Ознакомительная версия.
Пример: в упомянутом труде Г. Бонгард-Левина «Индия в древности» после цитаты о том, что, дескать, «к арийским народам могут быть причислены только древние иранцы и индийцы», через два абзаца уже говорится, что «арийскими по происхождению являются имена митаннийских правителей», и там же про большой пласт арийских слов у хеттов, у аккадцев, там же арийскими называются митаннийские боги… и так далее, и тому подобное, и уже возникает мысль, что задача авторов не разложить все по полочкам, а окончательно запутать читателя терминологической (шаманской) путаницей.
А ведь все достаточно просто и понятно.
Индоевропейцы – это искусственный научный термин, созданный кабинетными учеными-лингвистами и принятый на вооружение историками и этнологами. Термин хороший, удачный; по смысловому значению – географический, определяющий области расселения различных групп древних индоевропейцев (или праиндоевропейцев).
Арийцы (арии) – это самоназвание того праэтноса, который научный мир условно называет древними индоевропейцами (праиндоевропейцами). Арийцы (арии) – есть этноним, название народа, этнический термин.
Оба приведенных термина (арийцы-арии и индоевропейцы-праиндоевропейцы) обозначают один и тот же праэтнос, который в своем расчленении породил сначала языковые группы-общности (кельты, романцы, германцы, индоиранцы, славяне…), а затем и народы (русские, немцы, индусы, шведы…).
И это превосходно знают и Г. Бонгард-Левин, и тысячи ему подобных «исследователей» индоевропейских древностей. Тем не менее… какой-то незримый «интернациональный» цензор милостиво дозволяет называться арийцами (ариями) только иранцам и индусам, да и то лишь древним. А русским, балтам, полякам, шведам, венедам-вандалам, готам, пруссам и т. д. с их сплошь арийскими исходными именами и значительно большим «арийским лексическим пластом», чем у митаннийцев, скажем, или аккадцев, запрещает называться арийцами-ариями. Это столь же ненаучно и нелепо, как, например, если бы мы запретили арабам и евреям называться семитами, оставив это право только за древними амореями и арамеями.
Но не будем слишком много времени уделять официозной политической «индоевропеистике», умело направляемой умелыми «исследователями» в нужное русло в соответствии с «духом эпохи» и «общечеловеческими стандартами» прогрессирующего глобализма. Придворные хроники пишутся и теперь. Они просто стали лживее. А их составители еще беспринципнее.
Это был только пример того, что далеко не все, публикуемое в «научной печати» есть постулаты реальной, подлинной истории.
Но это не значит, что каких-то исходных основ нет вообще.
Они есть. И они в том, что предки всех индоевропейских народов – это индоевропейцы (праиндоевропейцы или ранние индоевропейцы), они же арийцы-арии. И еще в том, что индоевропейцы-арии имели свою прародину, свой язык, своих богов, а следовательно, свою мифологию и свои традиции. И еще в том, что делить индоевропейцев-ариев и их потомков на «чистых» и «нечистых», на «арийцев» и «неарийцев» никому не дано права, это и есть натуральный фашизм, расизм и нацизм. А теперь поговорим об индоевропейцах-ариях, которые в течение тысячелетий и веков уходили на полуостров Индостан.
Нам уже известно, что проторусы-кроманьонцы и прарусы-бореалы хорошо знали дорогу к Инду и Гангу, тысячелетиями жили там, обрабатывали землю, создавали цивилизации. И потому говорить о том, что некие будто бы внезапно появившиеся индоиранцы (индогерманцы-«бестии») вдруг огромной ордой на колесницах нагрянули в середине 2 тыс. до н. э. в Индию (теперь это земли Пакистана), просто нелепо. Большинство историков уже не верит в грандиозное единовременное и, тем более, военное вторжение завоевателей-покорителей. И безусловно, такого «вторжения» не было. Если и было, то только в романах.
В действительности мы должны связывать не прекращающуюся на протяжении нескольких тысячелетий миграцию русов-индоевропейцев в Северную Индию и на полуостров Индостан в целом с процессом длительного распада этнокультурно-языкового ядра русов Средней Азии и соответствующего ядра русов Сибири (Урала и Южной Сибири) – с регулярным отселением родов-выселков на юг. Одновременно с этим процессом распада двух больших этнокультурно-языковых ядер суперэтноса русов происходили еще два не менее значительных метапроцесса: а) образование на огромном пространстве лесостепной зоны от Северного Каспия до Алтая и Саян обширного протоскифосибирского мира (восточных индоариев); б) образование в Северном Причерноморье в юго-восточной зоне распадающегося Большого (европейского) этнокультурноязыкового ядра суперэтноса русов так называемой «вторичной прародины» индоевропейцев. Последних правильнее называть поздними праиндоевропейцами, а сам процесс формирования данной общности и ее распада-расселения – завершающей фазой этногенеза русов-индоевропейцев. Именно о такой картине миграции на Индостан мы можем говорить с полной уверенностью по той причине, что реконструкция традиций, языка, культуры русов-индоариев Индостана выявляет совокупность характерных признаков русов-индоевропейцев всех трех упомянутых этноязыковых зон.
