А вот что написал знаток Урала, некогда житель Пермской губернии Мамин-Сибиряк [84]: «Нынешняя Чердынь, по счёту летописцев, занимает уже пятое место и значение историческое имеет только условно…. Главенствующий торговый пункт здесь не мог быть ни в коем случае, потому что волоки остаются в стороне.
… О Чердыни можно сказать, что она вся в прошлом; является даже сомнение, — не преувеличено ли это прошлое и даже существовала ли Великая Пермь летописей и грамот». Более того, он и жил одно время в самой Чердыни. Кто-кто, а выдающиеся люди носом и шкурой чуют, откуда может произрастать слава, но что-то «великое» прошлое Чердыни писателя не впечатлило. Потому что его, скорее всего, и не было. Не за эти ли сомнения чердынские экскурсоводы могут и не вспомнить Мамина-Сибиряка среди прочих знаменитостей? Вероятней всего, Великая Пермь в Чердыни возникла по тому же принципу, что и Пермь на Каме: это была попытка перенести на бумаге её локализацию из Западной Европы на Рифей за столетие до Екатерины II. Только это был собственный «исторический» проект победившей Реформации. Для соотнесения проекта с местностью сюда и приезжали Сигизмунд Герберштейн и ему подобные послы «нового европейского мышления». Потом в эту геополитическую игру вовлеклись Романовы.
2 мая 2013 г.
Дружочек мой любимый!
Вот такой разгон я взял, чтобы рассказать тебе о Великой Перми (хоть её здесь и не было) устами известных учёных и писателей, а сам улетел с женой 18 апреля в Египет. Это для меня не было неожиданностью, визит был заранее спланирован, как и время отпуска. Ты понимаешь, что сегодня оздоровление моей жены и твоей дорогой бабушки не может быть единственной нашей целью: продолжение исследования истории страны также входило в наши планы. Но теперь мы забрались дальше от Люксора и Долины Царей, чем в 2011 году. Ещё тогда в Хургаде я загорелся идеей погружения с аквалангом, даже прикупил литературу для первого знакомства с этим делом. Единственно, что тормозило — трудность найти, точнее, выбрать отель и солнечный берег, находясь в Перми, где был бы и говорящий на русском инструктор по дайвингу. Временами приходили сомнения: а не заработаю ли себе какую-нибудь болезнь ушей, если доверюсь не тому, кому следует? Поэтому улетел в Египет, не захватив с собой даже литературы — не найдя в Интернете информации о наличии в нашем отеле Hilton Nuweiba Coral Resort курсов дайвинга на русском языке: решил, что не судьба. Хотя знал и чувствовал, что должен проложить тебе дорогу в море. Этот отель на Синайском полуострове. Его я выбрал, имея намерение посетить знаменитую Петру в Иордании. Было даже не жаль 500 долларов США. Нам с Наташей хотелось увеличить свои исторические познания. Однако за несколько дней до отъезда моя любезная начальница показала свои фотографии тех мест, куда она совершала паломничество несколько лет назад. Я увидел, сколь скудны достопримечательности Петры, а когда прочитал, что этот так называемый город строил неизвестно кто и когда (есть только неправдоподобные предположения), то решил не лить воду на мельницу тех, кто придумал и придумывает историю, сидя в уютных кабинетах. На поверку у этих мыслителей оказывается бедноватое воображение — надо, ну, очень надо, чтобы рядом с религиозными святынями располагался театр или амфитеатр! Как, например, в турецком Эфесе. Считается, что ранее (много-много веков назад!) это был большой-большой город. Вот только сейчас от него осталась маленькая деревушка. Проповедующие вымысел скалигеровские историки договорились до того, что здесь, якобы, закончила свои дни Богоматерь (хотя даже «Библейская энциклопедия» [85*] предпочла умолчать о таком факте) — надо же «раскрутить» пиво марки «Эфес»! По той же самой причине нами было отказано в достоверности истории монастыря Св. Екатерины, существующего в синайской пустыне (!), якобы, уже 1400 лет и которому, покровительствовал сам Наполеон [86], хорошо тебе известный фальсификатор истории. Отказавшись от достояний скалигеровской культуры обмана, я решил предаться культу природы, культу моря. Благо в отеле была дислоцирована “Gammal Group”, которая в лице мистера Мохаммеда любезно предложила за небольшие деньги испытать радость погружения с аквалангом. Я всё же сомневался в возможности получить нужные навыки погружения на русском языке, но этот человек вызывал уважение, хотя непосредственно дайвинг должен был происходить в ином городке, Табе, с другим человеком. Туда мы и выехали на такси с Наташей в условленный день. Инструктором оказался ещё один Мохаммед (как сами египтяне шутят — «у нас все Мохаммеды»), молодой красавец юноша, который сразу вызвал доверие, хотя и не говорил по-русски. К счастью, рядом оказалась девушка, хорошо переведшая мне с английского необходимые знания в течение 10 минут. На меня одели гидрокостюм, водрузили 10 кг свинцового утяжеления и баллон сжатого воздуха такого же веса. И мы с ним пошли в море. Я взял с собой под воду мою камеру Сanon A 480 специальном прозрачном чехле и сделал видеосъёмку длительностью 15 минут — впервые в жизни под водой! Сегодня я перенёс отснятые материалы в компьютер: всё получилось вполне удачно. Рассчитываю, что ты будешь доволен. И когда-нибудь повторишь мою дорогу в море не только как любитель. Мисюра! Я это делал для тебя, чтоб ты не боялся моря, а любил его и изучал.
