Другие критики, полковник ВВС США Дональдсон Д. Фриззел, стратег-теоретик из Военно-воздушного колледжа, и гражданский служащий мистер Томас К. Тэйер, во время войны работавший в ведомстве Макнамары, неустанно повторяли, что США не могли должным образом измотать противника, умевшего избегать крупных сражений, обладавшего значительными ресурсами живой силы и готового нести большие потери‹39›. Но ни эти двое, ни Палмер не предложили никакой альтернативы стратегии поиска и уничтожения.
Дебаты относительно правильных и неправильных стратегических концепций заходят в тупик из-за идеологических пристрастий, личного опыта и своекорыстия сторонников различных теорий. Вестморленд, Шарп, члены Объединенного комитета и прочие старшие офицеры рассматривали конфликт как один из вариантов традиционной войны, вести которую они умели. Президент, Макнамара, Раек и иже с ними видели все под несколько иным углом, для них задача сухопутных войск и авиации состояла в том, чтобы своими действиями создать благоприятные условия для ведения переговоров. Сэр Роберт Томпсон и посол Комер фактически ставили знак равенства между этой войной и борьбой с повстанцами. Взгляды Томпсона отражали его личный опыт победителя инсургентов Малайзии (заметим, чистого восстания, без вмешательства войск другого государства). Репутация Комера была тесно связана с успехом (или неуспехом) программы умиротворения, а потому он смотрел на проблему как бы в одной плоскости. Хупс и Гэвин набрасывались на концепцию обнаружения и уничтожения потому, что по идеологическим соображениям питали глубокое отвращение к войне во Вьетнаме и к вводу американских войск в эту страну. Когда силы Соединенных Штатов все же были развернуты во Вьетнаме, Хупс и Гэвин сделались адвокатами оборонительной стратегии анклавов, мотивируя свою точку зрения тем, что так удобнее всего воевать с повстанцами. Перед нами классический пример того, как несколько слепцов, ощупывая с разных сторон слона, пытаются составить правильное описание животного. Все хорошо, только у всех у них получается разный слон.
Так что же насчет концепции Вестморленда? Была ли она верна? Может быть, стратегия умиротворения, с ее операциями по очищению и удержанию территории, сработала бы лучше? Ответа нет. Комер сам признается, что эти вопросы так и останутся извечными “историческими "если"”‹40›.
И все же, почему у всех этих высокообразованных и умудренных опытом людей такие разные мнения? Беда в том, что все они спорят не о том. Обсуждать надлежит не то, какой же надлежало бы быть правильной стратегии войны на территории Южного Вьетнама, а то, какого рода войну вели США во Вьетнаме в тот или иной период времени. Лучше всего отозвался о подобной проблеме Клаузевиц, сказав: “Первое, самое главное и в долгосрочной перспективе наиболее важное, что должны сделать государственный муж и полководец, – это определиться с тем… каков характер войны, на которую они отправляются… не заблуждаясь (в отношении нее) и не пытаясь свести ее к чему-то чуждому ее природе. Это первейший и наиболее всеобъемлющий из вопросов стратегии”‹41›. Если “государственный муж и полководец” верно определятся в отношении того, какую именно войну они ведут, то смогут выработать верную стратегию. Для выявления верной стратегии для Соединенных Штатов на любой из моментов нужно сфокусировать внимание на стратегии и фазах революционно-освободительной войны, которую вели северные вьетнамцы, поскольку именно северным вьетнамцам принадлежала стратегическая инициатива. Огромное преимущество, которым располагали коммунисты, оказывалось у них в руках по причине ограничительных рамок, за которые не могли выйти Соединенные Штаты. Так вот, если революционно-освободительная война во Вьетнаме находилась в фазе I (восстание), тогда верной была бы одна американская стратегия. Если же процесс уже перетек в фазу III (война обычного типа), тогда верной оказалась бы другая стратегия Соединенных Штатов. Соответственно, если борьба представляла собой комбинацию из повстанческих акций и традиционных военных операций (фаза II), требовалась третья стратегия.
