Однако более важную роль в битве за демократию в Аравии играют действующие на Западе и в США проваххабитские группы давления. Рассмотрите следующий момент: для того чтобы реформаторы в Саудовской Аравии получили поддержку международного сообщества в целом и США в частности, им необходимо убедить американских политиков как в правительстве, так и в неправительственных организациях в праведности своего дела. Могущественное ваххабитское лобби в США смогло делигитимизировать идею американской поддержки демократии на Аравийском полуострове, не говоря уж о поддержке демократии на всем Среднем Востоке, сделав задачу реформистов почти неразрешимой. Реформисты сталкиваются с систематическими ваххабитскими репрессиями, их усилия разрознены и они полностью лишены поддержки Запада.
Реформисты на периферии Аравийского полуострова
За пределами Саудовской Аравии поборники свободы и демократии в разных странах добиваются разной степени прогресса. В Йемене возможности либерализации и демократии предопределены геополитикой. Со времени обретения независимости в 1960-х гг. страна, ставшая большим Йеменом, претерпела драматические перемены и столкнулась с несколькими кризисами, в том числе связанным с объединением Южного и Северного Йемена. Эти кризисы повлияли на движение страны к демократии. До объединения страны в начале 1990-х гг. в Южном Йемене правил коммунистический режим, который подавлял любые альтернативы, а Северным Йеменом управляли консервативные племенные элиты, которые тоже не благоволили политическому плюрализму. По обе стороны границы у либералов не было пространства для маневра. В объединенном Йемене политические партии и выборы были разрешены, но действовали и проводились под жестким контролем президента Али Абдаллы Салеха, с 1990-х гг. установившего в стране авторитарное правление.
«Активисты-либералы в Йемене все еще испытывают трудности, пытаясь политически организоваться в рамках гражданского общества», – утверждает Мунир аль-Мавари, йеменский активист и журналист. На встречах, произошедших в 2005 г. в Фонде защиты демократий в Вашингтоне, Мавари сказал мне, что «на более светском и прогрессивном юге хотят выкупить независимость. Народ Южного Йемена сожалеет о союзе с Северным Йеменом, в результате которого они оказались в классической авторитарной стране». Мавари также высказал предположение о возможности восстания на самом севере Йемена (восстание может быть поднято шиитским движением, известным под названием «Хаутис»). Прошло несколько лет, и оба прогноза оправдались.
В 2008 г. на юге Йемена развернулось движение протеста. Участники движения требуют местной автономии. В 2009 г. на севере Йемена против правительства Салеха началось восстание подстрекаемого Ираном движения «Хаутис». Одновременно на правительственные учреждения и силы безопасности Йемена начали нападать члены салафитского джихадистского движения, которое имеет глубокие корни в Йемене и давно активно участвует в деятельности «Аль-Каиды».
Сложный, имеющий много аспектов конфликт в Йемене не облегчает положение йеменских либералов. При авторитарном правлении, не желавшем предоставлять бóльшую свободу, сторонники демократии, зажатые между двумя джихадистскими движениями, хомейнистским на севере и салафитским в центре, испытывали давление и со стороны правительства. По мере того как страна сползала в состояние квазигражданской войны, имеющей много измерений, йеменские правозащитники, интеллектуалы и светские демократы обретали новых сторонников и усиливали свое влияние на молодежь, хотя одновременно с ними сторонников вербуют и джихадисты.
В этой прекрасной стране, как и в других арабских странах, идет соревнование между исламистами, упорно ведущими проповедь и подстрекающими к джихаду, и решительными поборниками демократии, постепенно ведущими дело к становлению гражданского общества. Йемен – беднейшая из стран Аравийского полуострова, но йеменская светская интеллигенция наиболее перспективна, если дать ей шанс на развитие и самовыражение.
Демократические тенденции в других монархиях Персидского залива имеют общие черты. Во всех этих странах – Кувейте, Катаре, Объединенных Арабских Эмиратах, Бахрейне и Омане – открыто пространство для многопартийности, в большинстве этих монархий можно критиковать правительства. Династическое правление там находится где-то посередине между конституционной монархией и жестким семейным правлением. Анализ общей эволюции политических систем арабских стран Персидского залива не оставляет особых сомнений: во всех существенных вопросах политической власти в этих государствах господствует авторитаризм, но в экономических и деловых вопросах преобладает открытость.
