Гвидо Препарата - ГИТЛЕР, Inc.

19 мая Чемберлен, отвечая Черчиллю, официально отказался связывать Британию какими бы то ни было союзами и, улучив момент, гротескно похвалил Польшу. Эту «мужественную нацию, — ораторствовал Чемберлен, не дрогнув ни одним мускулом, — которая готова оказать нам любую помощь, какая будет в её силах».

В то время как призрачная приманка британского партнёрства продолжала раскачиваться перед глазами нацистов до начала августа (и после), Британия в апреле 1939 года начала вести фиктивные переговоры с Россией и Францией, — фиктивные переговоры, единственной целью которых было загипнотизировать Францию и заставить её поверить в то, что Британия всерьёз готова выступить против Гитлера в ближайшем будущем, что британцы и исполнили, направив 11 августа в Москву делегацию второстепенных генералов, не имевших никаких полномочий (174).

Россия не была одурачена всеми этими играми — на самом деле она была готова вступить в непосредственные переговоры с Германией ещё в начале мая, когда Молотов был назначен министром иностранных дел, сменив на этом посту Литвинова, который, будучи евреем, не подходил для переговоров с нацистами.

Всё разрешилось 19 августа. В этот день Польша, окончательно потеряв голову, раз и навсегда отказалась пропустить через свою территорию советские войска, хотя Румыния наконец дала своё согласие. В этот же день Германия и Россия заключили торговое соглашение, и было объявлено, что для его подписания в Москву прибудет Риббентроп.

23 августа 1939 года новый министр иностранных дел Гитлера приземлился в Москве, а поздним вечером дело было сделано: нацистская Германия и большевистская Россия подписали поразительный Пакт о ненападении — пакт Молотова — Риббентропа. Жемчужиной этого документа стал секретный протокол, предусматривавший раздел Польши между двумя договаривающимися сторонами, — то была передышка перед великой бойней.

Потом в присутствии нацистских гостей красный царь выпил за здоровье фюрера, дождался отъезда Риббентропа и откровенно высказался в узком кругу: «Конечно, всё это игра, в которой каждый стремится обвести другого вокруг пальца. Я понимаю, чего хочет Гитлер. Он думает, что перехитрил меня, но на самом деле это я перехитрил его... мы немного оттянем начало войны...» (175)

До начала Второй мировой войны оставалось меньше недели.

12 августа, всего за две недели до заключения русско-германского мирного договора, Эрнст Юнгер завершил окончательный вариант своего романа «На мраморных скалах», который будет опубликован осенью того же 1939 года. Эта книга стала главным романом Третьего рейха, романом, написанным певцом германской военной касты (176). При аллегорическом прочтении книга представляет собой эзотерическое повествование, о превратностях судьбы Германии с момента окончания Великой войны до кануна войны Второй мировой; символика книги была временно использована гитлеровцами в их политических целях.

В романе «На мраморных скалах» рассказана история двух братьев, которые, будучи рыцарями, принимали участие в войне за Альта-Плану, но потом бросили мечи и предались благочестивым размышлениям за монастырскими стенами. Святилище монастыря — о происхождении ритуала в книге ничего не сказано — наполнено змеями, клубок которых периодически распутывается, и тогда становится видимым геральдическое пылающее колесо — свастика.

Однажды братья были посвящены в члены братства, называемого орденом Мавританцев (177). Сила была тем началом, которому поклонялись в их ложах, а устав братства требовал, чтобы господство проявлялось бесстрастно, как в смутные времена, так и в эпохи мира и порядка, поэтому нет ничего удивительного в том, что в подземных коридорах Мавритании можно было видеть мирно беседующими между собой членов смертельно враждовавших между собой партий. Всё они были учениками одного и того же мастера. Таким мастером был Главный Смотритель, страшный великан, более величественный, чем сама жизнь, наполовину гигант, наполовину зверь — грозный тиран, земной до мозга костей, но соблазнённый «методом».

Угнездившись на мраморных скалах, возвышавшихся над процветавшими графствами Марины, отшельники с вожделением взирали на простиравшуюся к югу Бургундию и на остров Альта-Плану, покрытый вечными льдами. На севере, за кромкой скал лежали пределы Кампании, переходившие в болотистую местность по мере приближения к полукружию густых и диких зарослей лесных владений Главного Смотрителя. Там, в месте, известном как Роща Живодёра, можно было украдкой наблюдать, как приспешники Смотрителя с неслыханной жестокостью приносят кровавые жертвы.

