Кроме того, были изданы указ 17 октября 1906 года о "свободе исповедания веры и общественной молитвы" старообрядческих и сектантских общин, и "положения" 15 ноября 1906 года об обеспечении нормального отдыха торговым служащим и ремесленникам (с запрещением работы по праздникам и с ограничением максимальной продолжительности рабочего дня 12-ю часами).
(В начале декабря 1906 г. Столыпин провел через Совет министров и поднес на подпись государю указ об отмене правовых ограничений для евреев, но царь отказался его утвердить (см. В. Маклаков, Вторая Дума, с. 40). - В 1909 г. были несколько расширены возможности обучения евреев в правительственных средних учебных заведениях: вместо прежней нормы (3%, 5% и 10%) были установлены нормы: в столицах - 5%, в прочих местностях вне черты оседлости - 10%, в черте оседлости - 15%).
(см. статью А.Б. Миндлина " "Еврейская политика" Столыпина" на ldn-knigi, Judaica)
Происходившие в январе 1907 года выборы во вторую Государственную Думу дали, с одной стороны, значительное усиление левых фракций, с другой, усиление правых, которые почти отсутствовали в первой Думе. Поэтому в заседаниях Думы нередко происходили резкие конфликты и даже перебранки, принимавшие иногда характер настоящих скандалов, с которыми председатель Думы к.д. Ф. А. Головин справлялся с большим трудом, а иногда и вовсе не справлялся и вынужден был прерывать заседание (одним из наиболее "успешных" актеров на арене внутридумской "войны" был темпераментный лидер правых
В. М. Пуришкевич).
- По данным думской канцелярии, состав 2-й Государственной Думы был таков: социал-демократов (и {419} "примыкающих") - 65, социалистов-революционеров - 37, народных социалистов - 16, трудовиков 104 (таким образом из 518 депутатов левая насчитывала , 222 чел.); центр составляли к.д. - 98 чел., "польское коло" - 46, мусульманская фракция 30, казачья группа - 17 (всего около 190 чел.); "октябристов", "умеренных" и правых было - 54, беспартийных - 50.
Дума была открыта 20-го февраля 1907 года. Трудно было ожидать согласной работы царских министров с социал-демократами и социалистами-революционерами, но всё же Столыпин попробовал наладить работу с Думой. Правда, к.д. и трудовики хотели "беречь Думу против черносотенного заговора" и даже с.д. и с.р. несколько сдерживались (партия с.р. заявила, что на время деятельности Думы она прекращает террор против агентов правительства, так что Столыпин, по крайней мере, мог не бояться, что кто-нибудь из законодателей его невзначай пристрелит).
- 6 марта 1907 года Столыпин выступил в Думе с правительственной декларацией, в которой он докладывал о мерах, принятых правительством во время "междудумья" и доказывал их "неотложность", а затем излагал программу будущих реформ; крестьянское равноправие и крестьянское землеустройство; "бессословная самоуправляющаяся волость, в качестве мелкой земской единицы"; реформа местного управления и суда; передача судебной власти в руки мировых судей, избираемых населением; по рабочему вопросу легализация профессиональных союзов, ненаказуемость экономических стачек, страхование рабочих в случаях болезни, увечий, инвалидности и старости, сокращение рабочего времени; школьная реформа: "общедоступность, а впоследствии и обязательность начального образования"; финансовая реформа: "облегчение налогового бремени народных масс и введение подоходного налога" (Стеногр. отч. т. I, стр. 106-120).
- После декларации правительства началось общее обсуждение правительственной политики, которую левые ораторы подвергли, конечно, самой резкой критике. Темпераментный премьер не выдержал, снова попросил слова и закончил свою краткую, но выразительную отповедь словами: "Эти нападки рассчитаны на то, {420} чтобы вызвать у правительства, у власти, паралич воли и мысли, все они сводятся к двум словам, обращенным к власти: 'руки вверх!'.
На эти два слова, господа, правительство с полным спокойствием, с сознанием своей правоты может ответить только двумя словами: не запугаете!" (Стеногр. отч., I, 169) (В другой раз Столыпин формулировал расхождение с левыми партиями в своих известных словах: "им нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия".).
- По окончании прений Дума приняла "простой переход к очередным делам": "выслушав заявление председателя Совета министров о вносимых законопроектах, Государственная Дума переходит к очередным делам". Конечно, это состояние - "ни войны, ни мира", - плохо годилось для совместной законодательной работы, да и это "состояние неустойчивого равновесия" держалось всё время на волоске. Когда правительство внесло в Думу государственный бюджет на текущий год, три социалистические фракции предложили отвергнуть бюджет без рассмотрения, и кадетам лишь при поддержке правых и после 4-х дневных прений удалось добиться передачи бюджета в финансовую комиссию для предварительного рассмотрения.
