не удался: князь Черкасский выдал подполковника Пустошкина с товарищами, предлагавшими ему объявить торжественно, что нация не желает иметь Бирона регентом. За неимением вождя гражданского движения дело должно было решиться войском, у которого был вождь, знаменитый фельдмаршал Миних. Миних захватил Бирона ночью. Анна Леопольдовна провозглашена была правительницею, муж ее принц Антон - генералиссимусом, Миних - первым министром. Бирона лишили имения, чинов, орденов и отправили в Сибирь, в город Пелым.
Свержение Бирона не могло успокоить Россию и только вызывало новый, окончательный переворот. Анна Леопольдовна была совершенно не способна к делам правительственным: целые дни просиживала она во внутренних покоях с неразлучною фавориткою (фрейлиною Мешден). Все должно было, следовательно, сосредоточиваться в руках первого министра - Миниха. Но у правительницы был муж. Принц Антон не хотел уступать Миниху первенства; сам он был мало способен к самостоятельной деятельности, но у него был руководитель. Остерман, давний соперник Миниха. Остерман и принц Антон начали пугать правительницу, убеждать се освободиться от Миниха как от человека самого опасного, который не остановится ни перед чем. Напугать Анну Леопольдовну было нетрудно.
Миних стал замечать, что его выживают, не хотят с ним заниматься делами:
Миних подал в отставку и получил ее (марта 1741 года).
Остерман сделался всемогущим, но ненадолго. Между мужем и женою, между принцем Антоном и принцессою Анною началась ссора, и правительство представило два враждебных лагеря, а между тем внизу слышался сильный ропот, ибо со свержением Бирона порядок вещей не переменился; внешние дела также запутывались.
Чтоб воспрепятствовать России подать помощь Австрии в предстоявшей войне за наследство австрийского престола, Франция действовала против России в Стокгольме, волновала шведскую молодежь, которая хотела непременно отнять у России завоевания Петра Великого и считала это дело легким. Пропустив удобный случай во время турецкой войны, Швеция теперь объявила войну России, выставив в числе причин отстранение от престола цесаревны Елисаветы Петровны и голштинского дома. Но Франция не ограничилась возбуждением Швеции к войне:
чтоб изменить политику России, порвать союз ее с Австриею, французский посланник в Петербурге Шетарди принял деятельное участие в перевороте, который должен был низвергнуть правительницу Анну и ее сына.
Переворот мог быть произведен только во имя одного лица - дочери Петра Великого Елисаветы. Число приверженцев Елисаветы было велико, потому что около нее сосредоточивалось национальное движение, но между высшими сановниками из русских не было энергического человека, который бы решился действовать за нее ее именем. Главным действователем является Лесток, лекарь, находившийся при цесаревне. И теперь переворот не мог произойти гражданским путем, надобно было произвести его вооруженною силою, но не было человека, который бы мог принять начальство над нею; Елисавета Петровна сама должна была принять это начальство, сама сделать то, что в пользу Анны Леопольдовны сделал Миних. Легко понять, как ей трудно было решиться на это.
Долго медлить, однако, было нельзя: о сношениях Елисаветы с Шетарди через Лестока было узнано, ей грозила страшная опасность. Долго медлить было нельзя и потому, что преданные Елисавете гвардейцы получили приказ выступить в Финляндию против шведов. Ночью с 25 на 26 ноября 1741 года семь Преображенских гренадеров явились к Елисавете: "Мы завтра выступаем в поход, матушка! Ты останешься в руках своих лиходеев, нельзя больше ждать ни минуты".
Делать было нечего: Елисавета повела солдат во дворец, и Анна Леопольдовна с семейством была захвачена. В ту же ночь взяты Миних, Остерман, Головкин.
Елисавета без всякого сопротивления была провозглашена императрицею. Сперва она хотела бывшую правительницу Анну со всем семейством отпустить за границу, но потом переменила намерение: бывший император Иоанн заключен был в Шлюссельбурге, Анна с мужем и остальными детьми отвезена в Холмогоры, где Анна и умерла в 1746 году. Наряжена была комиссия судить Миниха, Остермана и других участников прежнего правления; их приговорили к смертной казни, но императрица переменила казнь на ссылку: Остермана сослали в Березов, Миниха - в Пелым, а Бирона возвратили из ссылки и позволили ему жить в Ярославле; Миних в Пельше жил в том самом доме, который, по его плану, построен был для Бирона.
