Пий V был крайне несимпатичен Венецианской республике — самой толерантной стране Европы. Вместе с тем Венеции требовались христианские союзники. Как раз в то время папа дал обет не есть мясо, а питаться только яйцами, пока не будут искоренены ересь и все неверные.
Венецианский план убеждения фанатичного Пия V не отличался простотой.
Венецианские сановники прекрасно знали его презрительное отношение к Венеции — воплощению неверности церкви. И то, что восточный торговый форпост Венеции находился под угрозой, ничуть не подвигло бы папу оказать помощь. Конечно, сперва можно было обратиться к королю Испании, чтобы тот затем уговорил Пия V. Но испанский король совсем не одобрял присутствие венецианцев в Средиземноморье. Захвати турки Кипр, он бы скорее обрадовался этому, нежели расстроился.
В итоге Венеция все же решила воззвать к крестоносной сознательности папы-яйцееда. При этом важно было заставить всех (и христианских монархов, и самого Пия V) поверить в то, что инициатива создания союза принадлежит папе. Дабы эта хитрость удалась, ни полномочный посланник Соланцо, ни венецианский Совет Десяти ничем не выдали своего ликования, когда Пий V объявил о формировании войска против неверных. Они даже демонстративно попытались оспорить его решение. Антимусульманский крестовый поход должен был восприниматься всеми как идея папы. И только так венецианцы могли получить необходимый результат.
Пана Пий V теперь полностью посвятил себя организации кампании. Он так рьяно принялся за новое дело, что иной мог только подивиться, откуда в этом длинном, худощавом теле оказалось столько энергии. Рим то и дело отправлял посланников к королю Испании Филиппу II, который лишь ограничивался общими фразами и медлил с окончательным ответом. Ведь вырази монарх хоть малейшее одобрение в отношении создания альянса, Пий V тут же расценил бы это как повод привлечь короля к союзу.
Венецианская республика часто раздражала папу. Но чем больше его злили, тем сильнее становилось желание собрать антитурецкий флот.
Тем временем Венеция торопилась. Ненадежное положение Кипра заставило ее в этой спешке потерять бдительность. Формированию союзного флота было уделено так много внимания, что не оставалось времени как следует подготовить собственную эскадру.
Каждому, кто хоть что-то понимает в войне, не говоря уже о битвах на море, при ознакомлении с материалами становится ясно: союзный флот 1570 года представлял собой наспех состряпанную сборную солянку. Но очевидно и то, что время шло, мешкать становилось непозволительно.
Эгейское море. Лето 1570 года
Казалось, что за тридцать лет мира с Османской империей венецианское правительство окончательно разучилось реагировать на угрозу. Да и людей трудно было убедить в том, что мирное время прошло. Вдобавок ко всему именно сейчас правительство республики занималось избранием нового дожа.
Дож служил пожизненно, кто-то другой мог занять этот пост только после его смерти. Выборы нового дожа можно было проводить и быстро, но кабинет все равно оставался пустым с момента первых признаков немощности дожа и до его кончины. После этого еще какое-то время требовалось для избрания нового.
…В отличие от папы Пия V испанский король Филипп II не был фанатиком. Он прекрасно понимал, что на самом деле объединенный флот предназначался для защиты Кипра от турок. К слову сказать, королей Испании в мире издавна величали «католическими монархами». Поэтому Филипп просто не мог не откликнуться на предложение папы, учитывая формальную причину формирования альянса. И пришлось откликнуться на просьбу Пия V.
Но при этом Филипп II передал тайное указание Джованни Андреа Дориа, генуэзцу, командовавшему испанским флотом. От него требовалось не участвовать в сражениях, выгодных для Венеции.
И хотя явных доказательств, подтверждавших позицию Испании, не было, Венеция догадывалась, как обстоят дела на самом деле. Именно поэтому республика решительно отказывалась назначить по испанской рекомендации капитана Дориа главнокомандующим союзного флота. Его знаменитый дядя, Андреа Дориа, легендарный наемный капитан, прославленный под прозвищем Средиземноморская Акула, давно ушел из жизни. Но род Дориа до сих пор славился своими наемными военно-морскими капитанами. К тому же они предоставляли как корабли, так и матросов.