- Когда правительство внесло законопроект о контингенте новобранцев, подлежавших призыву в армию в текущем году, левые фракции решили не давать правительству солдат, и законопроект о контингенте кое-как прошел только потому, что польское коло согласилось голосовать за него, а многие трудовики воздержались (при этом произошел большой скандал по поводу оскорбительного замечания одного депутата с.-д. по адресу русской армии).
15 мая Дума (большинством 215 против 146) отказалась принять к рассмотрению предложение правых о порицании революционного террора, убийств и насилий. - Наконец, Столыпин имел полное основание ожидать, что 2-я Дума отклонит его закон о праве выхода крестьян из общины (его любимое детище!), и потому он увидел себя вынужденным искать выхода из создавшегося положения на путях - не конституционных. Он не имел помышления об отмене Думы, как учреждения, но не имел также никакой надежды, что {421} Третья Дума, избранная по старому закону, будет более сговорчивой и работоспособной, чем первые две.
Оставалось изменить избирательный закон, и Столыпин решил применить это последнее средство. К тому же и государь, недовольный Думой, побуждал Столыпина к ее скорейшему роспуску. Поводом для роспуска Думы послужило дело о сношениях думской фракции с.д. с "военной организацией РСДРП", которая готовила вооруженное восстание в войсках и, по утверждению властей, послала в думскую фракцию с.д. "наказ" от имени солдат петербургского гарнизона; правительство потребовало "устранения от участия в собраниях Думы" 55 членов с.д. фракции и ареста 16-ти из них.
Дума однако не согласилась на немедленное исполнение требования правительства и избрала комиссию из 22 членов, поручив ей спешно (в течение 2-х дней) выяснить обоснованность обвинения. 3-го июня Дума была распущена императорским указом.
(Большинство членов фракции с.д. было арестовано, впоследствии судимо и сослано в Сибирь частью на поселение, частью на каторгу на 4-5 лет.
Есть известия, что пресловутый "наказ думской фракции с.д." от солдат петербургского гарнизона был произведением полицейской провокации; это, по-видимому, факт, но, с другой стороны, независимо от всяких "наказов", фактом было и то, что с.д., как и с.р., стремились создавать свои организации не только среди рабочих и крестьян, но и среди солдат, и что военные организации создавались для подготовки вооруженного восстания, а не для игры в карты или в шахматы.).
3 июня 1907 года, одновременно с манифестом о роспуске Государственной Думы, было опубликовано новое "положение о выборах в Государственную Думу", существенно изменявшее прежний избирательный закон. Изменение избирательного закона было проведено, несомненно, с нарушением манифеста 17 октября, и потому акт 3-го июня был воспринят как "государственный переворот".
Новым избирательным законом было сильно урезано представительство в Думе от окраин государства: Польша должна была вместо 36-ти посылать 14 депутатов {422} (в том числе двух от русского населения), Кавказ вместо 29-ти - 10. Средняя Азия была вовсе лишена думского представительства. От Европейской России надлежало избрать 403 члена Думы, от Азиатской - 15 (общее число депутатов составляло теперь 442).
- В Европейской России при избрании выборщиков в губернские избирательные собрания курии землевладельцев было предоставлено преобладание над другими куриями: в 34-х губерниях (из 51) съезды землевладельцев выбирали в губернские избирательные собрания большинство выборщиков; в общей сложности курия землевладельцев избирала 50,5% выборщиков (вместо прежних 31%), крестьянская курия - 22,5% (вместо 42%), городская курия избирала по-прежнему 27% выборщиков, но теперь городские избиратели были разделены на две курии, причем в первую курию входили "цензовые" элементы (владельцы недвижимых имуществ и торгово-промышленных предприятий), которым было предоставлено избирать более половины городских выборщиков.
Отдельное представительство сохранилось лишь для семи самых крупных городов. От каждой курии (землевладельческой, крестьянской и городской) губернское избирательное собрание должно было сначала избрать по одному члену Государственной Думы, остальные депутаты могли быть избраны из любой курии. Число выборщиков от рабочих в большинстве губерний было сокращено по сравнению с прежним их числом, но зато в шести наиболее промышленных губерниях (Петербургской, Московской, Владимирской, Костромской, Екатеринославской и Харьковской) из рабочих выборщиков должно было выбрать по одному члену Думы. (Конечно, думский избирательный закон был далек от принципов демократизма, и представительство цензовых элементов по закону 3-го июня далеко преобладало над представительством крестьян и рабочих; однако, не следовало бы забывать, что всюду участие в парламентских выборах долгое время было обусловлено имущественным цензом; в Англии, классической стране парламентаризма, всеобщее избирательное право было введено только в XX веке, лет через 600 после учреждения парламента, а русский парламент существовал только 11 лет.)
