Александр Широкорад - Бояре Романовы в Великой Смуте

Ознакомительная версия.

6 сентября запорожцы (по сведениям Волконского, 7000 «старых» казаков и 3000 слуг) начали переправляться через Оку не в районе Каширы, а под Коломной, у устья реки Осетр. Русский воевода спешно двинулся к переправе. Бой на Оке продолжался два дня.

Поначалу запорожцы были отброшены на правый берег, но на следующий день Сагайдачному удалось форсировать Оку. А 8 сентября воинство князя Волконского попросту разбежалось. Большая часть его казаков отправилась во Владимирский уезд, где начала грабить вотчину князя Мстиславского, а сам воевода драпанул в Москву с отрядом из 300 всадников, в основном из дворян. Это позволило Сагайдачному беспрепятственно сжечь Каширу и перебить почти всех ее обывателей. В связи с этим в следующем 1619 г. было решено город не восстанавливать, а построить новый, и уже не на левом, а на правом берегу Оки.

13 сентября Владислав взял Звенигород, а через 5 дней Са-гайдачный вошел в Бронницы. 20 сентября войска королевича и гетмана соединились под Москвой у Донского монастыря.

В ночь на 1 октября поляки и запорожцы15 двинулись на штурм Москвы. Между Арбатскими и Никитскими воротами атакующим удалось ворваться в Земляной город, но стены Белого города остались неприступными.

Понеся большие потери, ляхи и запорожцы отступили. 20 октября начались переговоры на реке Пресне, недалеко от современного Белого дома. Послы обеих сторон спорили, сидя на лошадях. Пять дней прошло в бестолковой перебранке. А тут заявился Дедушка Мороз, и 27 октября Владислав бросил свой стан в Тушине и двинулся на север на Переяславскую дорогу.

Подойдя к Троицкому монастырю, поляки попытались взять его штурмом, но были встречены интенсивным артиллерийским огнем. Владислав приказал отступить на 12 верст от монастыря и разбить лагерь у села Рогачева. Королевич отправил отряды поляков грабить галицкие, костромские, ярославские, пошехонские и белозерские места, но в Белозерском уезде поляки были настигнуты воеводой князем Григорием Тюфяки-ным и побиты.

Сагайдачный пошел на юг по Калужской дороге. Казаки страшно опустошили Серпуховской уезд, сожгли посад самого Серпухова, но взять кремль не смогли. То же самое повторилось и в Калуге – посад разграбили, но кремля не взяли. Под Калугой Сагайдачный простоял до Деулинского перемирия.

1 декабря 1618 г. в селе Деулине было подписано перемирие сроком на 14 лет и 6 месяцев, то есть до 3 января 1632 г. По условиям перемирия полякам отдавались уже захваченные ими города Смоленск, Белый, Рославль, Дорогобуж, Серпейск, Трубчевск, Новгород-Северский с округами по обе стороны Десны, а также Чернигов с областью. Мало того, им отдавался и ряд городов, контролируемых русскими войсками, среди которых были Стародуб, Перемышль, Почеп, Невель, Себеж, Красный, Торопец, Велиж с их округами и уездами. Причем крепости отдавались вместе с пушками и «пушечными запасами». Эти территории отдавались врагу вместе с населением. Право уехать в Россию получали дворяне со служилыми людьми, духовенство и купцы. Крестьяне и горожане должны были принудительно оставаться на своих местах.

Царь Михаил отказывался от титула «князя Ливонского, Смоленского и Черниговского» и предоставлял эти титулы королю Польши.

В свою очередь, поляки обещали вернуть захваченных русских послов во главе с Филаретом. Польский король Сигиз-мунд отказывался от титула «царя Руси» («великого князя Русского»). России возвращалась икона Святого Николая Можайского, захваченная поляками и вывезенная ими в 1611 г. в Польшу.

Заключить такой позорный мир в то время, когда у поляков не было ни одного шанса взять Москву и были все шансы потерять армию от голода и холода (вспомним 1812 год!), мог только сумасшедший или преступник. Но Мишенька Романов так давно не видел папочку!

А между тем имелся еще и внешнеполитический фактор, складывавшийся явно не в пользу поляков. Московский посольский приказ не мог не знать о кризисе отношений Речи Пос-политой с Турцией и Швецией. В 1618 г. на турецкий престол вступил Осман II. Молодой султан немедленно начал подготовку к походу на Польшу. В 1621 г. большая армия перешла Днестр.