Война на границах Альта-Планы навсегда покончила с порядком и миром, царившими в прибрежных владениях: там исчезло самое понятие о чести. Марина, ставшая теперь гнездом преступников, кишела чужеземными агентами и шпионами, явившимися туда из тёмных северных лесов. Из-за войны командующий армией Биденгорн приобрёл значительное влияние. В гуще беспорядков и смуты его расположения искали как предводители кланов, так и всякий сброд, с которым он пошёл на компромисс, уступив им власть в некоторых областях. Дурная кровь хлынула из лесов в жилы мира, и слабые восстали против закона, который господствовал над ними ради их же блага. Сопротивление мятежной ярости охотников и ещё более грубых и диких лесных жителей олицетворял собой гордый Беловар, главный пастух Кампании. Этого Беловара часто видели в монастыре. Ферма его была домом для многих сынов земли, не желавших смириться перед силами тьмы.

Однажды Бракмарт, член братства Мавританцев, одержимый мечтой о возрождении солнечных храмов старой расы богов, явился к отшельникам в сопровождении молчаливого юного принца и заговорил о своём плане. Бракмарт поведал принявшим его отшельникам о своём намерении попытать счастья на севере, где он воплотит в жизнь свою теорию, и в новом людском муравейнике хозяева будут отделены от рабов, и никогда больше не будет им позволено смешиваться между собой.

По совету таинственного священнослужителя, главы матриархальной церкви, маячившей на заднем плане сцены, Бракмарт и принц, вместе с присоединившимися к ним братьями, двинулись на завоевание демонического леса. Их поддержали в этом предприятии Беловар и Сомбор, дородный сын Беловара, которые натравили на мастифов Смотрителя две своры своих рычащих псов, возбуждённых кровью, которую они слизали с флагов своих хозяев.

Собаки Беловара — гордость старика — храбро дрались в ужасных нечестивых зарослях, но красные собаки Смотрителя, леденящий хохот которых был слышен издалёка, одолели их числом. Красная Тряпка, огромный колосс, ведущий за собой красную свору, с такой невиданной яростью набросился на Беловара и его собак, что вскоре ряды пастухов дрогнули. Они были подавлены превосходящей силой: один за другим они погибали, безжалостно убитые врагами. Отступая, братья увидели на опушке Рощи Живодёра отрубленные и насаженные на пики головы Бракмарта и принца. Когда они вернулись в Марину, было уже поздно: взору рассказчика открылась картина страшного разрушения, он долго не мог отвести взгляд от руин городов, которые превратились в дымящиеся развалины, среди золы которых, словно рубины, пылали огни пожарищ.

В сумрачном финале фантазии Юнгера Красная Тряпка ведет свои полчища в последнюю атаку на убежище отшельников в мраморных скалах, но когда собаки ада врываются в ущелье, на них набрасываются свящённые змеи и душат собак одну за другой

Между тем крестьяне сбиваются в толпы и на перегружённых кораблях устремляются из поверженной и разрушенной Марины в Бургундию и Альта-Илану. Братья садятся на один из таких кораблей и достигают на нём ледяного поля, окружающего видимый остров, где их — в уютной усадьбе — принимают гостеприимные друзья, — друзья, бывшие некогда рыцарями, с которыми сражались братья в той давней войне. При виде этого убежища рассказчик заключает: «Мы почувствовали, что вернулись домой».

Рассказчиком был сам Эрнст Юнгер, а братом Одо его младший брат Фридрих Георг, оба они — в унтер-офицерском чине — ревностно сражались на Западном фронте в Первую мировую войну, в той «давней» войне с Британией — ледяным Альбионом, выведенным в романе под названием Альта-Плана, находившаяся напротив Бургундии, то есть Франции. Марина — это Германия, а прибежище отшельников — это что-то вроде ложи Туле: место обитания элиты, оккультистов, наивысшее достижение духа созидателей Новой Германии — протонацистов типа Юнгера, который с самого начала был причастен великой сети власти. Орден Мавританцев — это антипод Туле, братство франкмасонов, порождающее тиранию во всех её формах; отсюда реальная возможность увидеть в коридорах этого ордена националистов разный сброд — большевиков и профессиональных революционеров, — таких людей, как, скажем, Парвус или Требич.