Галина Ершова - Древняя Америка: полет во времени и пространстве. Северная Америка. Южная Америка

Ознакомительная версия.

2

«Эксперимент начался в 1944 году, когда сотрудники Службы национальных парков предприняли немало усилий, чтобы возродить фауну, которая исчезла в данной области в исторический период. Ученые поместили в Меса-Верде, где находится больше всего руин, первых индюков и индеек – не более трех индюков и семи индеек. Зоологи и биологи полагали, что птицам, сначала плохо ориентировавшимся в новом районе, нужно помочь, особенно в зимнее время, и они стали их кормить. С этого и начались беды.

Несколько лет все шло хорошо, были признаки того, что индюки выжили. Затем, когда выпустили следующую партию птиц, картина резко изменилась. То, что сообщали очевидцы, звучит почти неправдоподобно, поскольку это напоминало кошмар наподобие фильма Хичкока „Птицы“.

Индюки быстро превратились во всеобщее бедствие. В течение нескольких лет они привыкли к шуму людей и автомашин, приезжавших в Меса-Верде. Они разгуливали по дорогам, вынуждая водителей автомашин совершать опасные маневры. Птицы обнаружили, что террасы домов и веранды, защищенные металлической сеткой от москитов, представляли великолепные убежища в дождливые дни. Они забирались внутрь и отказывались выходить обратно. Индюки были ненасытны и с абсолютной уверенностью и безнаказанностью использовали любую возможность для кражи продуктов. Поскольку индюки – большие птицы, они оставляли невероятное количество экскрементов, так что по тропинкам, где они ходили, нельзя было пройти в легкой летней обуви. Птицы нападали на женщин, развешивавших белье, и пачкали его. Все двери необходимо было держать закрытыми, ибо индюки „инспектировали“ жилые помещения и устраивали в них величайшие безобразия.

По непонятной причине дирекция заповедника в 1957 году выпустила еще одну группу индюков. Им не потребовалось времени на адаптацию: птицы сразу же подружились со старыми, более опытными. Вскоре жизнь заповедника вышла из-под контроля рэйнджеров: из-за птиц произошли первые несчастные случаи.

Необходимо было что-то предпринять. Газоны, веранды, крыши, пешеходные тропинки и проезжие дороги выглядели как крестьянские дворы. Птицы стали наглыми, шумными, грязными вредителями, и для их собственного блага, а также чтобы самим не сойти с ума, было решено прогнать их в лес и заставить вновь стать „дикими индюками“.

После совещания с зоологами и биологами рэйнджеры парка взяли ружья – была зима, и туристы отсутствовали. Дождались, когда птицы собрались группами, и открыли стрельбу поверх их голов. Испуганные индюки вспорхнули, отлетели на расстояние до 100 м и вновь собрались. Смотрители подошли ближе и вновь открыли огонь. На этот раз птицы, как и прежде, поднялись и, по-видимому, немного встревоженные, отлетели только на 50 м. Рэйнджеры дали залп в третий раз и поняли, что их атака захлебнулась: индюки гневно хлопали крыльями, поскольку им мешали, но, увидев, что опасность им не угрожает, своих позиций не сдали.

Что оставалось делать? Биологи посоветовали прибегнуть на этот раз к помощи „бомб черри“ – в неумелых руках это отнюдь не безопасное средство, нечто среднее между ракетой для фейерверка и ручной гранатой. Когда бомбы стали взрываться среди скопища этих больших птиц, они несколько мгновений как одержимые носились вприпрыжку, но оставаясь там, где их застало нападение. Рэйнджеры в отчаянии метали бомбы, причем однажды упавшая бомба не разорвалась, и один из обжор успел клюнуть ее. Он без промедления взлетел на воздух. Как же это подействовало на остальных птиц? Да никак.

Тогда рэйнджеры пустились во все тяжкие. В каждом удобном месте они соорудили каменные пирамиды и с этих высот стали бомбардировать птиц снарядами ближнего и дальнего действия. Птицы при прямом попадании злобно кричали, но оставались на своих местах и играли метательными снарядами. Тогда рэйнджеры взялись за брандспойты и стали поливать птиц водой – индюкам это очень понравилось. Мужчины до изнеможения гонялись за ними с палками, садились в джипы и, включив сирены, с воем мчались по дорогам – птицы с восторгом участвовали в этой игре. Чем больше они старались, тем больше удовольствия доставляли индюкам… Если бы у индюков не было воробьиного мозга, можно было бы предположить, что они специально выходили фотографироваться на лужайки, чтобы вдоволь посмеяться над позами двуногих существ, которых называют людьми…»

Надо сказать, что общественная и экономическая жизнь индейских племен в прериях резко изменилась с появлением европейских лошадей. Необычайно возросла эффективность охоты, появились самостоятельные ремесла, резче обозначилось разделение труда. Племенам требовались все большие охотничьи угодья, которые постоянно приходилось завоевывать и отстаивать. Война в прериях, и без того занимавшая важное место в жизни племен, постепенно превращалась в профессию. А это, в свою очередь, приводило к появлению новых, более крупных племенных объединений с более сложной структурой и системой отношений. Знаменитая «трубка мира и войны» стала вынужденным изобретением именно этих постоянно враждовавших племен.

Ознакомительная версия.