Колумбова «Санта Мария», как иногда предполагают, носила первоначально другое имя - «Мария Таланте» (как флагман второй экспедиции Колумба, названный в память погибшего флагмана первой) и была переименована самим Колумбом. Построенная на верфях Галисии, она вдобавок к своему основному названию имела еще и прозвище «Гальега» (галисийка): суеверные испанцы хотели обмануть судьбу - пусть в ее «черных списках» будет отмечено что угодно, только не их корабль. В дневниках, письмах и отчетах - подлинность многих из них оспаривается - она именуется просто «нао» (большой корабль), но ведь так называли обычно каракку, а не каравеллу! Ни одного изображения или подробного описания кораблей Колумба до нас не дошло, и их приблизительные размеры определены теоретическим путем. Длина «Санта Марии» оценивается примерно в двадцать три метра, ширина - семь, осадка - три, грузоподъемность - четыреста тонн, а ее команда, по некоторым данным, составляла девяносто человек. Капитаном ее считался Колумб, шкипером был Хуан де ла Коса, кормчим - Пералонсо Нинью, будущий главный кормчий Кастилии. Из документов известно ее парусное вооружение - грот, два лиселя, фок, блинд, марсель, контрбизань.
Так представляют себе «Нинью».
Имеет ли что-нибудь общее эта реконструкция с подлинной «Пинтой» - неизвестно.
Другое название имело и второе судно Колумба - «Санта Клара». Кличку «Нинья» (девочка, детка), намертво к ней прилипшую, она получила по имени ее владельца Хуана Нинью. Ее длина оценивается примерно в восемнадцать метров, ширина - шесть, осадка - два, грузоподъемность - около двухсот тонн, экипаж - сорок человек. Капитаном «Ниньи» был Висенте Яньес Пинсон, будущий открыватель Бразилии и устья Амазонки, кормчим - Руис де Гама.
Подлинное имя третьего корабля - каравеллы- редонды - неизвестно. До нас дошло только явное прозвище: «Пинта» (рябая, пестрая). Видимо, судно было так названо за свою веселую раскраску. Ее предположительная длина - двадцать метров, ширина - семь, осадка - два, грузоподъемность - около трехсот тонн, экипаж - шестьдесят пять человек. Ее капитаном был Мартин Алонсо Пинсон, кормчим - Кристобаль Гарсия Сармьенто. В 1980 году американские кладоискатели Олин Фрик и Джон Каск обнаружили останки разбитой штормом «Пинты», затонувшей около 1500 года между островами Турке и Каикос к югу от Багамского архипелага.
По другим источникам грузоподъемность каждого из кораблей Колумба в три-четыре раза меньше, а экипаж всех трех составлял сто двадцать человек, из них девяносто моряков.
Чтобы как следует разобраться в тонкостях конструкции этих судов, их неоднократно пытались моделировать. В 1892 году, к 400-летию открытия Америки, в Кадисе была изготовлена по проекту Фернандоса Дуро-са и Монтеона примерная модель Колумбовой «Санта Марии» в предполагаемую натуральную величину каравеллы того времени. Под командованием адмирала дона Паскуале Серверы и Топете, будущего военно-морского министра Испании, и капитана второго ранга Виктора Конкаса она успешно добралась за тридцать шесть суток от Лас-Пальмаса до острова Сан-Сальвадор в Багамском архипелаге, в точности повторив трассу Христофора Колумба, а затем до Нью-Йорка, и в следующем году ее уже можно было видеть в Чикаго на Всемирной выставке рядом с копией судна викингов из Гокстада, прошедшего от Норвегии до США за сорок три дня.
Для другой выставки - испано-американской, состоявшейся в 1929 году в Севилье, модель «Санта Марии» была повторена в том же Кадисе, на этот раз - по проекту Хулио Гальена.
Еще одну модель «Санта Марии» испанцы построили в 1951 году, но едва ли ее можно считать моделью в строгом смысле этого слова, так как она строилась без излишней заботы об истине по указаниям режиссера для съемок фильма «Рассказ об Америке».
12 октября 1992 года мы сможем детально ознакомиться сразу с тремя каравеллами того времени - «копиями» кораблей Колумба. Слово «копия» не случайно поставлено здесь в кавычки: мы ведь не знаем даже, была ли каравеллой «Санта Мария» или же это была каракка. Есть одинаковое количество и «за» и «против» того и другого. Впрочем, испанец Альсар Рамирес, строящий эти корабли в Мексике, будет вправе отвергнуть любые упреки: ведь его эскадра не собирается повторять путь Колумба. Наоборот, в 500-летний юбилей открытия Америки он намерен «открыть» Европу, приведя все три корабля из Мексики в порт Палое...