Принимая во внимание данное соображение и находясь на выгодной позиции человека, которому известен ответ задачки, можно попробовать установить, какую именно войну должны были бы вести США в тот или иной период. В конце пятидесятых, когда началось неудержимое втягивание Америки в события во Вьетнаме, коммунистические инсургенты с их борьбой находились на первом этапе (в фазе I), или же, как высказался непререкаемый авторитет и знаток вьетнамского коммунизма Дуглас Пайк, вели революционную партизанскую войну‹42›. Разумеется, даже на том этапе действия южан направлялись Политбюро ЦК ПТВ, однако именно направлялись, а не находились под жестким контролем северян. Главные усилия сосредотачивались на политической дay трань, дополняемой иногда вооруженными акциями. В начале шестидесятых революционно-освободительная война все еще оставалась в фазе I, хотя по характеру боевых действий медленно, но верно дрейфовала от чисто партизанской борьбы к обычной, то есть “правильной”, войне.
Так продолжалось до середины 1965 года, когда на территории Южного Вьетнама сконцентрировались сопоставимые по размерам соединения Главных сил Северного Вьетнама и войск США. Американские пехотные дивизии и “полевые силы” (корпуса) стали сражаться с коммунистическими пехотными дивизиями и фронтами (равными по численности корпусам). У американцев все более широкое применение находили авиация и артиллерия, и у обеих сторон имелись разветвленные инфраструктуры тыла. Вместе с тем Вьетконг, по-прежнему опиравшийся на мощную сеть политических учреждений, сохранил приверженность к партизанским методам ведения войны, преимущественно когда речь шла о противодействии программе умиротворения. Таким образом, в период с 1965-го и до начала 1968 года война перешла в фазу П.
Такое положение сохранялось до начала Новогоднего наступления 1968-го, когда процесс вступил в фазу III. Отныне стороны вели самые обычные боевые действия. Партизаны Вьетконга и коммунистическая инфраструктура на местах, “проводники восстания”, оказались почти полностью уничтоженными в результате Новогоднего наступления. Коммунисты все больше и больше “затыкали дыры” в номинально остававшихся вьетконговскими частях за счет пополнений из АСВ. С середины 1968-го до 1972 года методы ведения войны со стороны противника регрессировали от традиционных форм к партизанским, причем партизанской деятельностью занимались хорошо подготовленные северовьетнамские коммандос (которых вьетнамские коммунисты называли “саперами”). Помимо подрывной деятельности время от времени то тут, то там на территории Южного Вьетнама проводились “главные удары”, то есть атаки силами более или менее крупных подразделений АСВ. Все эти акции, вместе взятые, являлись лишь временными мерами и должны были закончиться новым всплеском, новой широкомасштабной агрессией, что и привело в 1972-м к пасхальному наступлению войск Северного Вьетнама.
Теперь, проанализировав переходящую от одной фазы к другой революционно-освободительную войну, попробуем подобрать подходящую стратегию США к той или иной из них. В фазе I, то есть на этапе коммунистического восстания (примерно до середины 1965-го), следовало сосредоточить силы на процессе умиротворения, сопровождаемом военными операциями, направленными на очистку территорий (от противника) и удержание их (под своим контролем). Пассивная стратегия отдавала инициативу крупным подразделениями коммунистов, но до 1965 года у тех не было таких формирований в Южном Вьетнаме. У данного подхода имелись свои преимущества. Первейшим из них была простота. Не требовалось ни напряженной штабной работы, ни сложных коммуникаций, ни тяжелых вооружений. Все усилия направлялись против главного (в данной фазе) противника – партизан и политической инфраструктуры восстания.
Конечно, возникали и сложности. Операции по очистке и удержанию того или иного района приводят к тесным контактам войск с населением, что требует от первых высокой дисциплины. Грабежи, убийства и другие акты насилия со стороны военнослужащих способны свести на нет даже самую лучшую программу умиротворения. Контакты местных жителей с солдатами особенно взрывоопасны, если солдаты – подданные другого государства.
В фазе I есть свои преимущества и у концепции анклавов. При таком подходе значительная часть населения получает реальную защиту на длительный период времени, что необходимо при длительном процессе умиротворения. Как считал генерал Максвелл Тейлор, у американских войск в таких условиях появляются дополнительные удобства – возможность быстрого вывода контингента воздушным или морским путем. Однако были и недостатки, поскольку, создавая анклавы, американцы отдали бы большую часть территории на откуп инсургентам, равно как и совершенно уступили бы им инициативу. При сохранении тенденции перехода от повстанческих форм ведения боевых действий к традиционным можно было бы ожидать, что, сконцентрировав крупные боевые части вблизи анклавов, противник рано или поздно нанесет по ним решающий удар. Кроме того, такой подход также предполагал очень высокий уровень дисциплины.