Во времена Андреа Дориа эта фамилия сперва служила папам римским, затем — французским королям, а позднее стала работать во славу Испании — злейшего врага Франции. Этот переход к испанской короне тогда расценивался всеми как крайне скандальный и возмутительный поступок. И теперь Дориа все так же служили при испанском короле, но капитаном стал племянник Андреа — Джованни Андреа Дориа.
Наемные капитаны работают за деньги, и в этом вся их суть. Поэтому, естественно, Венеция, подозревавшая истинные намерения испанского короля, не могла доверить флот такому капитану. Венеция и Генуя были полярно разными государствами, хоть и говорили на одном языке. Венеция тоже могла воспользоваться услугами наемников, однако предпочитала набирать людей для флота из местных граждан. Кроме того, республика настаивала на том, что на пост главнокомандующего необходимо назначить венецианского офицера, ибо треть объединенного флота предоставлялась Венецией. Король Испании находил это неприемлемым.
Тогда папа нашел компромисс, предложив на пост главы союзного флота адмирала, командовавшего папским флотом, — Маркантонио Колонну. Но на этот раз не соглашались ни Венеция, ни Испания. Огромную флотилию нельзя доверять человеку без боевого опыта.
Итак, христиане никак не могли прийти к согласию. Ситуация усложнялась.
В июле на южном побережье Кипра очутились три сотни турецких галер, перевозивших сто тысяч солдат. Хорошо укрепленный венецианцами север острова планировалось захватить позже. А вдоль южного побережья тянулись бесконечные засоленные земли, там имелось всего несколько гаваней для торговых судов. Турки без труда высадились на остров.
Затем османская армия двинулась на север и окружила киприотскую столицу Никосию. Несмотря на прибывшее подкрепление, венецианские силы здесь насчитывали только три тысячи солдат. И даже после того, как венецианскому правительству сообщили о положении на Кипре, на защиту острова дополнительно отправили всего четыре тысячи бойцов.
Узнав о действиях турок, христианская сторона решила временно назначить Маркантонио Колонну главнокомандующим. Местом сбора союзных эскадр объявили бухту Суда у Крита.
Для Венеции 1570 год стал годом отступлений.
Через месяц после окончательного решения Венеции до последнего бороться в войне с Турцией республика выделила эскадру из шестидесяти галер для обороны Кипра. Главным морским капитаном был Джироламо Занне. В середине апреля он ввел свои корабли в док портового городка Зары, где оставался на якоре еще два месяца.
По пути на Кипр экипаж его эскадры охватила тяжелая эпидемия. Проплыв на юг по Адриатике всего треть пути, они были вынуждены остановиться. Вскоре после того, как корабли отчалили от Венеции, болезнь начала подкашивать людей одного за другим. Когда же мор немного отступил, эскадра покинула Зару и двинулась к пункту своего назначения — на остров Корфу. Оттуда Занне послал домой отчет, датированный 5 июля (через пять дней после высадки турецкой армии на Кипре).
Венеция приказывала флотилии на Корфу отплывать на Крит, чтобы там присоединиться к союзной армаде.
Планировалось, что папская и испанская эскадры встретятся в южной итальянской гавани Отранто, а оттуда все вместе двинутся на Крит. Но испанская эскадра (как предполагали, под командованием Дориа) не явилась. Скудный папский флот из нескольких галер во главе с Колонной тщетно ожидал в Отранто. Тем временем испанская эскадра стояла в Мессине, всего в нескольких днях плавания от сборного пункта. Но Дориа так и не получил от Филиппа II приказания об отплытии.
4 августа венецианская флотилия в сто тридцать галер, ослабленная эпидемией, зато дополненная кораблями с Корфу и Крита, уже стояла в порту критского города Суда. Всем не терпелось добраться до Кипра, где уже началась ожесточенная война. Колонна и Дориа до сих пор отсутствовали. Июльская жара становилась все невыносимее для истощенных болезнью солдат. Венецианские командующие нервно ожидали, опасаясь очередного удара от турок.
19 августа Дориа наконец-то прибыл в Отранто. Заждавшийся Колонна приказал незамедлительно плыть дальше на Крит. Но только к 31 августа папско-испанская флотилия добралась до залива Суда. Эскадру Дориа с натяжкой можно было назвать испанским флотом, так как это были исключительно его же наемные корабли, солдаты и матросы. Но и теперь, когда все оказались в полном сборе, объединенный флот не мог сразу же отправиться на помощь к Кипру.