И это еще раз говорит о том, что не было единого «великого переселения» из какой-то одной области, не было бесконечной вереницы повозок, сотен и тысяч колесниц, многотысячных стад, перегоняемых с севера на юг… А было множество малых переселений отдельных родов-выселков, которые шли по проторенным предками дорогам на «теплый, благодатный юг» – шли с Северного Кавказа и Северного Причерноморья в целом, из Прикаспия, Средней Азии, с Иранского нагорья, с Южного Урала, предгорий Алтая и Саян… Последняя, наиболее плотная волна переселенцев пришла из Причерноморья и с Иранского нагорья, где одна часть русов-индоевропейцев осела, а другая пошла дальше.
И безусловно, русы последней индоарийской волны не «сокрушали» созданной их предками-русами Хараппской державы Инда. Та распалась на несколько веков раньше в результате многовековой массовой инфильтрации в цивилизацию Хараппы внешних носителей «непроизводящего способа хозяйствования».
Русы-индоевропейцы последних волн приходили на земли, освоенные (и где-то уже запущенные) их предками-русами. Местами вливались в существующие роды-общины. Местами заново расчищали землю, распахивали ее под поля-пашни. Надо отчетливо помнить, что русы-индоарии не были кочевниками-номадами. Они перекочевывали с места на место только тогда, когда на прежнем месте земли истощались и не хватало пастбищ для крупного рогатого скота. И то, как правило, переселялся не весь род, а род-выселок, то есть отделяющаяся молодежь рода с выделенным ей хозяйством. Если проводить какие-то параллели, то русы-индоевропейцы той эпохи были вовсе не «бестиями с топорами на колесницах», а, скорее, «казачеством», с его умением сегодня пахать землю, сеять, убирать, откармливать и разводить скотину, а назавтра собраться по зову князя-воеводы в войско-дружину, дать отпор любому врагу, а если понадобится, пробить себе дорогу в любом нужном направлении в любой земле и любой среде. Вот этими своими признаками русы-индоевропейцы весьма выгодно отличались от, скажем, русских крестьян ХVII – ХХ вв. н. э. Самодостаточность во всем, всегда и повсюду. И отсюда полное самоопределение – где жить, где сеять, где пасти скот. Причем без присутствия явной и целенаправленной агрессивности. В ХVI – ХVII веках н. э. именно русские казаки, имевшие неутраченное мировоззрение и менталитет русов-индоевропейцев, в считаные десятилетия (повторяя достижения предков) прошли и покорили всю Сибирь и Дальний Восток. Причем, не лихими налетчиками-«бестиями», а основательно, надолго, навсегда – закладывая заставы, городища-остроги, распахивая вокруг земли, разводя скот, обзаводясь семьями, оседая с полным сознанием, что оседают на своей земле.
Русские казаки в Сибири и на Дальнем Востоке зачастую попадали в среду реликтовых племен первобытных собирателей, охотников, пастухов, а также пришлых монголоидных насельников-кочевников, которые по-своему использовали реликтовые племена, собирая с них дань. С первобытными племенами казаки уживались мирно, не обижая их, а пришельцев-насельников время от времени ставили на место, давая понять, что в «чужой монастырь со своим уставом не ходят». Все эти местечковые «ханства» и пришлые недобитые «орды» никогда не были в Сибири коренными и «государствообразующими». К слову сказать, при нынешнем разгуле псевдодемократии и местечкового национал-шовинизма любовь к «малым народам» порой доводится до полнейшего абсурда и откровенного расизма. Примером тому, скажем, переименование по всей Якутии коренных русских сел, деревень и поселков в наслеги и улусы. Иван Петров из Семеновского улуса… Золотая Орда! Иго татаро-монгольское! Бред несуразный! Впрочем, и всю нынешнюю Россию можно сравнить с Шумером, Хараппой, Вавилоном, Ассуром, Византией периода необратимой деградации и гибели. Но это особая тема.
Ознакомительная версия.
