В ходе войны рождаемость в стране сократилась в 2 раза. Чтобы воспрепятствовать демографической катастрофе, порожденной войной, были приняты новые меры по охране материнства и поощрению рождаемости. 8 июля 1944 года был принят указ президиума Верховного Совета СССР «Об увеличении государственной помощи беременным женщинам, многодетным и одиноким матерям и об усилении охраны материнства и детства». Указ выделял значительные средства на дополнительное питание, снижал плату за детские учреждения, учреждал различные награды («Медаль материнства», ордена «Материнская слава» и «Мать-героиня») для матерей, родивших и воспитавших большое число детей. Этими наградами были удостоены сотни тысяч матерей.
С первых же дней войны советское руководство предприняло действенные меры для спасения миллионов людей от ужасов немецко-фашистской оккупации. Прежде всего эвакуировались дети, женщины, детские воспитательные учреждения, больницы. 27 июня ЦК ВКП(б) и СНК СССР приняли постановление об организации перевозок эвакуируемого населения, о снабжении людей продуктами питания в пути следования и по прибытии на место, о размещении и устройстве их на работу. К весне 1942 года в автономных республиках, краях и областях РСФСР было размещено 5914 тысяч эвакуированных: около 600 тысяч – в Казахстане, 736 тысяч – в Узбекистане, 100 тысяч – в Киргизии, около 87 тысяч – в Таджикистане, Туркмении и республиках Закавказья.
К концу 1941 года захватчики оккупировали регионы, обеспечивавшие наиболее значительные поставки продовольствия страны. Из 10 400 предприятий Наркомата пищевой промышленности около 5500 оказалось на оккупированной территории. Из строя вышли все сахарные заводы Украины. Советское государство прилагало все усилия для того, чтобы предотвратить голод или хотя бы ослабить его последствия там, где его было невозможно избежать. С этой целью были осуществлены меры для снабжения блокированного Ленинграда по воздуху и «дороге жизни», проложенной по льду Ладожского озера.
Хотя не во всех областях страны удалось избежать голодания, ничего похожего на голод времен гражданских войн в стране, за исключением Ленинграда, не было. Созданные в 30-х годах колхозы и совхозы обеспечили страну необходимыми продовольственными продуктами в ходе войны. Н.И. Кондакова подчеркивала: «Когда началась Великая Отечественная война, руководство страны позаботилось о том, чтобы оптимально распределить имеющиеся в стране материальные ресурсы, оградить население, прежде всего тружеников промышленности, от голода и болезней». С конца июля по конец августа 1941 года в 200 городах страны была введена карточная система распределения продуктов питания. А к концу апреля 1942 года этот порядок был распространен на все города и рабочие поселки страны. Кондакова подчеркивает, что при этом «государство сохранило существовавший до этого времени порядок снабжения продовольственными и промышленными товарами детских садов, детских домов».
В апреле 1942 года было принято постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О выделении земель для подсобных хозяйств и под огороды рабочих и служащих». В 1945 году 18 500 тысяч городских жителей имели свои огороды, что было в 4 раза больше, чем перед началом войны. Эти подсобные хозяйства существенно помогли населению в тяжелые годы.
Даже в тяжелых условиях войны советское государство продолжало осуществлять меры, направленные на оздоровление условий труда и быта всех советских людей. Постановлением ГКО от 2 февраля 1942 года были разработаны меры по предупреждению эпидемических заболеваний в стране. В результате число заразных заболеваний в 1942 году снизилось даже по сравнению с довоенным временем. Поскольку многие врачи и медицинские работники ушли на фронт и их число сократилось в тылу в 2 раза, были приняты меры по переподготовке врачей и медсестер.
Поскольку одним из следствий войны стало распространение туберкулеза, решением СНК СССР от 5 января 1943 года были введены специальные лечебные карточки для больных туберкулезом. Принятые меры существенно повлияли на трудоспособность больных и снижение смертности среди них. Н.И. Кондакова констатировала: «Несмотря на неимоверные трудности военных лет, нехватку всего, Советское государство значительно увеличило расходы на здравоохранение. Направляя работу органов здравоохранения, привлекая к социально-оздоровительной работе широкую общественность, государство сумело сохранить здоровье основной массы созидательной силы трудящихся. Население в основном было обеспечено медицинским обслуживанием и в основном избежало массовых заболеваний. Главными факторами, определившими эти достижения в трудные военные годы, явились: государственная система здравоохранения, ее социальный характер, бесплатное медицинское обслуживание населения, плановость и профилактика, тесная связь с наукой».
