не отличается от колонии, организованной заботливым попечением метрополии. В обоих случаях последняя ставила ногу на чужую землю, ища новых рынков для своей торговли, новой сферы для своего мореходства, новой деятельности для своего народа, большего комфорта и богатства для себя.
Нужды коммерции, однако, далеко не все удовлетворялись обеспечением безопасной гавани на дальнем конце торгового пути. Путешествия были длинны и опасны; на морях часто встречались враждебные суда. В дни наиболее деятельной колонизации на море господствовала беззаконность, самая память о которой почти исчезла теперь, и периоды мирного настроения между морскими нациями были тогда коротки и редки. Таким образом возникла потребность в станциях на линиях торговых путей, как например, на мысе Доброй Надежды, на островах Св. Елены и Маврикие, сначала не для торговли, но для обороны и вообще военных действий потребовались посты, подобные Гибралтару, Мальте, Луисбургу, при входе в залив Св. Лаврентия — посты, значение которых было, главным образом, стратегическим, хотя и не необходимо лишь таким. Колонии и колониальные посты были, по своему характеру, или военные, или коммерческие и лишь исключительные из них, как например Нью-Йорк, имели одновременно одинаковое значение с обеих точек зрения.
В трех данных: 1) в производстве продуктов, с необходимостью обмена их, 2) в судоходстве для совершения этого обмена и 3) в колониях, которые расширяют и облегчают операции судоходства, покровительствуя ему также умножением безопасных для судов станций, надо искать ключ ко многому в истории и политике приморских наций. Политика изменялась, как с духом века, так и с характером и степенью дальновидности правителей.
Но история прибрежных наций определялась менее проницательностью и предусмотрительностью правительств, чем условиями положения, протяжения, очертания берега, численностью и характером народонаселения — т. е. вообще тем, что называется естественными условиями. Должно, однако, допустить — и правильность этого будет ясна из дальнейшего изложения — что мудрые и глупые деяния отдельных личностей имеют в известные эпохи большое влияние на развитие морской силы в широком смысле, который обнимает не только военную силу на воде, господствующую на море или на той или другой части его силой оружия, но также мирное торговое мореходство, из которого одного только возникает военный флот естественным путем и на которое только он прочно опирается.
Главные условия, влияющие на морскую силу наций, могут быть подведены под следующие рубрики: I. Географическое положение. II. Физическое строение (conformation), включая сюда естественную производительность и климат. III. Размеры территории. IV. Численность народонаселения. V. Характер народа. VI. Характер правительства, включая в эту рубрику и национальные учреждения.
I. Географическое положение. — Здесь прежде всего можно указать, что если страна расположена так, что она не вынуждена ни защищать себя со стороны суши, ни искать расширения территории путем сухопутных действий, то уже по самому единству своей цели, направленной в сторону требований морских интересов, она имеет преимущество сравнительно со страною, одна из границ которой континентальна. Таково и было большое преимущество Англии перед Голландией и Францией в процессе роста морской силы. Средства Голландии вскоре истощились необходимостью содержать большую армию и вести разорительные войны для сохранения своей независимости, а политика Франции постоянно отвлекалась от морских интересов, — иногда мудро, иногда в высшей степени легкомысленно, — проектами континентального расширения страны. Эти военные усилия истощали богатства ее, тогда как более мудрая и согласная с географическим положением политика увеличивала бы их.
Географическое положение страны может или требовать сосредоточения морских сил, или вынуждать рассеяние их. В этом отношении опять Британские острова имеют преимущество перед Францией. Положение последней, прилегающей и к Средиземному морю и к океану, хотя и имеет свои выгоды, в целом представляет источник слабости ее на море в военном отношении. Восточный и западный французские флоты могут соединиться только после прохождения через Гибралтарский пролив, и в попытках к такому соединению они часто рисковали претерпеть и претерпевали потери. Положение Соединенных Штатов на двух океанах было бы также или источником большой слабости, или причиною огромных расходов, если бы они имели большую морскую торговлю на обоих берегах.