В ближайшие год-два твой папа тоже погрузится, чтобы обучить тебя тому, о чём не говорится обычно перед первым погружением. Я хочу, чтобы ты пошёл по стопам своего дедушки и бабушки, стал врачом, а потом научился бороздить моря и океаны, как великие Ж. Кусто и Ж. Майоль. Море способно открыть тайны жизни человека. Нужно только научиться их читать, как некогда смогли расшифровать египетские иероглифы. В книге Ж. Майоля [87*] приводится очень интересная гипотеза о том, что человек вначале обитал в море, а потом уже перешёл жить на сушу. Главенствующая и сегодня в биологии гипотеза Дарвина (часто называемая «учением» или даже теорией — второе определение является едва ли верным) об эволюции животных и растений на суше подвергнута за 150 лет своего существования серьёзной критике маститых учёных, тем не менее сохранила свою жизнеспособность. И вовсе не в силу убедительности доводов английского натуралиста (ну, разве что для начинающих учёных и обывателей, тех же тружеников сельского хозяйства), а вследствие того, что стала нужна политикам для обоснования своей агрессивной международной политики и объяснения того, почему Запад «должен» жить лучше, чем слаборазвитые страны Востока [63*].
Есть у Майоля невероятно интересная гипотеза об истинной роли Боталлова протока в сердце человека, который функционирует у внутриутробного ребёнка и зарастает приблизительно к первому полугоду жизни: «Стр. 233. Кровь зародыша человека не циркулирует в легких. Он «дышит», или вернее, его организм получает кислород, растворенный в крови, через два отверстия — Боталлов проток и артериальный канал. Легкие, следовательно, не функционируют и включаются только после рождения. Мне кажется, эти отверстия могли бы сыграть существенную роль в поисках земноводных возможностей человеческого существа. Впрочем, я не первый, кто говорит об этом. Бюффон (Сочинения) и Бенуа де Майер (Беседы о Происхождении Человека, 1748) уже писали на эту тему, но их исследования не принимались всерьез. Что случилось бы, если бы можно было вмешаться в момент закрытия Боталлова протока таким образом, чтобы при желании вновь открыть его?»
Вот оно поле деятельности для морского исследователя!
Ничего не слышал о проведённых экспериментах в этом направлении — видимо, его не поддержала научная медицинская элита. Жак Майоль, кстати, писал: «стр. 199. Приверженцы современной медицины и техники чересчур увлекаются цифрами. Они полагают, что если какое-то явление не может быть определено или выражено цифрами, это означает просто несовершенство техники. Далее мы увидим, насколько это умозаключение фальшиво и насколько жизнь и человеческий организм способны, как прекрасно говорит Ицуо Цуда («Отдых — школа дыхания»), опровергнуть любое определение. «Можно определить жизнь, но жизнь отвергает любое определение. Современный высокоразвитый человек со времен древних греков пытается зондировать тайны природы, отыскивая «главную» правду, формулирует «универсальные» уравнения и солиднейшие системы. Ему это удается…почти! В последний момент, когда он готов приветствовать шумными рукоплесканиями триумф своего разума, все, кажется, выскальзывает у него между пальцами».
Стр. 201. Самый типичный пример человеческой ошибки вследствие затуманивания цифрами, во всяком случае в области глубоководных погружений, был преподан нам впервые приблизительно 15 лет назад, когда Энцо Майорка преодолел рубеж того, что официально считалось абсолютным пределом выносливости человека к действию давления. Он составлял 50 м и был определен теми теоретиками, которые слишком доверялись расчетам и цифрам и, конечно, не читали Ицуо Цуда». И далее: «Стр. 240. Мудрец сказал, что порой надо уметь отступить, чтобы затем прыгнуть лучше. В сумасшедшем беге за прогрессом нашему типу цивилизации не хватает именно мудрости, а не знаний….Нет непроницаемых перегородок между телом и психикой, между ним и бесконечной Вселенной, безмерной и непреходящей».
