, как известно, нет разницы, сколько китайцев может находиться в радиусе поражения — сто тысяч или десять миллионов. Радиус от этого не уменьшится.

Тревожно настроенные авторы российских СМИ определенно забывают также рассказать русской общественности, что пресловутая «разность демографических потенциалов» в самом Китае куда как выше, чем между Китаем и некоторыми российскими областями. Поясняю обстановку.

Подавляющее большинство (около 93 %) населения Китая, составляют собственно китайцы, или хань. В этом отношении данную страну можно было бы назвать моноэтнической, если только не учитывать то обстоятельство, что оставшиеся 7 % населения составляют около 90 млн. человек, что само по себе, в абсолютных цифрах, не вяжется с понятием «меньшинств». Так, одних только чжуанов, по переписи 2000 года, насчитывается 16 млн.