ГЛАВА XLV
ЦАРСТВОВАНИЕ ЕЛИСАВЕТЫ ПЕТРОВНЫ
1. Лейб-компания и движения против иностранцев. Наказав приверженцев старого правительства, глав господствовавшей при нем немецкой партии, новая императрица щедро наградила людей, помогших ей овладеть престолом. Рота Преображенского полка, особенно участвовавшая в этом деле, получила название лейб-компании. сама императрица назначила себя ее капитаном, унтер-офицеры и рядовые получили потомственное дворянство, деревни и земли. Всеобщее неудовольствие против господствовавших недавно иностранцев выразилось в войске движениями против иностранных офицеров. В Финляндии в действующей против шведов армии обнаружилось волнение, которое грозило привести к печальным последствиям, к истреблению иностранных офицеров, но смелость и решительность генерала Кейта прекратили смуту: он бросился в мятежную толпу, схватил одного из зачинщиков мятежа и послал за священником, чтоб приготовить его к смерти; толпа, пораженная ужасом, рассеялась, и возмутители были наказаны; в самом Петербурге было подобное же волнение.
2. Престолонаследие и главные действующие лица в царствование Елисаветы.
Объявив потомство царя Иоанна не имеющим права на русский престол, императрица поспешила упрочить наследство за потомством Петра Великого; она вызвала четырнадцатилетнего племянника своего, сына Анны Петровны, герцога шлезвиг-голштинского Карла Петра Упьриха; он принял православие, назван Петром Федоровичем и в ноябре 1742 года объявлен наследником престола, через шесть месяцев после коронации Елисаветы, которая происходила в Москве 28 апреля.
В 1744 году приехала в Россию невеста наследника принцесса: София Августа Фридерика Ангальт-Цербстская (родившаяся в Штетине 21 апреля 1726 года), и король прусский Фридрих II устроил этот брак; по принятии православия София Августа была названа Екатериною Алексеевною. Самыми приближенными людьми к императрице были: граф Алексей Григорьевич Разумовский, родом из малороссийских казаков; благодаря милости Елисаветы из придворных певчих он сделался фельдмаршалом и графом; это был человек недаровитый, необразованный, но добрый, прямой, не употреблявший во зло той силы, какую он имел при дворе, не объявлявший притязаний на деятельность, к которой он не чувствовал себя способным.
Больше, чем он, значения в управлении государством имели Шуваловы: граф Петр Иванович, человек с большими дарованиями, но с очень легкою нравственностию, отличавшийся большим искусством притворяться и меняться по обстоятельствам; кроме того, полезную деятельность свою он пятнал корыстолюбием. Родственник его Иван Иванович Шувалов принадлежал к лучшим людям эпохи, был представителем новых, лучших понятий и стремлений.
Начиная с преобразовательной деятельности Петра Великого до сих нор на науку, цивилизацию смотрели преимущественно с внешней, материальной точки зрения, видели в них только средства к увеличению материальных сил государства и удобств житейских, теперь же начали понимать необходимость внутреннего, нравственного преобразования человека и общества, начали понимать, что истинное просвещение состоит в ясном понимании обязанностей человека и гражданина, в признании в каждом человеке достоинства человеческого, в обхождении с людьми по-людски, а не так, как Волынский и подобные ему.
При Петре Великом и после него требовали, чтоб человек был способен к службе и чтоб для этого был выучен, знал бы грамоту, цифирь и геометрию; но теперь начинали понимать, что с такою форменною выучкою общество недалеко пойдет, что необходимо нравственное воспитание, просвещенное приготовление человека к жизни гражданской.
Эти новые понятия и требования высказались преимущественно во второй половине XVIII века; но люди, действовавшие во второй половине века, высказавшие новые понятия и требования, начали приготовляться к своей деятельности в описываемую эпоху особенно благодаря знакомству с французскою литературою, которая приобрела значение литературы общеевропейской распространением гуманных идей, внутренней людскости; и действительно, в царствование Елисаветы нельзя не заметить начала смягчения нравов, пробуждающегося сознания человеческого достоинства. Представителем этих-то новых понятий и требований явился любимец Елисаветы Ив[ан] Ив[анович] Шувалов, человек, отличавшийся не одним вельможным покровительством просвещению, но особенно тем, что в самом себе показал плоды этого просвещения; Ив[ан] Ив[анович] Шувалов умел не запятнать себя ни корыстолюбием, ни мелким честолюбием, внес в свои отношения к другим эту людскость, или "благородное учтивство", как выражались современники, следствие сознания человеческого достоинства в себе самом и в других; современники говорят, что к нему подходили с какою-то радостию.
