Таким образом, за регулярным и точным воспроизведением уже выученного чадом нам придется «присматривать» еще очень долго – минимум до 15 лет и даже, возможно, дольше. Кроме того, мы можем обнаружить, что кое-чему его придется обучить едва ли не с нуля. Такое случается не всегда, потому что мы упустили из виду саму привычку или, как вариант, момент, когда чадо решило, будто она ему больше не нужна, и, так сказать, добровольно разучилось.
Нередко необходимость в обучении заново возникает под действием внешних обстоятельств. Скажем, очевидно, что если ребенок сильно повредит руку, в которой он привык держать зубную щетку, ему потребуется сперва переучиться чистить зубы другой рукой, а после и восстановить прежний навык после длительного перерыва.
Кроме того, не во всех гигиенических процедурах есть смысл с самого детства. Например, у зрелых представителей сильного пола начинает расти борода, которую нужно регулярно брить, стричь и т. д. Но мальчику этот навык не передашь – ввиду отсутствия у него, так сказать, объекта парикмахерских усилий. А девочкам, в свою очередь, пока бесконечно далеко до наступления критических дней – периода, тоже требующего весьма специфичной и тщательной гигиены.
С ростом ребенка расширяется и спектр его гигиентических процедур. Так, по достижении пятилетнего возраста родителям придется начать учитывать следующее.
1. По мере взросления дети часто становятся «почемучками»: начинают расширять свой запас знаний, встречая каждый уже данный ответ новым «а почему?». И хотя в самом этом вопросе ничего плохого нет, новое «увлечение» дитяти за всю историю существования человечества вывело из себя не одного родителя – ох, не одного!.. Наверняка мы не станем исключением из правила, но дело не в этом. Дети обращают свое внезапно проснувшееся любопытство в том числе и на вопросы гигиены, личной или, как мы назвали ее выше, общественной (относящейся к чистоте и порядку в жилище). И родителям нужно быть готовыми к тому, что если ребенок в целом устал от ежедневных процедур и ищет повод от них отказаться, сейчас он может его получить. Если истинная цель его расспросов именно такова, нам будет нелегко выйти из положения, «сохранив лицо».
Старые добрые «бактерии» с «инфекциями» тут не помогут. Ребенок наверняка уже успел переболеть несколькими типичными для детей заболеваними и заметил на основе этого опыта, что гигиена все равно не спасает ото всех заражений в мире. Другими словами, ребенок, несомненно, уже задавался вопросом, почему он, вроде, и зубы чистит, и душ принимает регулярно, а все равно периодически «подхватывает» что-нибудь от сверстников… Придется подыскать новое объяснение. А между тем, если отставить «бактерии» в сторону, выяснится, что больше и предложить-то, по сути, нечего. Расписывать перед шестилеткой преимущества опрятного вида как повод выгодно смотреться «на людях» или в глазах представителей противоположного пола еще рановато… А кроме этого нам будет нечего ему сказать – во всяком случае, из того, что он либо поймет, либо примет как данность.
Потому нам нужно быть готовыми к играм ребенка в «почему» не ради познания, а ради целей куда более утилитарных, которым подыгрывать не стоит. И если увидим, что чадо клонит не в ту сторону, применим единственный понятный ему аргумент из тех, что пока не были озвучены и опровергнуты им. В частности, скажем, что соблюдать гигиену необходимо потому, что так принято в человеческом обществе, и без этого никто нашего «почемучку» не впустит ни в одно приличное заведение, достойный круг людей… А для сравнения спросим: «Ты ведь тоже уверен, что я должна водить тебя в кино или детский садик? Вот и скажи, а почему мне нужно водить тебя туда или туда?» Этот прием наверняка заставит чадо если не задуматься, то, по крайней мере, прекратить «допрос» с ничейным, так сказать, счетом.
2. Начиная с пятилетнего возраста форму «помощи старшим» следует оставить только в части домашней уборки. Что касается личной гигиены, то ребенка по-прежнему не следует оставлять в ванной одного, во всяком случае, надолго. Однако от совместного умывания и чистки зубов следует переходить к тому, что основные действия ребенок выполняет самостоятельно. А мы лишь наблюдаем за процессом и при необходимости помогаем ему в мелочах (подаем шампунь, открываем тюбик с пастой и др.). Тем не менее львиную долю необходимых действий он уже должен выполнять самостоятельно.
