2. Обеспечение общей границы между Польшей и Венгрией после войны и проведение общей польско-венгерской политики.
3. Для практического разрешения всех этих вопросов КОВАЛЕВСКИЙ настаивает на посылке в Венгрию польско-военного эмиссара и венгерского эмиссара в Лиссабон.
4. Установление негласных дипломатических отношений между Польшей и Венгрией и обмен представителями еще во время войны.
Неразрешимым остается вопрос о Трансильвании. Тактика поляков в этом вопросе явно выступает из следующего суждения КОВАЛЕВСКОГО в письме ЛИБРАХУ от 21.XII. 1943 года: «В сущности, обе стороны (румыны и венгры) продвигаются по параллельным линиям, и наградой тому, кто первый придет к цели, будет Трансильвания».
В другом письме к ЛИБРАХУ (__________) КОВАЛЕВСКИЙ откровенно признается, что: «Меня в действительности не слишком занимает трансильванская проблема, и если венгры и румыны начнут борьбу друг с другом, то наши подрывные действия помогут достижению цели».
Однако в последнее время энтузиазм венгров к венгерско-польской дружбе стал остывать и они начали проявлять колебания. КОВАЛЕВСКИЙ жалуется ЛИБРАХУ:
«ВОДИАНЕР заявил, что они (венгры) не видят, чтобы советско-чешский договор был направлен против них, и если Польша подпишет этот договор, тогда они будут считать, что она выступает в качестве их защитника по отношению к России и чехам. Примечательно, что среди приверженцев ВОДИАНЕРА развивается мысль о необходимости искать разрешения их проблем на Востоке. Я никогда не предполагал, чтобы эта точка зрения развилась среди них с такой быстротой. Это показывает, сколь изменчиво их отношение. Складывается впечатление, что они уже развивают политические концепции, основанные на новом положении, создавшемся после посещения БЕНЕШЕМ Москвы». (Письмо от 21.12.1943 г.)
30 декабря 1943 года ВОДИАНЕР передал КОВАЛЕВСКОМУ для польского правительства текст решения, принятого венгерским правительством, из которого видно, что венгры, не отказываясь от дружбы с поляками, основные свои надежды возлагают на англо-американцев.
Декларация венгерского правительства гласит:
«Правительство Венгрии готово принять все политические решения, предлагаемые союзниками, которые обеспечат для них следующее:
а) гарантию от советской оккупации;
б) предотвращение возможности подпадания Венгрии под влияние какой-либо „советской зоны“;
в) гарантию сохранности независимости и внутреннего устройства Венгрии;
г) рациональное установление венгерских границ. Правительство Венгрии будет продолжать делать все возможное,
чтобы сохранить Венгрию независимой и свободной от Германии, а также для сохранения свободы действий там, где это касается немцев. Правительство, однако, не может заверить, что оно сумеет вовлечь венгерское население в активную борьбу против немцев. События последних двух месяцев произвели много изменений в мировоззрении венгерского народа, и идея советской опасности стала столь навязчивой в мировоззрении венгров, что для них самой большой опасностью из всех является большевизм».
К этой декларации ВОДИАНЕР присовокупил, что он имеет указание венгерского правительства, что «если политические переговоры достигнут определенного уровня и между венграми и союзниками будет достигнуто взаимопонимание, тогда будет послан военный представитель для продолжения решающих переговоров». При этом было указано, что Лиссабон является неподходящим местом, а представитель должен поехать в страну «Стера» (не расшифровано; вероятно, Лондон).
Переговоры с румынами.
Сложнее и труднее протекали переговоры КОВАЛЕВСКОГО с румынами.
В переговорах с румынами красной нитью проходит стремление поляков «предупредить Россию на Балканах», «обеспечить польское влияние на румынскую политику», разрешить румыно-венгерские противоречия за счет СССР.
Политика поляков в отношении Румынии наиболее ярко выявляется из высказываний КОВАЛЕВСКОГО в письме ЛИБРАХУ от 6.VII.1943 года:
«Если мы не хотим отказаться от роли в румынской политике, то мы должны сотрудничать с румынами, которые привязаны к Бессарабии и не связаны с антивенгерской политикой. В наших интересах попытаться повлиять на румын с тем, чтобы они не отказывались от своих притязаний на Бессарабию, а с другой стороны, договориться с венграми по поводу Трансильвании».
Переговоры с румынами КОВАЛЕВСКИЙ ведет по двум линиям: через румынского политического деятеля ПАНГАЛ КОВАЛЕВСКИЙ связан с заместителем румынского премьер-министра Михаилом АНТОНЕСКУ и через румынского посланника КАДЕРЕ — с маршалом АНТОНЕСКУ и его окружением.
