Селби вернулся к вырезкам. В них говорилось о процессе над двумя молодыми людьми, обвинявшимися в необыкновенно дерзком ограблении: богатый помещик был избит до полусмерти, а дом его ограблен. Уоррен, очевидно, выступал в качестве истца. Оба человека были осуждены: их приговорили к двадцати годам каторжных работ. Их "наглая невозмутимость", как писала газета, при объявлении приговора бросилась всем в глаза. Последняя вырезка сообщала: "Кинтон и Кларк, бежавшие при перевозке партии каторжников, до сих пор находятся на свободе".
Итак, они бежали. Подробности побега отсутствовали.
Кинтон и Кларк! Селби вынул записную книжку и вкратце записал суть дела. Судья, по-видимому, узнал Кинтона. Какое отношение имел этот беглый каторжник к убийце судьи? Селби еще раз перечитал отчет об ограблении. Кинтон, очевидно, питал страсть к перстням с камеями. При аресте у него было обнаружено шесть таких перстней.
- Не понимаю, для чего судья рылся в этих старых процессах? - спросил местный инспектор.
- Может быть по поводу моего запроса, - сказал Селби. - После появления Ужаса возле его окна, я спросил, были ли у него враги. Вот он и решил пересмотреть старые дела.
- Вы думаете, они специально приехали сюда, чтобы его убить?
- Нет. Это было случайное убийство. Они поджидали меня. Хотя я не могу понять, как они узнали, что я приеду именно сегодня. Впрочем, я ведь давал накануне судье телеграмму. Ужас вчера вечером был в Лондоне. Ради меня его срочно привезли сюда. Он убил судью, потому что бедняга сам попался ему в лапы...
Селби смертельно устал. Ночь накануне он провел на ступеньках лестницы в доме на Керзон-стрит. Он лег в приготовленную ему по распоряжению судьи постель и тотчас погрузился в глубокий сон. Проснувшись, он узнал, что приезжал главный констебль, но не стал его тревожить. О происшествии уже было сообщено в Скотленд-Ярд. Селби спустился навстречу приехавшим из Лондона полицейским и узнал, что не обнаружено никаких новых обстоятельств, не считая того, что видели автомобиль, мчавшийся на запад.
Селби не сомневался, что Западная железная дорога, о которой писал Оскар Треворс, означала Большую западную железную дорогу, ведущую от вокзала Паддингтон на Запад Англии. Но эта дорога тянулась на триста миль и проходила через многие большие города. Так что обыскать вблизи ее каждый дом было просто невозможно.
К концу дня Селби вернулся на Керзон-стрит. Билля и Гвенды дома не было. Он вышел прогуляться. Ему всегда лучше думалось во время быстрой ходьбы. Проходя через Гайд-парк, Селби обогнал человека, вид которого заставил его остановиться и оглянуться.
- Извините, но мне кажется, что ваше имя Локс, - сказал Селби.
Голди Локс приятно улыбнулся и посмотрел сквозь очки с тем по-отечески благожелательным выражением, по которому его можно было безошибочно узнать.
- Да, мистер Лоу. Я - Локс. Шел и размышлял о красотах природы, глядя на детей, резвящихся на травке. Я чувствовал, что должно что-то случится, и вот - вы передо мной...
- Присядьте, Локс. Мне нужно с вами поговорить.
Мистер Локс нехотя повиновался. Селби Лоу был единственным человеком из всей полиции (хотя Локс не был уверен, что он из полиции), с которым ему не хотелось встречаться.
- Локс, - сказал Селби. - Вы - вор и вращаетесь в обществе воров. Вряд ли в Лондоне найдется хоть один преступный тип, которого бы вы не знали.
- Как и вы, сэр, - подчеркнул Локс. - Я не могу сообщить вам ничего нового. К тому же я слишком стар, чтобы идти в осведомители.
- Я не собираюсь превращать вас в доносчика, - сказал Селби. - Я хочу знать одну вещь, которая вам, наверняка, известна. Нет ли среди ваших знакомых человека, который носит перстень с камеей?
- С чем? - спросил удивленный Локс, который плохо знал ювелирные термины.
- С камеей - маленькой, овальной...
- Понимаю, - перебил Локс. - Как брошки, которые носят квартирные хозяйки. Чем больше камея, тем жиже суп вам подают! Нет, я не знаю никого, кто носит украшения подобного рода. Я считаю, что люди, которые носят на себе драгоценности, стоят на низшей ступени развития. А как зовут человека, которого вы ищете?
- Я не знаю, как он себя называет. Может быть Кинтон.
Локс покачал головой.
- Никогда не слыхал о Кинтоне. Я знаю Уинтона, специалиста по краже скота, господина по имени Минсинг...
- Этого зовут Кинтон.
Локс снова покачал головой.
- Не знаю, никогда не слыхал, сэр.
Когда Селби ушел, мистер Локс еще долго сидел на скамейке парка, рассеянно глядя в пространство. Ибо он не только знал, что такое перстень с камеей, но знал и человека, который носит такой перстень...
