Евгений Анисимов - Хронология российской истории. Россия и мир

Ознакомительная версия.

1979 Вторжение в Афганистан

Еще более трагичными стали события 1979 г., когда советское руководство решило вмешаться в афганские дела, свергнув неугодное СССР правительство X. Амина. Уже начало интервенции – захват 27 декабря 1979 г. дворца Амина и его убийство вместе с семьей – привело к многочисленным жертвам среди элитных частей КГБ, а дальше масштабы кровопролития только расширялись. Дело не ограничилось введением в Афганистан, как тогда писали, «ограниченного контингента» советских войск и всесторонней помощью в «строительстве социализма на афганской земле» привезенному из Москвы правительству Б. Кармаля. Пришлось десять лет вести полномасштабные военные действия с многочисленными, хорошо подготовленными к боям в горной местности отрядами партизан. По официальным данным, оглашенным после вывода советских войск в феврале 1989 г., советские потери составили убитыми 13 830 человек. Инвалидами стали 6669 человек. Потери Афганистана в этой войне оцениваются в 1 млн человек, включая мирных жителей.

К концу 1970-х гг. стагнация вступила в полную силу. А между тем пропаганда насаждала культ Брежнева, все средства массовой информации без конца славили заслуги «дорогого товарища Леонида Ильича», политики, мастера искусств состязались в лести генсеку. В школьную программу включили написанные литературными помощниками воспоминания Брежнева, которые были удостоены в 1979 г. Ленинской премии по литературе. 70-летие Брежнева, а потом и последующие дни рождения генсека стали превращать в торжества мирового значения: прибывшие в Москву главы дружественных государств смиренно стояли в очереди, держа в руках коробки с высшими орденами своих стран, чтобы подобострастно приколоть их на грудь «вождя», под конец жизни особенно страстно полюбившего «цацки» (Брежнев имел 64 ордена и медали). Эти длинные церемонии, долгие поцелуи немощных старцев, в которых за брежневское правление превратились его сподвижники, навевали на общество невыносимую скуку – казалось, что жизнь остановилась. Стал всеобщим посмешищем и сам сильно сдавший Брежнев. Его косноязычную, чмокающую речь с характерным южнорусским выговором звука «гэ» пародировали за каждым праздничным столом, о Брежневе рождались сотни острых и смешных анекдотов. Немощный Брежнев начала 1980-х гг. стал символом состояния одряхлевшего коммунистического режима в СССР. Одним из выходов многим недовольным и измаявшимся под властью стариков казалась эмиграция. В 1970-е гг. начался массовый выезд евреев «на историческую родину» в Израиль, а часто под этим предлогом и на Запад. Чтобы получить право на выезд, люди проходили унизительную, издевательскую процедуру «извержения» человека из советского общества. В год уезжало примерно 40–50 тыс. человек. Началась и эмиграция немцев Поволжья в Германию. Крупные деятели искусства, известные артисты во время гастролей стали просить политического убежища на Западе. Так, остались за границей гениальные танцовщики Р. Нуриев и М. Барышников. Но большинству бежать было некуда – ждали перемен дома.

Классическая музыка, передаваемая по радио целый день с раннего утра до позднего вечера, стала для миллионов советских людей знаком приближения очередного «праздника похорон». Так называли это время школьники и студенты, отпущенные с занятий домой из-за очередных похорон высшего должностного лица СССР. Л. И. Брежнев умер в ноябре 1982 г., правивший после него шеф КГБ Ю. В. Андропов скончался 9 февраля 1984 г., сменивший его К. У. Черненко протянул до марта 1985 г. 68-летний Юрий Владимирович Андропов, руководитель самого информированного и не тронутого традиционными советскими пороками (коррупцией, взяточничеством) органа власти, пользовался авторитетом и вызывал страх у зажиревших при Брежневе чиновников. И он действительно начал с попыток «навести порядок» в стране: стали увольнять особенно проворовавшихся крупных чиновников, нанесли удар по «днепропетровской мафии» и «среднеазиатской мафии», были открыты несколько уголовных дел о коррупции, стали «укреплять трудовую дисциплину», что вылилось в смехотворные проверки милицией граждан, сидевших в очереди к парикмахеру или парившихся в бане в ранние малолюдные часы. Об Андропове распространялись слухи как о человеке образованном, ценившем искусство и литературу (в том числе и запрещенную в СССР), связывали с ним надежды на возможную либерализацию. Но Андропов этих ожиданий не оправдал. Он был вполне ортодоксальным марксистом и по-прежнему, как во времена своего председательства в КГБ, сурово преследовал диссидентов: шли аресты инакомыслящих, «сионистов», баптистов, православных. В лагерях были так ужесточены условия содержания правозащитников, что погибли несколько известных борцов за свободы в СССР (Валерий Марченко, Олекса Тихий и др.).