Англия в организации своих неизмеримых колониальных владений пожертвовала в значительной мере выгодой сосредоточения силы близ ее берегов, но жертва была принесена мудро, так как приобретения превысили потери, как это доказал результат. С развитием ее колониальной системы росли также и ее военные флоты, но ее торговое судоходство и благосостояние росли еще скорее. Тем не менее, в Американской войне за независимость и в войнах французских империи и республики, говоря сильным языком французского автора, "Англия, несмотря на огромное развитие ее флота, казалось, всегда среди богатств испытывала затруднения бедности". Могущество Англии было достаточно для поддержания биения сердца ее и деятельности всех ее органов, тогда как одинаково обширные колониальные владения Испании, вследствие ее морской слабости, представляли только множество уязвимых мест.
Географическое положение страны может не только благоприятствовать сосредоточению ее сил, но дать и другое стратегическое преимущество центральную позицию и хорошую базу для враждебных операций против ее вероятных врагов. Такое обстоятельство опять имеет место по отношению к Англии: с одной стороны она противопоставлена Голландии и северным державам, с другой — Франции и Атлантическому океану. Когда ей в различные эпохи угрожали коалиции между Францией и морскими державами Северного и Балтийского морей, ее флоты в Даунсе и в Канале, и даже близ Бреста, занимали внутренние позиции по отношению к неприятелю и, таким образом, могли выставить свою соединенную силу против того или другого из враждебных флотов отдельно, так как последние должны были, для соединения между собою, пройти через Канал. Кроме того, на обоих морях природа дала Англии лучшие порты и берега, позволяющие безопасное приближение к ним. Прежде последнее условие было весьма серьезным элементом для легкого плавания через Канал, и невыгода естественного положения Франции в этом отношении уменьшилась лишь с недавнего времени только благодаря пару и улучшению в устройстве гаваней. В дни парусных судов английский флот в операциях против Бреста избирал своими базами Торбэй и Плимут. План, в сущности своей, был такой: при восточном, или умеренном ветре блокирующий флот сохранял свое положение без затруднений, но при западных штормах, особенно когда они были сильны, английский флот уходил в свои порты, зная, что французские корабли могли выйти в море только после перемены ветра, в случае которой и он получал возможность опять возвратиться к своей станции.
Выгода географической близости к неприятелю или к предмету атаки нигде так не очевидна, как в том роде войны, который" в последнее время получил в Англии название commerce-destroying (уничтожающий торговлю) и который французы называют guerre de course (крейсерская война). Эта военная операция, направленная против мирных коммерческих судов, обыкновенно беззащитных, требует военных судов малой силы. Последние, имея слабые оборонительные средства, нуждаются в близких к району их действий убежищах или пунктах поддержки, которые и существуют обыкновенно или в некоторых частях моря, где господствует боевой флот их страны, или в дружественных гаванях. Такие гавани представляют самую сильную поддержку по постоянству положения своего и потому, что входы в них всегда более известны уничтожителю торговли, чем его неприятелю. Близость Франции к Англии, таким образом, весьма облегчила для первой крейсерскую войну против последней. Имея порты на Северном море, в Канале и в Атлантическом океане, крейсеры Франции отправлялись из пунктов, близких к фокусам как ввозной, так и вывозной английской торговли. Значительность расстояний между портами, невыгодная для регулярных военных комбинаций, представляет выгоду для рассматриваемой иррегулярной второстепенной операции, потому что в первом случае существенно необходимо сосредоточение силы, а во втором требуется рассеяние ее. Уничтожители торговли рассеиваются, чтобы встретить и захватить больше добычи. Эти истины получают подтверждение в истории замечательных французских приватиров, базы и театры действий которых главным образом находились в Канале и в Северном море или в отдаленных колониальных странах, где острова, подобные Гваделупе и Мартинике, представляли близкие убежища для уничтожителей торговли. Необходимость возобновления запаса угля делает в наше время крейсер еще более зависимым от соответствующего порта, чем в старину. Общественное мнение Соединенных Штатов относится с большим доверием к войне, направленной против торговли неприятеля, но должно помнить, что Республика не имеет портов, очень близких к большим центрам заграничной торговли. Ее географическое положение поэтому особенно невыгодно для успешного ведения крейсерской войны, если только для нее не найдется баз в портах союзников.
