Михаил Елисеев - Войны Суздальской Руси

Всё это красиво и поэтично, только к исторической реальности не имеет никакого отношения.

Владимир Мономах сделал правильные выводы из событий, которые развернулись на территории Северо-Восточной Руси в 1096–1097 годах. После того как Любечский съезд утвердил среди князей принцип «и пусть каждый владеет отчиной своей», Владимир Всеволодович твердо решил, что негоже отдалённой Ростово-Суздальской земле быть без князя. Там должен быть представитель дома Всеволода Ярославича со своим двором и дружиной, который бы на месте решал все проблемы обширного региона. И самое главное — чтобы защитил в случае необходимости от ворогов как внешних, так и внутренних. Однако процесс этот несколько затянулся.

Невзирая на то что Русь Залесская не подвергалась нашествиям степняков, как Русь Южная, угроза внешнего врага тем не менее существовала. И называлась она Волжской (или Серебряной) Болгарией. История этой страны берет начало в VII веке, когда второй сын хана Кубрата, правителя Великой Болгарии, Котраг, увел свою орду на север. Болгары больше не могли противостоять мощному хазарскому натиску на их границы, поэтому и уходили в другие места. Следуя примеру старшего брата, ушёл со своими людьми и хан Аспарух, будущий основатель Дунайской Болгарии.

В районе среднего течения Волги и Камы Котраг и основал Волжскую Болгарию. В X веке серебряные болгары принимают ислам и становятся первым исламским государством, граничившим с Русью. Отношения с восточным соседом складываются у киевских князей по-разному. Великий воитель князь Святослав огнем и мечом прошелся по землям Волжской Болгарии во время своего похода на Восток. Его сын Владимир так же нанес болгарам поражение и заключил выгодный для Руси мир. Впрочем, и на берегах Днепра, и на берегах Волги прекрасно понимали, что торговать всегда лучше, чем воевать. Именно торговля и становится приоритетным направлением в отношениях между двумя государствами, недаром В.Н. Татищев отмечал, что волжские болгары «народ купеческий и богатый».

Но тем не менее правители Волжской Болгарии иногда тревожили русские границы. Причем набеги эти были достаточно масштабные: как мы помним, согласно Повести временных лет, в 1088 году серебряные болгары взяли Муром. Информацию о новом масштабном болгарском вторжении мы находим под 1107 годом в Типографской летописи. Согласно летописному тексту, болгары огнем и мечом прошлись по Суздальской земле, разграбили деревни и села, а сам город взяли в осаду. Однако горожане сделали вылазку и наголову разгромили врага. О том, что в данный момент в Суздальской земле не было князя, свидетельствует та же Типографская летопись: «Не сущу князю у них». И есть большая вероятность того, что именно после этого набега и решил посетить свои северо-восточные владения Владимир Мономах. Поездка станет знаковой, поскольку именно тогда, в 1108 году, и будет основана будущая столица Северо-Восточной Руси — город Владимир-Суздальский.

В «Приложениях» к Новгородской I летописи младшего извода, в разделе «А се князи русьстии», об этом говорится так: «Сии поставил град Володимеръ Залешьскыи в Суждальскои земле и осыпа его спом и созда первую церковь Святого Спаса за 50 лет до Богородичина ставления». Под «Богородичиным ставлением» летописец подразумевает постройку при Андрее Боголюбском Успенского собора во Владимире в 1158 году. Причем именно от этого «ставления» будет отсчитана и дата прибытия в город Владимир Юрия Долгорукого — за тридцать лет.

Данная информация существенно дополняется сообщением Львовской летописи: «Въ лета 6616. Того же лета свершен бысть градъ Владимеръ Залешъский Володимеромъ Маномахомъ, и созда в нем церковь камену святаго Спаса, а заложилъ его бе прежде Володимеръ Киевский». Как видим, год, когда Мономах развернул на берегах Клязьмы грандиозное строительство, указан тот же, что и в Новгородской летописи, — 1108-й. Поэтому сомневаться в этой дате оснований нет. Другое дело, что как основатель города здесь упоминается Владимир Святославич. Данная информация подтверждается известиями и других летописных сводов. Вот что нам сообщает Никоновская летопись: «Въ лето 6500. Ходи Володимеръ въ Суздалскую землю, и тамо крести всехъ… И заложи тамо градъ въ свое имя Володимеръ, на реце на Клязьме, и церковь в немъ постави деревяну пречистыя Богородици». В Ермолинской летописи под 990 годом читаем: «Князь велики Владимиръ ходи в землю Суздалскую и тамо заложи градъ Володимеръ во своё имя на реце на Клязьме, и церковь постави в немъ древяну Успение святыя Богородица». Аналогичные сведения встречаем в Софийской I летописи, Супрасльской, Холмогорской и ряде других.

