Ознакомительная версия.
Ясно, что наличие всех перечисленных признаков – идеальная модель послеразводной ситуации, полное воплощение которой не всегда возможно в каждой конкретной ситуации. Однако эти признаки – необходимый ориентир в работе с разводной ситуацией не только для терапевта, но и для самих клиентов и, главное – нередко все же реализующийся в жизни.
Будинайте Г. Л., Коган-Лернер Л. Б. Особенности восприятия ребенком 6–8 лет структуры семьи в ситуации развода // Консультативная психология и психотерапия. 2011. № 2. C. 91–111.
Фигдор Г. Дети разведенных родителей: между травмой и надеждой. М.: Наука, 1995.
Ahrons C. The Good Divorce: Helping Families Reorganize. Invited Lecture presented at The Master Therapist Series, University of Connecticut Health Center. Farmington, CT, 1992.
Ahrons C. We’re Still Family. N. Y.: Harper Collins, 2004.
Советское общество характеризовалось в этом отношении известным своеобразием – с одной стороны, в нем присутствовала чувствительность ко всем переменам, произошедшим в начале XX в., с другой – ханжество и консерватизм, возобладавшие уже в 1930-е годы. Перемены – эмансипация женщин (сначала так вообще свободная любовь – «совершить сексуальный акт просто, как выпить стакан воды»), возобладание идеи, что женщина должна работать, легитимизация разводов, «аутсорсинг» многих семейных функций, который был поставлен на поток: ясли, детские сады, пионерлагеря, общественные кухни, «комбинаты готового питания» – были очевидны… Однако очень скоро многое изменилось: надо было состоять в браке, чтобы выехать за границу; на неверного мужа можно было донести в партком; развод мог разрушить карьеру. Женщина, как правило, работала, при этом все домашние обязанности лежали на ней и были очень трудоемкими в условиях тотального дефицита.
См., например: А. Арутюнян. Стеклянный занавес Америки. Новый мир. 2003. № 6.
В России и в этом аспекте также наблюдалось «кентаврическое» совмещение урбанизации с сохранением признаков патриархального способа жизни. См., например: Особенности урбанизации в России. URL: http://www.vselektsii.ru/index.php/Osobennosti-urbanizacii-v-Rossii. html.
См., например: В. Фурфлет. Влияние урбанизации на естественное воспроизводство населения. URL: http://furlet.ru/includes/blog/mobilnosti-dalnost-migratsionnykh-poezdok/vliyanie-urbanizatsii-na-estestvennoevosproizvodstvo-naseleniya.
См., например: В. С. Степин. Саморазвивающиеся системы и постнеклассическая рациональность. URL: http://filosof.historic.ru/books/ item/f00/s00/z0 000 249/index.shtml.
З. Бауман. Текучая модерность: взгляд из 2011 года. URL: http://www. polit.ru/article/2011/05/06/bauman.
«Представьте себе, что вы сидите перед камином со своим мужем и отцом ваших двух сыновей и жалуетесь ему на свои любовные отношения с другими женщинами. Представьте себе, что вы утешаете своего мужа после того, как его не выбрали в парламент, и это происходит через пару дней после того, как вы дали ему несколько прекрасных советов как наладить отношения с любовником. Представьте себе мужа, который дал полную свободу жене жить так, как ей заблагорассудится. Представьте себе этих двух людей, которые прожили вместе всю жизнь в любви и согласии и создали один из самых прекрасных и знаменитых садов в мире…» (Vita and Harold: The Letters of Vita Sackville-West and Harold Nicolson, 1910–62. London: Weidenfeld & Nicolson, 1992).
Emotionally Focused Couple Therapy.
Humanistic experiential approaches. Существуют разные виды психотерапии, в которых эмпатическое принятие терапевтом клиентского опыта, работа «здесь и сейчас» с фокусировкой на разворачивающихся эмоциональных процессах считается ключевым моментом для достижения изменений. Далее для простоты изложения при ссылках на эти подходы будет использоваться термин «гуманистическая терапия».
Один из создателей и лидеров гуманистической психологии.
Основатель структурного подхода в системной семейной психотерапии.
Описание структуры терапевтического процесса в ЭФТ дается по книге: Johnson, 2004.