Исламисты по-прежнему оказывают мощное влияние на жизнь общества. Поборники демократии в целом добиваются свободы обсуждений и могут публиковать критические материалы в Интернете и прессе, а во многих случаях даже проводить демонстрации. «Это ограниченная и порой управляемая свобода», – говорит Омран Салман, председатель находящейся в США неправительственной организации «Арабские реформаторы» (эта организация ведет второй по влиятельности либеральный сайт Aafaq). «Правящая элита, по большей части поддерживаемая доходами от добычи нефти и защищаемая от внешних угроз США и Западом, понимает, что должна предоставлять некоторое пространство для политической деятельности оппозиции для того, чтобы не пятнать свой образ в глазах международного сообщества, но политическая терпимость имеет свои пределы. «В сущности, речь идет не о сомнении в легитимности этих режимов или даже семейств, правящих в этих монархиях, – сказал Салман на брифингах американскому конгрессу в 2009 г. (Салман, уроженец Бехрейна, продвигает либеральную демократию во всех арабских странах Персидского залива.) – Мы призываем к полному равноправию женщин, обеспечению основных прав меньшинств, к прекращению войн, к прогрессу арабского мира и, разумеется, стран Персидского залива».
В Кувейте салафиты оказывают сильное давление на правящую семью аль-Саббахов, препятствуя проведению светских реформ и предоставлению равноправия женщинам. Политический истэблишмент Кувейта опасается также внешних угроз, в том числе иракского вмешательства. Во время вторжения, совершенного в 1990 г. Саддамом Хусейном, маленькая, богатая нефтью монархия уже была оккупирована другим тоталитарным режимом. Некоторые кувейтские СМИ (например ежедневная газета Аs Siyassa и ее отважный редактор Ахмад Джаралла) весьма энергично критикуют и хомейнистов, и салафитов. Некоторые кувейтские ученые, в том числе бывший ректор Кувейтского университета, также выступают в СМИ, например на телеканале Аl Jazeera, c отповедями джихадистским планам. Кувейтские реформаторы, демократическое и женское движение страны и непредвзято мыслящие эмиры в будущем могут составить движущую силу изменений.
В Бахрейне, Объединенных Арабских Эмиратах, Омане повторяется тот же сценарий, с местными вариациями, которые связаны с этнической и конфессиональной структурой населения этих стран. Иранский режим использует крупные шиитские общины в Бахрейне и Объединенных Арабских Эмиратах для свержения существующих в этих странах режимов и вымогательства у них уступок. В Омане иранцы попытались создать напряженность в отношениях между суннитами и мусульманской общиной «Абдийя». Во всем регионе Персидского залива поборники демократии действуют в условиях давления со стороны воинствующих салафитов и хомейнистской угрозы, тогда как правительства очень осторожно относятся к реформам, которые могут позволить джихадистам захватить еще больше власти.
Джихад Катара против демократии?
Катарский режим на протяжении последних двух десятилетий выработал собственный необычный подход к демократизации, отличающийся от подхода, которого придерживаются в большинстве умеренных монархий Персидского залива. Хотя на первый взгляд Катар кажется умеренной в экономическом и политическом отношении страной, катарский режим осуществляет два политических курса, которые наносят ущерб демократической культуре и поддерживают репрессивные режимы стран Персидского залива. Правящая в Дохе семья, хотя и предоставила США крупную военную базу и создает себе репутацию сторонницы Запада, в 1996 г. запустила джихадистский телеканал Аl Jazeera, начав новую эру в регионе, где идеология салафизма получила мощный стимул к развитию во время гонений на светские силы и либеральных демократов. Телеканал Аl Jazeera полностью финансируется за счет Государственной нефтяной компании Катара – Qatar General Petroleum Corporation, других государственных компаний и поддерживает джихадизм в его борьбе со сторонниками демократии и либерализма. Канал оказывает значительное влияние на политическую культуру региона9.
