кризиса
Мы можем лишь мельком взглянуть на причины возникновения кризиса и способы выхода из него.
Основная причина депрессивного настроя – столкновение с деструктивностью и деструктивными мыслями, свойственными состоянию влюбленности. Новые переживания приводят к внутренним конфликтам, которые и составляют суть депрессии.
Часто утешения не способны облегчить состояние. Не стоит тормошить или подбадривать ребенка либо взрослого человека, который испытывает депрессию, предлагая сладости или пытаясь перевести его внимание на что-то другое: «Смотри, какие красивые деревья!» Для переживающего депрессию все вокруг лишено жизни, мертво: нет ни травы, ни деревьев – ничего. Убеждать в обратном глупо.
Вывести из ступора может лишь серьезная встряска: угроза войны, например, или злая медсестра в психиатрической клинике либо предательство. Внешние факторы могут затмить внутренние страдания и вызвать облегчение посредством проекции внутреннего напряжения вовне; итак, туман начинает рассеиваться. Но кто будет лечить несчастьями? (Возможно, шоковая терапия иногда применяется, даже в клинике, но это, конечно, выдуманные ситуации.)
Помочь страдающему от депрессии может терпеливое и понимающее отношение. Выздоровление, как правило, наступает внезапно. Определенные обстоятельства могут и затормозить, и ускорить этот процесс. Большую роль играет внутренний настрой. В этом кроется опасность или заложен серьезный потенциал?
К нашему удивлению, депрессия может сделать человека сильнее, мудрее и выносливее, чем раньше. Многое зависит от наличия или отсутствия отягчающих последствий. Давайте перечислим некоторые из них.
Последствия подавленного настроения
1. Здесь я назову недостатки Эго-структуры, что указывает на склонность пациента к шизофрении. В этом случае существует угроза дезинтеграции и возникновения психотических защит (расщепление и т. д.). Клиническая картина будет включать расщепление, деперсонализацию, дереализацию и отсутствие связи с внутренней реальностью. Могут наблюдаться диффузные изменения шизоидного типа, усугубляющие депрессию, – шизоидная депрессия. Данный термин означает, что депрессия возникает как способ защиты Эго-структуры от распада.
2. В эту категорию я помещу пациентов с сохранной Эго-структурой, но страдающих манией преследования. Это значит, что для избавления от внутренних противоречий пациент вынужден использовать неблагоприятные внешние факторы либо свои травматические воспоминания, что приводит к возникновению депрессии.
3. В третью категорию я определю пациентов, склонных к ипохондрическим переживаниям, способствующим снижению внутреннего напряжения. Возможно наличие реального соматического заболевания или, как в случае с манией преследования (категория 2), заболевание может существовать лишь в воображении либо явиться результатом неправильно истолкованных физиологических процессов.
4. Сюда можно отнести разные последствия, например гипоманию в психиатрии и ее психоаналитический аналог – маниакальную защиту. Депрессия есть, но ее наличие отрицается и отвергается. Все проявления депрессии (апатия, тяжесть, мрачность, угрюмость и т. д.) заменяются на их противоположности (живость, легкость, яркость, легкомыслие и т. д.). Это полезная защита, но расплата за нее – неизбежное возвращение депрессии и ее скрытое переживание.
5. Здесь можно упомянуть маниакально-депрессивные «качели». Эта категория чем-то напоминает колебания от депрессии в сторону маниакальной защиты, но главное отличие определяется переходом из одного состояния в другое. Маниакально-депрессивные «качели» означают чередование депрессии и маний под влиянием внутреннего напряжения. Находясь в одной из двух фаз, пациент не проявляет признаков другой.
6. Здесь я помещу расширение границ Эго, что происходит из страха подвергнуться распаду по принципу шизоидного расщепления личности. В клинической картине мы имеем агрессивно настроенную личность в депрессивной фазе. Это состояние может долгое время оставаться неизменным и даже стать частью личностной структуры.
7. Для меланхолии характерно возвращение вытесненного. Хотя ненависть и деструктивные проявления контролируются, необходимость постоянно удерживать контроль меняет личность человека и делает общение с ним невыносимым. В его поведении присутствуют антисоциальные и разрушительные наклонности.
В рамках данной работы нет возможности развивать эту тему. Важно отметить, что специфика депрессивного настроения зависит от силы Эго и уровня развития личности.
Вывод
Депрессия – это форма психопатологии. Ее последствия могут быть очень тяжелыми и продолжительными, в то время как у относительно здоровой личности депрессивные состояния – явление обычное и временное. При неосложненном течении депрессия представляет собой довольно распространенное состояние, возникающее при наличии особенностей развития личности. Для этого состояния характерно снижение настроения и чувство вины. Если депрессии подвержены люди с сильной Эго-структурой, у них больше шансов справиться с этим заболеванием и вернуть себе состояние психического равновесия.
Агрессия, вина и компенсация
По мотивам речи перед членами Прогрессивной лиги (Progressive League), 8 мая 1960 года
Мне придется обратиться к своему опыту психоаналитика, чтобы обсудить с вами популярный в психоаналитической среде и очень важный вопрос. Тему вины, агрессии и компенсации следует рассматривать в рамках формирования созидательной деятельности, во взаимосвязи созидательных и разрушительных мотивов. Большая заслуга в ее изучении принадлежит Мелани Кляйн, которая представила свои идеи в работе «Депрессивная позиция в эмоциональном развитии». Подходящее это название или нет, не имеет значения. Важно, что развитие психоаналитической теории не стоит на месте, а М. Кляйн первая обратила внимание на деструктивность как черту личности и изложила данную мысль с позиции психоанализа. После Первой мировой войны научная мысль получила толчок к развитию. В частности, по-новому зазвучала теория эмоционального развития личности, разработанная Фрейдом. Мелани Кляйн лишь внесла дополнения в эту теорию, не изменив ее сути.
Может сложиться впечатление, что в рамках данной темы мы будем рассматривать применение разных психоаналитических техник. И мне кажется, вы не были бы против: данный вопрос представляет интерес для любого думающего человека, так как расширяет наше понимание термина «чувство вины» благодаря наличию связи между чувством вины и деструктивностью, с одной стороны, и созидательной деятельностью – с другой.
Все выглядит довольно просто и очевидно. Сначала возникают деструктивные мысли в отношении объекта, затем появляется чувство вины и, как результат, совершается работа по созданию объекта. На самом деле все гораздо сложнее, и необходимо понимать, что данный этап эмоционального развития личности представляет особую важность и заслуживает пристального внимания.
В психоанализе практически любая тема рассматривается в контексте индивидуального развития личности, начиная с самого раннего периода, – это помогает установить первопричину проблемы. Согласно одной точке зрения, в раннем детском возрасте нет оснований для возникновения чувства вины. Согласно другой, младенец в норме может ощущать чувство вины, но переживает его на бессознательном уровне. Есть еще одно мнение, согласно которому существует период в развитии ребенка, когда закладываются предпосылки для формирования чувства вины. Именно об этом я расскажу.
Я не буду останавливаться на возрастных этапах, скажу лишь, что некоторые родители отмечают зарождение чувства вины у ребенка в возрасте до года. Но никто не задумывается о том, что до пяти лет у ребенка полностью формируется механизм принятия ответственности за деструктивные мысли. Говоря о развитии, нужно охватывать весь период детства, включая подростковый этап; данная