Это необходимо, чтобы подготовиться к следующему возрастному этапу жизни ребенка, который наступит к 7–8 годам. Обычно в этом возрасте дети начинают проявлять первые признаки стеснительности: во время мытья и умывания ощущают себя неловко в присутствии посторонних наблюдателей, особенно противоположного пола… Как следствие, с этого времени ребенок может попросить вас оставить его одного в ванной. Таким образом, очень скоро придется ослабить родительский контроль за выполнением гигиенических процедур. А значит, к тому времени мы должны быть совершенно уверены, что ребенок в состоянии выполнить всю последовательность необходимых действий правильно и не причинив себе вред.
3. О мытье рук перед едой, как процедуре обязательной, нам, несомненно, придется напоминать ребенку постоянно. Ребенок, занятый играми и фантазиями, не в состоянии еще резко переключиться на выполнение формальных требований, когда его, например, зовут к столу. Поэтому за соблюдением этого правила нам придется следить в течение длительного времени – вплоть до нескольких лет кряду. И главное в этом случае – не проявлять чрезмерное неудовольствие тем, что малыш «опять!» забыл помыть руки и сразу схватился за столовые приборы. В данном случае он наверняка действительно забыл об этом, едва вдохнул аппетитные ароматы кухни, безо всякого притворства. А если мы каждый раз будем кричать на него прямо перед приемом пищи, вскоре крики напрочь отобьют у ребенка охоту есть вместе с родителями за общим столом. Лучше всего спокойно напоминать ему о необходимости вымыть руки перед каждым приемом пищи.
4. У многих детей в возрасте 4–5 лет как просыпается однажды, так и долгое время не может «заснуть обратно» страсть перечить родителям. В смысле, перечить в мелочах и по-крупному, доводя их своими «нет» (как правило, вперемежку с «почему») до белого каления. Так проявляется первичный, начальный этап становления в ребенке личности – той неопределимой на ощупь и цвет формации, которая побуждает каждого из нас четко отделять свои мнение и волю от чужих. Даже психологи затрудняются точно сказать, что такое личность, и чем она образуется в организме: то ли особенностями работы нейронов в коре головного мозга, то ли присущей им в целом функцией познания… Так или иначе, в течение первых нескольких лет жизни собственное «Я» у ребенка почти отсутствует и подменяется волей родителей. Но все это время оно подспудно подрастает, становится все четче, готовится оформиться и явиться нам, так сказать, во всей красе.
И наступает момент, когда ребенок, наконец, осознает все волшебство, выгоды и, так сказать, основные функции способности отказывать. Дети начинают самообучение искусству говорить «нет» по собственному почину, насмотревшись на впечатляющие результаты наших собственных отказов, данных кому-то в их присутствии. Остановить этот процесс полностью невозможно. Можно лишь существенно замедлить и исказить ход формирования личности ребенка, подавив ее в самом начале.
Однако при всем естественном желании так поступить («Надо же, еще молоко на губах не обсохло, а уже спорит со мной, всемогущим и всезнающим взрослым!») мы должны понимать, что из этого получится.
В частности, нам, родителям, в таком случае придется смириться с тем, что из отпрыска вырастет капризный, инфантильный, в корне лишенный самостоятельности «большой ребенок» и вечный иждивенец. Если мы всегда мечтали о «маменькиных» сыновьях и дочерях, это, безусловно, дело наше. Но, прежде чем принять решение, подсказанное нам уже давно «выросшим» и «окрепшим» взрослым эгоизмом, нужно обязательно напомнить себе, что прилагательное «маменькин(а)» никогда не употребляется в хорошем смысле слова. У этого эпитета есть лишь негативный оттенок.
Поэтому к проснувшейся у ребенка страсти перечить по поводу и без нужно относиться адекватно. Ведь у нас уже довольно жиз-ненного опыта, и мы научились отличать случаи, в которых уместнее всего возразить, от случаев, когда выгоднее согласиться. У ребенка с этим имеются определенные проблемы. Фактически он одно от другого пока не отличает, и в период активного «нетканья» как раз и учится различать нюансы, наблюдая за реакцией окружающих, когда как лучше поступить. Говоря проще, он как раз находится в стадии экспериментов, а толкает его на них личность, впервые подавшая голос «за самостоятельность». Если мы поведем себя неверно в этот момент, малыш наверняка будет испытывать проблемы с отказом в просьбах всю оставшуюся жизнь.