Глава 12. Человек с перстнем
Если верить бланкам Маркуса Флита, его контора открыта с 10 до 4 часов. Но те, кто хорошо знали его привычки, не колеблясь заходили и до 10 часов, и после закрытия. Было ровно без четверти шесть, когда мистер Локс робко постучал в дверь первой комнаты. Раздалось резкое приглашение войти.
- Мистера Флита нельзя видеть, - сурово сказала секретарша, увидев Локса. - Вам же было сказано, чтобы больше не приходили! Мистер Флит ушел домой.
- Тогда принесите его обратно, ангел, - сказал мистер Локс. - И улыбнитесь же бедному Голди! Если бы вы знали, как улыбка красит человека, вы бы отвинтили свое лицо и приставили новое. Вы не смотрели на себя последнее время? - заботливо спросил он. - Посмотрите как следует. В следующий раз я принесу вам зеркало.
- Не желаю больше слушать ваши наглые разглагольствования! Я вам сказала, что мистера Флита нельзя видеть, и кончено! Он дал строгий приказ вышвырнуть вас вон, если вздумаете явиться.
- Попробуйте, - сказал Локс. - Не забывайте, что я могу прийти в ярость, если меня разъярить. Лучше, голубка, пойдите и скажите Маркусу, что Голди ждет его.
Девушка вышла. Голди услышал:
- В таком случае попросите его сами. Я не желаю разговаривать с этим грязным старым вором!
- Это я! - сказал Голди, быстро входя в комнату. - Я здесь, Маркус.
- Что вам нужно?
Голди величественно махнул в сторону девушки.
- Я не хочу говорить при этом ребенке.
Девушка вышла и захлопнула дверь с такой яростью, что было удивительно, как не разбились оконные стекла.
- Сердитый нрав - порок в женщине, - невозмутимо сказал Голди, усаживаясь около стола.
- Оставьте ее в покое, - отрезал Маркус сердито. - Для чего вы пришли? Мне нечего вам дать, и я не стану ничего у вас покупать. Вы - полицейская приманка. Прошлый раз вы привели сюда полицию и думали, что поймали меня, жалкий ублюдок!
Голди переждал поток ругательств, потом вытащил из кармана два билета по сто долларов и положил на стол.
- Что вы хотите этим сказать? - проворчал Флит.
- Фальшивые, - сказал Локс, подвигая бумажки к Маркусу.
- Вы хотите сбыть их мне? - спросил тот. - Те, что я дал вам, были настоящие американские доллары.
- Я знал, что вы жулик, - сказал Голди. - Ваша слава вышла далеко за пределы Лондона. Но меня вы не надуете. Я сделан из огнеупорного материала. А какой у вас хорошенький перстень с камеей! Ай, ай, как он под стать вашей красивой руке!
Мистер Флит быстро спрятал руку.
- Я знал человека, который носил перстни с камеями, - продолжал Локс, как бы вспоминая. Настоящий преступник был... Один из избранных в нашей профессии. Некий Кинтон. Я говорил о нем сегодня с одним сыщиком.
Бледное, одутловатое лицо Маркуса Флита стало еще бледнее. Губы задрожали. Он крепко ухватился за край стола, так что суставы побелели от напряжения.
- Этот Кинтон был настоящий джентльмен. Он не стал бы мне сбывать эти фальшивые бумажки. Он бы помахал своим перстнем с камеей и сказал: "Голди, я виноват, что причинил вам неприятности. Вот ваши две сотни и еще пять в придачу".
Флит облизал сухие губы.
- Если я ошибся, готов исправить свою ошибку.
Он подошел к сейфу, вытащил несколько бумажек и не считая, бросил их на стол. Голди подобрал и тщательно пересчитал.
- Шестьсот долларов, какой подарок! Сам Кинтон бы так не расщедрился!
- Оставьте в покое вашего Кинтона. Я не желаю ничего знать о ваших друзьях и не желаю, чтобы меня сравнивали с ними. Понимаете, Голди? А если будете еще говорить с вашими сыщиками о камеях, то имейте в виду, что я не ношу перстня с камеей. - Он протянул руку. Перстень исчез. Он спрятал его в сейф, когда доставал деньги. - Мне надо работать. Вы задерживаете меня. Можете больше не приходить. Гусыни не несут яиц больше пяти раз в год.
- Гусиные яйца вкусные, - пробормотал Голди.
Он уже был около двери, когда Флит его окликнул.
- Я не хочу ссориться с вами. Такие люди, как мы, должны дружить. Я хочу дать вам работу, Голди.
Глава 13. Доктор встречается с Ужасом
Гвенда Гильдфорд провела чудесный день. Для Билля Джойнера он был тоже прекрасным, хотя и не слишком производительным. Горе его героини требовало утешения, а издатель, которому выпала честь дать миру этот рассказ о "любви и самопожертвовании", был еще более настойчив. Поэтому, еще долго после того, как Гвенда легла спать, Билль сидел в жилете за столом и с поразительной скоростью исписывал страницу за страницей.