В том же 1621 г. шведский флот вошел в устье Западной Двины и высадил двадцатитысячный десант, предводительствуемый королем Густавом II Адольфом. Война со шведами длилась восемь лет. 16 сентября 1629 г. было подписано перемирие, по которому Сигизмунд III наконец-то отказался от шведской короны. Ему пришлось признать Густава II не только королем Швеции, но и правителем Лифляндии, Эльбинга, Мемеля, Пиллау и Браунсберга.

В 1618 г. началась знаменитая Тридцатилетняя война, в которую немедленно вмешался король Сигизмунд III. Риторический вопрос: что произошло бы, если бы Владислав с коронным войском увяз в русских лесах?..

14 июня 1619 г. под Москвой у речки Пресни состоялась встреча царя Михаила и Филарета. Отец и сын поклонились друг другу в ноги и долго стояли в этом положении. Затем Филарет сел в карету, а царь Михаил пошел пешком впереди кареты.

По случаю возвращения Филарета в Москву пригласили иерусалимского патриарха Феофана, пообещав богатые подарки. Тот охотно согласился. Вместе с русскими владыками Феофан предложил патриарший престол Филарету, «ибо знали, что он достоин такого сана, особенно же потому, что он был царский отец по плоти, да будет царствию помогатель и строитель, сирым защитник и обидимым предстатель». Филарет традиционно вначале отказывался, а потом согласился. Посвящение его в сан состоялось 24 июня 1619 г.

С возвращением Филарета в стране началось двоевластие. Филарет официально получил титул Великого государя. И титул этот был не формальным. Все государственные дела докладывались обоим государям, решались обоими, иностранные послы представлялись также обоим государям, подавали двойные грамоты и подносили двойные дары.

Один из современников описывал Филарета в 20-х годах XVII века: «Был ростом и полноты средних, божественное писание разумел отчасти, нравом был опальчив и мнителен, а такой владетельный, что и сам царь его боялся. Бояр и всякого чина людей из царского сиклита томил заточениями необратными и другими наказаниями. К духовному сану был милостив и не сребролюбив, всеми царскими делами и ратными владел». Двоевластие продолжалось до самой смерти Филарета в 1631 г.

Отметим интересный момент – ни Михаил, ни Филарет, ни их окружение даже не попытались разобраться в истории Смуты. Хотя это имело не только историческое, но и большое политическое значение. Были живы и находились в юрисдикции московских властей родственники Григория Отрепьева, Марины Мнишек, чудовские монахи, монах Варлаам, бежавший с Отрепьевым в Литву, и, наконец, Иван Никитич Романов и многочисленные родственники Романовых по женской линии, которые видели Юшку Отрепьева на романовском подворье и затем на московском престоле.

Но именно этого и боялся новый царь. Посему было сделано все, чтобы скрыть правду о событиях Смутного времени. Вместо этого началась тотальная мифологизация русской истории.

Повторенные тысячу раз переплетения мифов стали у нас «исторической правдой». Миф о невинном отроке царевиче Димитрии перекликается с мифом о злодее царе Борисе. С ним связан миф о безвинных мучениях в ссылке семейства Романовых и т.д. Самое забавное, что большая часть этих мифов оказалась в школьных учебниках по истории издания 2008 года.

История прихода к власти клана Романовых сейчас приобретает все большую актуальность. И дело тут не только в политических технологиях создания исторической мифологии. Они, безусловно, интересны и сейчас. Важнее же всего то, что часть нашей правящей элиты желает создать на базе мифологии Смутного времени основу государственной идеологии: рыночная экономика – православие – народность. Почти по графу Уварову.

Одним из способов поддержки деградирующих режимов служит всенародное празднование исторических юбилеев. Вспомним, как Николай II накануне гибели империи пышно праздновал юбилеи: 1912 год – 100 лет Бородинской битвы, 1913 год – 300 лет династии Романовых. Во времена брежневского «застоя» мы тоже чуть ли не ежегодно отмечали юбилеи: 20, 25, 30 лет Победы, 100 лет со дня рождения Ленина и т.п. Народ отвечал на это тысячами анекдотов. Вот типичный анекдот того времени. У сумасшедшего врачи спрашивают его имя, место рождения и т.п. В ответ пациент лишь невнятно мычит. Но на вопрос, а какой сейчас год, следует немедленный ответ: «Ю-ю-юбилейный!»

Русский язык обогатился новым остроумным глаголом – «остоюбилеело». Кагэбэшники сажали анекдотчиков, но это еще более популяризировало народный юмор.

И вот сейчас наши власти крайне озабочены проведением грандиозного юбилея – 400-летия Дома Романовых. Похоже, у наших властей нет иных забот, как перезахоранивать покойников с места на место да миловаться с претендентами на российский престол.

Ознакомительная версия.