эксперимента самые высокие показатели познавательной активности оказались у детей любознательных мам, которые сами с азартом все исследуют, пытаясь вникнуть, что и зачем. Затем у тех, чей родитель спокойно присутствует рядом во время игр (например, читает журнал), не обращая на ребенка внимание. Худшие результаты у детей, которым все запрещают («Сиди смирно, ничего не трогай!») и кем руководят («Смотри, какие хорошие игры!», объясняя при этом, как играть).
Детский сад – польза или зло?
В 3–4 года ребенок учится строить горизонтальные отношения со сверстниками (а не иерархичные, как с родителями) – сотрудничества и конкуренции. Отношения легко завязываются («Давай дружить!») и рвутся, в них пока нет избирательности. Для большинства дошкольников ровесник не столько личность, сколько роль: девочка, что живет в том же подъезде, мальчик «из нашего двора». Ссоры и примирения – скорее действия по сценарию или алгоритму («Мирись-мирись и больше не дерись»). Ребенок «обращается» со сверстниками, а не общается с ними.
В некоторых семьях встает вопрос: отдавать ли ребенка в детский сад? Людмила Петрановская не дает однозначного ответа, так как бывают разные дети (одни тянутся к сверстникам, бросаясь на ограды детсадов, другие тяжело переносят расставание с близкими), семейные ситуации и сами сады. Однако поясняет, что дети тысячелетиями вырастали без детских учреждений: программой развития ребенка такая искусственная форма воспитания не предусмотрена.
Сады возникли как «детохранилища», чтобы матери могли работать на заводах. А смысл так называемой социализации – приучить ребенка терпеть стресс от пребывания в большой группе сверстников без своего защищающего взрослого. Это значит, что стресс, который домашний ребенок переживает в начальной школе, его садовский сверстник испытал несколько лет назад – когда был младше и беззащитнее. Лучше, если социализация случится как можно позже. Тем более если острой необходимости отдавать ребенка в сад нет (например, вы работаете удаленно по свободному графику или можете нанять няню), он очень туда не хочет или хорошего дошкольного учреждения не нашлось – ничего важного для развития малыш не потеряет. Игровая комната в ИКЕЕ, дача или сквер с гуляющими детьми могут дать ребенку в плане общения со сверстниками не меньше, чем детский сад.
Но если ребенку будет достаточно хорошо и спокойно в детском саду, ужасом он не обернется. После четырех лет малышу легче принимать заботу чужого взрослого, если тот представлен родителями как их «заместитель». Когда же воспитатель ведет себя, будто он важнее родителей, поучает и выговаривает им, ребенку спокойно не станет. Воспитательница должна нравиться родителям, в противном случае ребенок это почувствует и будет в стрессе заранее. Выбирая детский сад и группу, смотрите, как воспитательница разговаривает с детьми, смотрит ли в глаза, обнимает ли, внимательна ли к их состоянию, может ли привлечь внимание весело и доброжелательно. Относитесь к садику как к услуге – длительной игровой комнате, а не как к воспитательному учреждению – тогда все встанет на свои места.
Кризис 6–7 лет
Трехлетка не способен в ярости из-за маминого запрета помнить, что он любит маму, а от 6–7-летнего можно услышать: «Мама ругала меня, потому что сердилась, но она меня любит», поскольку он уже создал обобщенный образ родителя. В этом возрасте созревают участки мозга, ответственные за логическое мышление и способность делать то, что нужно (а не то, что хочется), обобщать, формировать и удерживать целостные образы (например, ребенок может отвечать на вопросы типа «Как называются вместе дуб, береза и тополь?»). Но только после 7–8 лет ребенок может, удерживая образ в памяти, верно прогнозировать реакцию взрослых на его поступки. Раньше бесполезно разговаривать с ним о том, как он должен вести себя завтра. Поговорить можно, но не стоит питать иллюзий, что он так и сделает.
В связи с физиологическими изменениями наступает очередной кризис сепарации. Малыш похож на яблоко, которое почти созрело и зарумянилось, но отделяться от ветки рано – нужно дозреть. Так как родитель теперь стоит перед внутренним взором, ребенок уже может выдерживать длительную разлуку с ним. От двух недель в летнем лагере он уже не получит невроз, как если бы это случилось в 5 лет. Нить привязанности становится длиннее – она уже перекрывает расстояние и время. Внутренний голос – наш голос – говорит ему в нужный момент: «А мама-то что говорила? Перед едой надо мыть руки!» и др. Мы можем заботиться о ребенке, не находясь поблизости, с помощью указаний и предостережений, данных заранее.
С 7 до 12
Ценность обучения
Семилетка начинает новый этап жизни – получение образования. Кто-то учится писать в прописях и умножать столбиком, кто-то – доить корову и выращивать овощи, но учатся все. Младшеклассника интересуют вещи, явления, причины и связи, правила и границы. Десятилетка многое начинает и бросает, но до момента, как наскучит, бывает очень увлечен. Например, может за один день научиться кататься на скейте, каждый раз падая и вставая, игнорируя ободранные коленки, или дойти до невообразимого уровня компьютерной игры. Учеба для ребенка – самодостаточная ценность. Он учится не для того, чтобы это когда-то применить, а чтобы понять, узнать, смочь. Игра еще остается важной частью жизни, но отходит на второй план: либо сливается с обучением, либо становится частью досуга.
Семья в это время воспринимается как тыл, арьергард. Родители нужны, чтобы о них не думать. Ребенок рад родителям, любит их, скучает, если долго не видит, но они больше не составляют главный интерес его жизни. Дети в этом возрасте редко доставляют беспокойство: десятилетки оптимистичны, жизнерадостны, полны идей, легки на подъем и хорошо справляются с неудачами и разочарованиями. Демографы даже подсчитали, что минимальная вероятность умереть – в 10 лет, поскольку на этот возраст приходится пик здоровья и энергии.
Потребность в наставнике
В отличие от животных, людям надо знать и уметь так много, что недостаточно перенять навыки родителей. Нужна учеба как особая деятельность и сопоставимые по значению с отношениями привязанности, дружбы или любви отношения «учитель – ученик». На смену родителям приходит наставник – тот, кто оценивает, требует преодоления барьеров через «не могу» и «не хочу», иногда говорит: «Ты можешь лучше», и это не разрушает отношения, потому что он – не родитель с безусловной любовью, его признание надо заслужить.
Настоящий наставник всегда немного супермен, пример для подражания. Он должен быть особенным, впечатляющим и восхищающим, уметь что-то, что мало кто умеет. Наставник помогает, подбадривает, объясняет, поддерживает. Он на стороне ученика – может быть строгим, но другим своих детей в обиду не даст. Ребенку нужно обожать наставника и стремиться стать таким же – с этой мечтой он идет в школу.
Кому-то везет, и он встречает яркую, сильную личность – любящего
