Густой клочковатый туман навис над проливом и опустился завесой меж двумя малыми судами.
- Нет, мы не выгребем к берегу, - в отчаянии прокричал Конрад. Конец...
- Значит, нам нужно найти большую льдину и переждать шторм на ней, ответил Альбанов.
- Да ведь они же разбиваются на зыби вдребезги!..
- Это единственный выход, Александр!.. Высматривай айсберг - на нем и зыбь не страшна, и ледяные поля... Только взобраться бы...
Еще засветло Альбанов приметил у берега и на течении с десяток ледяных обломков, возвышавшихся над водой метра на два-три. На такой айсберг решил высадиться штурман. А что если зыбь швырнет каяк на острый угол льдины, и они не успеют отгрести, удержаться на волне? Это будет неизбежная гибель. Но пусть даже успеют они выбраться на айсберг, - что можно предпринять без каяка? Нет, каяк надо спасти.
- Вспомни-ка, Саша, сколько раз выручала нас наша решимость! - уверенно говорил Альбанов.
В сером густом тумане, среди поминутно сталкивающихся льдов, они отыскали невысокий айсберг. Им удалось взобраться на верхнюю, узкую площадку льдины и втащить каяк.
- Нам только в цирке работать бы, Саша, - смеялся Альбанов, стуча зубами. - Два раза я в воду окунулся с головой, а все же выбрался... Будем жить!
Конрад тоже промок до нитки: на размытом подножии айсберга его окатила высокая волна.
- Что же дальше будем делать? - спросил матрос, стараясь укрыться от пронизывающего ветра. - К утру, мы, пожалуй, примерзнем к этому льду...
- Дальше мы будем... спать, - ответил штурман. - Парусом и всем тряпьем укроемся, прижмемся друг к другу покрепче, и спать. Утро вечера мудренее...
...Сквозь лихорадочный сон, сквозь тяжкую, зябкую дремоту Альбанов расслышал громкий треск. Какая-то сила рванула их с места, подбросила и швырнула в морскую пучину.
Альбанов успел подумать, что их айсберг столкнулся с другим или налетел на подводную скалу. Сознавая, что это гибель, моряк вдруг испытал надрывное чувство тоски от того, что не принесет он в далекий Архангельск и в столицу сведений ни о "Св. Анне", ни о своем отряде, ни о "землях", выдуманных австрийскими странниками, ни о наблюдениях, проведенных вблизи полюса...
Нет, не сдаваться! С огромным трудом удалось сбросить с себя парус. Голова Александра показалась рядом. Захлебываясь, он пытался удержаться на крутой волне. А неподалеку плыл их каяк. Словно чьи-то осторожные руки сняли его со льдины и спустили на воду. Вокруг плавали остатки снаряжения: сапоги, рукавицы, одеяло...
Им удалось взобраться в каяк и спасти почти все имущество, кроме одеяла. Были потеряны и весла, но их заменили планки от нарт.
Через шесть часов моряки снова прибыли на остров Белль. Голодные, закоченевшие, они долго бегали вдоль берега, пытаясь согреться. Из остатков нарт развели костер, но он вскоре прогорел, - им даже не удалось обсушить одежду.
- Что будем делать, господин штурман? - спрашивал Конрад.
- Будем снова плыть к мысу Флоры. А потом будем идти.
- Я не смогу идти. У меня отморожены пальцы на обеих ногах...
- Значит, я понесу тебя. Мы еще будем жить, Саша...
Теперь они не доверяли затишью в этом коварном проливе. Знали они и силу течения и для броска через пролив избрали другое место отправления оконечность острова Мабель. Погода, как и в прошлый раз при выходе их с острова Белль, стояла ясная, тихая. Каяк отчалил от берега и стремительно понесся меж айсбергов к дальнему острову Нордбрук, к мысу Флоры...
У Альбанова еще была надежда, что Луняев и Шпаковский, быть может, первыми добрались к стоянке Джексона. Домик этого англичанина, возможно, и не сохранился, но бревна все же могли уцелеть. Из них штурман надеялся построить какое-нибудь жилище.
На этот раз путешественники добрались благополучно. Каяк, легко толкнувшись об отмель, остановился у желанного берега.
Остров Нордбрук! Мыс Флоры!.. Три месяца добирались они сюда, теряя товарищей по пути.
Два моряка ступили на берег и почти одновременно рухнули на черный гравий. Долго лежали молча, неподвижно. Альбанов заговорил первый:
- И все же мы счастливы, Саша. Мы все-таки пришли.
- Но я не могу подняться, - отозвался Конрад. - Неужели мы пришли, чтобы здесь умереть?
Некоторое время они ползли по откосу, останавливались и снова ползли. Затем Альбанов принялся массировать ноги. Вскоре он смог, придерживаясь за скалу, встать. После такого же массажа встал и Конрад. Пошатываясь, обняв друг друга, оба побрели вдоль берега.
Вдруг Конрад радостно закричал:
- Вот он, дом, смотри-ка!..