Несмотря на свой неказистый вид (если взирать с высоты нашего XX века), каравелла явилась венцом средневекового судостроения. Она принадлежала будущему: этот последний тип судна Средних веков стал провозвестником Нового времени.
Наступала эпоха, когда каждый район моря, каждая страна, каждая нация обзаводились собственной школой морской инженерии, когда уточнения типа «венецианская» (галера, например) или «испанская» становились излишними. И вместе с тем наступало время унификации типов судов, сокращения их количества и резкого, небывало резкого улучшения качества. Единственное, чего не коснулась еще унификация,- это названия типов, одно и то же судно все еще могло называться в разных регионах по-разному. В лучшем случае их различали по способу постройки, по величине, по функциям, по району плавания. Но силуэт для неопытного глаза был один и тот же.
Маленькая весельно-парусная барка получает к востоку от Апеннинского полуострова имя барчетта, а к западу так называют любую гребную лодку.
Появляется и новое слово - барк: это трехмачтовый военный парусник водоизмещением до четырехсот тонн с прямым вооружением на передних мачтах и косым на низкой бизани.
Барчетту трудно отличить от турецкого легкого и быстроходного кваика, тоже гребного и служившего обычно для связи между кораблями и берегом, а большие кваики свободно можно спутать с малыми арабскими дау или с фризско-бретонскими эверами (энварами) - необычайно мореходными бескилевыми плоскодонными грузовыми судами грузоподъемностью до сотни тонн, известными с XIII века.
Голландское парусно-весельное баартце, имевшее до трех мачт и до сорока весел, своими оконечностями напоминало ранний когг.
Парусно-весельная грузовая турецкая маона, где каждым веслом управляли шесть-восемь человек, мало чем отличалась от галеаса - разве что своими четырехугольными парусами, все еще употреблявшимися вместо ставших уже привычными латинских.
Целый набор плоскодонных бескилевых судов прибрежного и речного плавания можно обнаружить в это время на севере Европы, особенно в Голландии и Германии.
Наиболее известен полуторамачтовый парусный аак, исчезнувший лишь в прошлом веке: рейнский, маасский, лабский. Его водоизмещение могло доходить до двухсот тонн, длина - до сорока метров, а ширина - до шести. Но столь большие суда были редки: слишком много хлопот с составной мачтой (до двадцати пяти метров) и прочим рангоутом, а также с такелажем. Да и само назначение аака - в осног.ном перевозка вина - подталкивало к более консервативным, апробированным и дешевым решениям, известным еще с античных времен. Развившись из римского линтера, аак к нему и вернулся. На польско-германском побережье Балтики называли бордингами или бордингерами.
Близко к ним примыкает быстроходный двухмачтовик голландских рыболовов - догбот, на западнофризском острове Флиланд (Влиланд) носивший имя флибот или влибот - «летучая лодка». Он имел грузовместимость от шестидесяти до ста сорока тонн и участвовал иногда в военных действиях. Если такое судно было беспалубным, с сильно наклоненным вперед форштевнем и шпринтовой оснасткой, голландцы именовали его «хенгст» (конь), что равнозначно понятию «круглое судно», и использовали для рыбной ловли, перевозок грузов и пассажиров. А начиная с XVI века хенгст уступил место одномачтовому хою, или хойде, грузовместимостью до двадцати ластов и тоже шпринтовому. В Германии его называли хойером - это было судно с обшивкой внакрой, со скошенными штевнями и седловатостью на своих оконечностях. Длина его достигала десяти метров, ширина двух с половиной, то есть их строили в соотношении 4:1.
Одномачтовый хой (или хойер) с бушпритом положил начало судну нового типа - шмаке, высокобортной двухмачтовой барке с хорошо развитым парусным вооружением: большой гафельный парус, брифок и стаксель на главной мачте, малый гафельный парус на бизань-мачте, кливер и бомкливер на бушприте.
Вероятно, к этому же семейству следует отнести и голландский одномачтовый рыболовный боттер с высокой и сильно округленной носовой частью, узкой кормой и низкими бортами. Его название - от слова bot, «тупой» - заставляет вспомнить древнегреческую самену, византийскую диапрумну, и ее наследниц - ускиеру, юиссье и испанскую тафо-рею, появившуюся в XV столетии и перевозившую не только лошадей, но и артиллерию. Боттеры достигали пятнадцатиметровой длины и, как аак или хойер, имели шверцы - съемные боковые кили из деревянных щитов для уменьшения крена или дрейфа. По-видимому, шверцы имели и другие плоскодонные суда, но данные об этом противоречивы.