Для того, чтобы выяснить точку зрения румын на вопрос союза Румынии с Польшей, КОВАЛЕВСКИЙ через ПАНГАЛ выдвигает перед КАДЕРЕ, якобы от имени англо-американцев, три варианта, в разрезе которых, «по мнению англо-американцев», румыны должны действовать:
а). Румыния должна иметь общую политику с Польшей и стремиться к сохранению как можно большей части своих восточных территорий. Прийти к соглашению с венграми и чехами и обеспечить поддержку Италии. Таким образом был бы образован блок государств, расположенных между Балтийским, Черным и Адриатическим морями.
б). Второй вариант — возвращение Румынии в состав Малой Антанты, отказ от всех претензий на востоке и компенсация за счет Венгрии.
в). Третья возможность — оторваться от всего, что имеет связь с Центральной Европой, и войти в состав балканского блока, т. е. присоединиться к Турции, Сербии, Болгарии и Греции и сотрудничать с чехами в отношении вопросов о Трансильвании и о разделе Венгрии.
КАДЕРЕ, выслушав эти предложения «англо-американцев», заявил, что говорить можно только о последних двух вариантах, не может быть и речи об общей политике с Польшей и о соглашении с венграми.
Однако такой ответ К А ДЕРЕ не смутил КОВАЛЕВСКОГО. Выяснив, что в Лиссабон прибыли 14 сентября 1943 года эмиссары Михаила АНТОНЕСКУ для обсуждения с представителями союзников вопроса о бегстве Михаила АНТОНЕСКУ и короля Михаила в Турцию или Египет, где король Михаил намеревался создать свободное румынское правительство и призвать румын к свержению маршала АНТОНЕСКУ, КОВАЛЕВСКИЙ вклинивается в эти переговоры и дает совет — «не придавать данному делу окраску бегства», но если оно будет неизбежно, то нужно к нему серьезно подготовиться:
а). Румыны должны послать в Лиссабон или Стамбул надежных, хорошо подготовленных военных людей с материалами относительно военной обстановки, эти люди начнут действовать в соответствующий момент.
б). Воззвание к румынскому народу должно быть подписано в Бухаресте хотя бы за час до вылета самолета. Должна быть проведена соответствующая подготовка для распространения его по всей стране.
в). Король должен оставить в стране тайное правительство и обеспечить связь с ним.
Кроме того, КОВАЛЕВСКИЙ советует вывезти заблаговременно членов оппозиции за границу для того, чтобы король смог сформировать новое правительство в изгнании, организовать заговор в армии и т. д.
КОВАЛЕВСКИЙ просит указаний от ЛИБРАХА и отмечает: «Мы не должны выпускать румынские дела из наших рук».
Несмотря на это румыны стараются, по выражению КОВАЛЕВСКОГО, «спихнуть со своей шеи поляков» и найти непосредственные пути к союзникам.
20 сентября 1942 года КОВАЛЕВСКИЙ пишет ЛИБРАХУ политический доклад о польско-румынских отношениях, делая вывод, что румыны считают Польшу невыгодным и слабым партнером и едва ли с румынами можно будет сговориться. Доклад заслуживает того, чтобы его привести полностью:
«… Недоверие румын к нам объясняется следующим образом.
Польша невыгодный партнер, так как являлась недостаточно сильной, она имеет, кроме того, конфликт с СССР. Всякое открытое использование польского посредничества или помощи дискредитирует Румынию в глазах России. Польша не дружит с чехами (БЕНЕШ). Продолжение политики СИКОРСКОГО, обещанное РОМЕРОМ, одновременно является продолжением борьбы против БЕНЕША.
Учитывая вышеизложенное, Румыния должна найти непосредственные каналы для установления связи с англичанами и американцами для того, чтобы избежать сотрудничества с Польшей, отношения с которой будут урегулированы после войны, когда будут определены границы. Политика Польши кажется прорумынской, но в то же время имеет провенгерские тенденции и будет поддерживать половинчатое решение трансильванской проблемы, поляки будут возражать против возвращения всей Трансильвании Румынии, и это останется камнем преткновения в румынской политике, особенно с точки зрения их потерь на Восточном фронте.
В социальном отношении Польша остается отсталой, у власти стоят „высшие классы“ (аристократия на дипломатической службе, военные в других сферах и вообще всюду „отборные“). Никогда не будет договоренности между Польшей и Россией, тогда как тесный союз с последней должны были бы установить все восточные страны и ее социальная система должна была бы ими копироваться — такова задача момента. Но Польша против этого.