Они подошли ближе. Это была черная глыба камня. Потом еще много раз им виделись то какие-то постройки, то следы жилищ, то разметанные ветрами груды бревен. Но радость сменялась разочарованием, и они шли все медленнее.
- Я перестаю верить, Валериан Иванович, - говорил Конрад чуть слышно, словно самому себе. - Мы ничего здесь не найдем.
- Но мы должны искать. Хотя бы следы построек где-то здесь существуют. Вот когда увидим эти следы и убедимся, что там ничего не осталось, мы начнем устраиваться, как сможем...
За дальней скалой Альбанов приметил шест. Он указал на него Конраду:
- Смотри! Лес в этих местах не растет, значит, кто-то поднял этот шест как примету?
Пошли быстрее. Вдали показался еще один шест. Потом из-за скалы приоткрылась крыша большого дома.
- Да ведь это дом, Саша! - закричал Альбанов. - И там еще какие-то постройки виднеются.
Но Конрад посмотрел в сторону и, до крайности изумленный, воскликнул:
- Бот!.. Настоящий промысловый бот! Совсем рядом!
Прочное вместительное судно лежало на высокой отмели килем кверху. При нем оказались весла и решетки.
- Кто-то пришел на этом боте совсем недавно, - уверенно сказал Альбанов. - А вдруг, Александр, в доме мы встретим людей!?
- Да, наверняка встретим!.. - крикнул Конрад. - Бежим.
Но бежать они не могли. Шли, с трудом передвигая больные ноги, спотыкаясь о камни, и уже через несколько минут окончательно выбились из сил.
Наконец, попрежнему поддерживая друг друга, они подошли к дому, но оттуда никто не выбежал им навстречу.
Нет, они ошиблись, - здесь давно уже не было людей. В окнах, кое-как заколоченных досками, зияли дыры; на пороге полураскрытой двери лежал снег. Впрочем, все это казалось им теперь мелочью. Снег можно счистить, окна починить. Главное, они находились у настоящего человеческого жилья, в котором нисколько не страшна будет зимовка. Что же оставил мистер Джексон из своих запасов?
Занесенная снегом, возле домика лежала груда ящиков. Они тут же вскрыли один, - в нем оказался второй, жестяный. Вскрыли и этот и дрожащими руками прикоснулись к белым сухарям и галетам. Вот оно, счастье! Теперь у них было целое богатство - пять ящиков таких же чудесных сухарей и галет!
В доме было темно, весь пол покрыт льдом и грязью. В лед вмерзли какие-то ящики, банки, обломки мебели. Разобраться в этом нагромождении скованных льдом предметов сейчас не было сил.
Неподалеку от дома стоял большой и прочный, хотя местами уже и разрушенный амбар. Они вошли в это просторное здание, тоже до половины заполненное льдом, и увидели целую гору бидонов, ящиков, тюки непромокаемой одежды, парусины.
Вокруг амбара тоже валялись бочки и банки. Выбрав несколько наименее заржавевших банок, Конрад вскрыл их ножом. Копченая сельдь, свинина, мясо кролика, - все это оказалось в банках в наилучшем виде.
Каждая минута осмотра приносила все новые открытия. Они нашли чугунную печь, патроны, пригодные для их ружья, аптечку, полную медикаментов, кузнечный горн, склад напиленных дров, каяк, лампу, посуду и многое другое.
Отдельный маленький домик, обнесенный оградой, оказался наиболее пригодным для жилья. Моряки перенесли сюда часть своих находок... Давно они не ужинали так, как в тот вечер, и давно не спали так, как в ту ночь!..
С утра Альбанов и Конрад принялись приводить в порядок свое богатейшее хозяйство, - собирать банки, бидоны, ящики, вырубать их изо льда. Их изумляло такое обилие разнообразных продуктов. Здесь были пудовые ящики чая, консервированное масло, мясо, рыба, колбаса, сушеная и пресованная зелень, сушеный картофель, большие плитки шоколада, яичный порошок... Нашли они керосин, стеариновые свечи и даже кисет с настоящей русской махоркой.
Находка особенно обрадовала, но не удивила. Еще в первые минуты они узнали, что совсем недавно в этом домике были русские моряки. На двери Альбанов прочитал надпись: "Первая Русская полярная экспедиция старшего лейтенанта Седова прибыла на мыс Флору 30 августа 1913 года и 2 сентября отправилась в Теплиц-бай".
Здесь же штурман нашел несколько пустых банок из-под русских консервов. Тогда он подумал, что это - стоянка Седова, а база Джексона находится где-то в другом месте. Но если Седов выгрузил тут столько ящиков, то в залив Теплиц, на остров Рудольфа, он ушел на собаках? Надпись, однако, сообщила, что экспедиция пробыла здесь только четыре дня. За такой краткий срок она не могла воздвигнуть эти постройки. И почему вокруг разбросано столько дорогих продуктов и снаряжения?