Несмотря на войну, в стране принимались меры для соблюдения принятого в предвоенные годы закона о всеобщем обучении детей школьного возраста. Продолжали работать детские сады, школы, техникумы, вузы, успешно развивались ремесленные училища и школы фабрично-заводского обучения. Ассигнования на подготовку специалистов высшей и средней квалификации возросли с 1943 по 1944 год в 2 раза. От призыва в армию были освобождены студенты всех курсов 83 вузов и студенты последних курсов всех вузов.
Принимались меры для восстановления ущерба, нанесенного системе школьного образования войной и оккупацией. От вражеского нашествия пострадало 89 % школ. Учителей отчаянно не хватало. На оккупированной территории более 3 миллионов детей школьного возраста в течение 2-3 лет не учились. Для восстановления школьной системы были выделены дополнительные средства. Уже к 1944/45 учебному году на территориях, освобожденных Красной армией, было возрождено 89,6 % разрушенных школ.
Война ярко продемонстрировала гуманный характер социалистического строя, его заботу об обеспечении прав каждого советского человека на достойную жизнь даже в тяжелейших условиях войны, навязанной советскому народу. Вместе с тем, вступая на освобождаемые земли, бойцы Красной армии видели всюду следы разорения и смерти, принесенные немецко-фашистскими захватчиками. «Наступление Красной Армии, – продолжал Сталин, – в еще большем, чем прежде, объеме раскрыло варварский, бандитский характер гитлеровской армии. Немцами истреблены в захваченных ими районах сотни тысяч наших мирных людей. Как средневековые варвары или орды Атиллы, немецкие злодеи вытаптывают поля, сжигают деревни и города, разрушают промышленные предприятия и культурные учреждения… Наш народ не простит этих преступлений немецким извергам. Мы заставим немецких преступников держать ответ за все их злодеяния!» Впоследствии советское правительство настаивало на предании суровому суду оккупантов и их вдохновителей, ответственных за преступления против советских людей.
Одновременно советское руководство требовало сурового наказания и для тех, кто сотрудничал с оккупантами. По мере освобождения оккупированных земель производились аресты среди коллаборационистов. С весны 1943 года по май 1945 года заключенных в лагеря за такие преступления насчитывалось около 77 тысяч человек. На самом деле число тех, кто сотрудничал с оккупантами, было значительно большим. Этому способствовала активная деятельность германской армии по созданию «пятой колонны» внутри СССР еще до начала Великой Отечественной войны. В этом им помогала часть эмиграции во главе с такими белыми генералами, как Краснов, Шкуро.
Власовская армия, насчитывавшая несколько сотен тысяч человек, была не единственным воинским образованием, созданным немцами на Восточном фронте из местного населения. По данным американского исследователя Р. Смал-Стоцкого, немцами были сформированы национальные части из украинцев (около 220 тысяч человек), белоруссов (10 тысяч человек), казаков (20 тысяч человек), литовцев (27 тысяч человек), латышей (20 тысяч человек), эстонцев (свыше 10 тысяч человек), калмыков (15 тысяч человек)[1], крымских татар (35 тысяч человек), выходцев из Средней Азии (ПО тысяч), выходцев из Северного Кавказа и Закавказья (110 тысяч). Даже из этого приблизительного перечня следует, что доля представителей некоторых народов, сражавшихся на стороне немцев, относительно общей численности их этнической группы составляла немалое число (эта доля в ряде случаев превышала в десятки раз соответствующую долю среди белорусов). Это обстоятельство давало повод для резко негативного отношения к представителям этих народов в целом. Как и власовцы, члены этих формирований активно использовались немцами не столько в боевых действиях, сколько при осуществлении карательных операций против партизан и мирного населения оккупированных областей страны. Советские войска и гражданское население оккупированных областей страны стали свидетелями жестокостей, творимых союзниками оккупантов. Поэтому требования возмездия за преступления, совершенные гитлеровцами, распространялись и на коллаборационистов в военной форме и в гражданской одежде.