По большому счету, эти известия не противоречат одно другому. Как следует из текста, Владимир Святославич заложил на берегу Клязьмы небольшую крепость, которая должна была стать оплотом распространения христианства в регионе. На протяжении ста лет её судьба была неизвестна, не исключено, что она пришла в упадок. И только Владимир Мономах во время своих поездок в Ростово-Суздальскую землю смог оценить все выгоды местоположения забытого городка и начать на старом месте масштабное строительство. Новые границы Владимира-Залесского были гораздо больше, чем старые. В дальнейшем, когда Андрей Боголюбский вновь расширит город, те укрепления, которые построят по приказу Владимира Всеволодовича, так и будут называть «городом Мономаха».

Однако, помимо основания города, Мономах сделал ещё одно не менее важное дело, которое имело очень далеко идущие последствия и оказало влияние на дальнейшую судьбу всей Русской земли. Он наконец дал Ростово-Суздальской земле князя. Им стал шестой сын Владимира Всеволодовича Юрий, который впоследствии получит прозвище Долгорукий.

Впервые княжич упоминается летописцем в 1107 году: «И взял Владимир за Юрия Аепину дочь, Осеневу внучку» (Повесть временных лет). Как видим, это происходило в тот самый год, когда волжские болгары чуть было не захватили Суздаль. Однако мы отметим следующий факт — именно женитьба Юрия на половчанке, дочери могущественного хана Аепы, приведет к тому, что у князя появятся теснейшие связи со степью. Половцы будут охотно сражаться под стягом Долгорукого, а князь будет с удовольствием нанимать их к себе на службу.

Судя по всему, Юрий вместе с молодой женой и отправился в Залесскую землю следом за своим отцом. Сколько лет было тогда сыну Мономаха? Согласно сообщению В.Н. Татищева, будущий основатель Москвы родился в 1090 году: «Владимиру Всеволодичу родился четвертый сын, и наречен Юрий». Ошибка Василия Никитича налицо, поскольку Юрий был шестым сыном, а не четвертым. Если принять на веру свидетельство Татищева, то в этом случае Юрий становится сыном первой жены Владимира Мономаха Гиты, а этого быть не могло. С другой стороны, А.Ю. Карпов называет годом рождения Долгорукого 1096 год, исходя из того, что вторая жена Мономаха, «Гюргева мати», скончалась в 1107 году. На мой взгляд, вторая версия более правильная.

В следующий раз Юрий появляется на страницах летописей в 1120 году в связи с успешным походом на Волжскую Болгарию. Свидетельства об этой войне довольно скупы, поскольку летописцы констатируют лишь сам факт похода, разгром болгарского войска и возвращения Юрия с большим полоном. Более подробно сообщение В.Н. Татищева, который отмечает, что вместе с Юрием ходил на серебряных болгар и его брат Глеб, о котором в летописях никаких сведений не сохранилось. Историк даже отмечает некоторые моменты сражения: «Болгары же встретили их во множестве водою и сухим путем, и на них Юрий храбро напал, после жестокого боя победил». Вот, по большому счёту, и вся информация. Однако для нас важен следующий принципиальный момент: в Ростово-Суздальской земле появился свой князь, который отвечает за внешнюю и внутреннюю политику в княжестве. Как следствие, болгарские набеги прекратились надолго.

Великим князем киевским Владимир Мономах стал в 1113 году, после того как скончался его двоюродный брат Святополк Изяславич. И есть большая вероятность того, что в поход на Волжскую Болгарию Юрий ходил по прямому повелению отца, который в эти годы нанёс ряд чувствительных ударов по соседям Руси на западных и восточных рубежах. И поход на Волгу был одним из таких мероприятий. После этого Юрий опять исчезает из поля зрения летописцев, и о нём вспоминают лишь в 1125 году, когда он упоминается в числе тех, кто присутствовал на похоронах Владимира Мономаха.