Вовсю запылала при Андропове и Афганская война, поглощавшая тысячи жизней афганцев и советских солдат. При этом Андропов поощрял советизацию Афганистана, куда переносились советские порядки, начиная с раздачи крестьянам «помещичьей земли» и кончая организацией пионерских дружин в зеленых галстуках. Сменивший умершего Андропова 73-летний Константин Устинович Черненко, ближайший сподвижник Брежнева, был личностью совершенно бесцветной. Долгое время при Брежневе он выполнял роль высокопоставленного секретаря, или, как о нем говорили, «перекладывателя бумаг и открывателя бутылок». Он был приведен к власти группировкой руководителя московских коммунистов В. В. Гришина, стремившейся сохранить в неизменности все, что было при Брежневе. Но новый лидер был столь немощен, что еле передвигался, вызывая всеобщую жалость и жестокие шутки вроде анекдота о злоумышленнике, который якобы проник в комнату Черненко, выстрелил в упор, упор сломался, Черненко упал и умер. Тем не менее и Черненко, в духе своих предшественников-утопистов, успел объявить о чудодейственном методе подъема сельского хозяйства – программе мелиорации и переброске стоков северных и сибирских рек на юг страны, что вызвало целую волну довольно смелых протестов среди ученых и писателей.

В какой-то момент в высших эшелонах власти поняли, что продолжение правления старцев нанесет стране и правящему режиму невосполнимый урон. Поэтому после смерти Черненко в марте 1985 г. генеральным секретарем ЦК был избран М. С. Горбачев, а председателем Совета министров – Н. И. Рыжков, получивший из-за постоянных жалоб на собственную судьбу прозвище «плачущий большевик». Приход относительно молодого 54-летнего Горбачева к власти вызвал воодушевление в народе. Казалось, что со всей энергией новый, динамичный, умный руководитель возьмется вытаскивать страну из болота, в котором она оказалась за последние десятилетия. И действительно – он сразу же заявил о нескольких важных направлениях политики. Люди услышали старое, но наполненное новым содержанием слово «перестройка», узнали, что в экономике нужно «ускорение социально-экономического развития» СССР за счет технического прогресса и включения человеческого фактора». Но вскоре оказалось, что конкретные меры по реализации этих призывов были старые. Начатая тогда же «борьба с нетрудовыми доходами» стала борьбой с приусадебными участками, кормившими полстраны. Некоторое время власти особо уповали на введение на предприятиях «хозрасчета», на самостоятельность предприятий и выборы директоров. По своему воспитанию, образу жизни и мышления Горбачев принадлежал к советской номенклатуре, он был марксистом, убежденным, что «ленинское учение всесильно», что причины хронических неудач в экономике и других сферах жизни – в плохой организации дела, в злоупотреблениях, а не в глубинных, принципиальных недостатках всей социалистической системы. Но не все начинания горбачевского времени были напрасными и ушли в песок. Самым серьезным шагом Горбачева стало решение о свободе частного предпринимательства в виде кооперативов, об аренде земли, об образовании фермерских хозяйств. Хотя при этом гарантий и прав у предпринимателей и фермеров не было никаких, они оказывались во власти местных партийных, государственных и позже – криминальных «феодалов». Как бы то ни было, в целом к 1990 г. Горбачев довольно далеко продвинулся по пути либерализации экономики, предел которой он видел в создании «регулируемой рыночной экономики» при сохранении ведущей роли КПСС в экономической политике. Но тут особенно отчетливо проявилась присущая Горбачеву нерешительность. Он оказался не в состоянии довести до конца ни одного кардинального экономического проекта. Так было с проектом «500 дней», разработанным учеными-экономистами С. С. Шаталиным и Г. А. Явлинским. Проект предусматривал приватизацию и установление свободных рыночных цен. Горбачев стремился прежде всего сохранить власть, не рассориться с либералами, но и не раздражать консерваторов в руководстве партии. А давление номенклатуры, разочарованной своим избранником, нарастало. Тогда Горбачев взял курс на ротацию высших партийных кадров, отправив на пенсию многих партийных долгожителей. Только состав ЦК был обновлен на 85 %. Это не помогало. Падала репутация Горбачева и в народе. Его многословие, неконкретность, ставшая анекдотичной фраза «Процесс пошел», очевидное для всех хитрое желание уйти от прямого ответа на вопрос не нравились людям. Но главное – начали сказываться полумеры, разрушение пусть и неважного, но порядка – уровень жизни стал быстро падать, производство сокращалось, обесценивался рубль, на продукты и даже на табак ввели талоны, отоваривание которых в бесконечных очередях страшно раздражало людей. Начались невиданные с 1918 г. забастовки на предприятиях.

Ознакомительная версия.