Зеркальные нейроны были открыты в середине 1990-х годов итальянским нейробиологом Риццоллати. Он обнаружил в премоторной коре головного мозга макак особую группу нейронов, активирующихся не только в процессе выполняемых движений (например, обезьяна чистит банан), но и в процессе наблюдения за этими движениями (детеныш наблюдает за тем, как его мама чистит банан). Последующие исследования доказали наличие и у человека систем зеркальных нейронов, которые могут активироваться посредством вовлеченного наблюдения за целенаправленными действиями или эмоциональными состояниями других людей. Зеркальные нейроны являются неврологическим субстратом эмпатии (Cozolino, 2002, p. 184–186).
Здесь и далее в тексте слова «психолог» и «терапевт» используются в сходных значениях.
Наиболее активно терапевт использует технику инсценировок на втором этапе терапии, однако С. Джонсон рекомендует обращаться к данной задаче ЭФТ с самых первых сессий.
Примеры высказываний дистанцирующихся партнеров даны от имени мужчины, а примеры высказываний преследующих партнеров – женщины. Хотя позиции в отношениях не являются жестко закрепленными за определенным полом, есть исследования, показывающие, что у мужчин чаще встречается отстраненный стиль привязанности и дистантная позиция в отношениях, а для женщин более характерен тревожно-амбивалентный стиль привязанности и, соответственно, позиция преследователя в отношениях (Levy et al., 1998).
За основу описанной ниже истории взят случай терапии С. Джонсон из учебного видеофильма «Training Tape 1: Healing Broken Bonds». Для лучшего понимания происходящего в скобках указаны ключевые интервенции терапевта и реакции клиентов.
Сексуальные затруднения в этой паре разрешились по мере достижения большей эмоциональной безопасности во взаимодействии партнеров, без специальной фокусировки терапии на этой проблеме. О том, как ЭФТ работает непосредственно с сексуальными проблемами можно прочитать в: Johnson, Zuccarini, 2010.
Рабочая модель, или внутренняя репрезентация привязанности, понятие, введенное Джоном Боулби и исследованное М. Мэйн (Main et al., 1985).
В примерах, иллюстрирующих различные аспекты обсуждаемого подхода, отстраненную позицию в отношениях чаще занимают мужья, а преследующую – жены. Следует иметь в виду, что на практике бывает и обратная ситуация.
Имеется в виду интервью привязанности для взрослых (AAI), разработанное М. Мэйн и ее коллегами.
Подробности на сайте: www.iceeft.com.
Цит. по: McGoldrick M., Gerson R.S., Petry S. Genograms: Assessment and Intervention. N. Y.: W. W. Norton and Company, 2008.
На практике эта идея выражается в том, что мы допускаем, что можем быть разными с разными людьми, или группами людей, или в разных социальных контекстах. Есть популярные, никого не шокирующее своей «невозможностью» истории о том, что человек может быть «домашним тираном» и при этом, очень приятным, гуманным, любимым и ценимым на работе или наоборот; что человек может быть разным до свадьбы и после, с женой и с друзьями, в одном браке и в другом.
При этом, если мы пользуемся концепцией целостного, истинного, подлинного, устойчивого «Я», наблюдая такую картину, мы приходим к выводу о существовании «истинного лица», которое человек в той или иной мере открывает, а также о существовании разнообразных «масок». При таком понимании терапевтический проект может быть посвящен или включать в себя задачу помочь человеку обнаружить это «настоящее лицо», часто «поврежденное», и дальше, по возможности, как-то его исправить – иногда сделать более «нормальным». Когда такое допущение о подлинном «Я» влияет на понимание людьми их опыта в браке или близких отношениях, то часто выражается в популярных интерпретациях «и тут открылось его истинное лицо» (или «все эти годы я не понимал, с кем живу»). Если следовать этой логике, то можно сказать, что со временем нередко открывается и «ее истинная фигура». Когда мы мыслим в категориях подлинного «Я», которое можно познать или раскрыть, в близких отношениях это часто приводит к тому, что супругам кажется, что с годами «открываются его истинное лицо и ее истинная фигура», которые до поры до времени партнеры тщательно скрывали. А когда мы говорим в терминах идентичности или социального конструирования предпочитаемых версий себя, то «истинное лицо» оказывается как минимум такой же забавной условностью, как «истинная фигура», со временем проступающая сквозь камуфляж.
К таким эффектам можно отнести (см.: White, 2002, 2005; Уайт, 2010): ощущение изоляции – обособленного, замкнутого в своих «границах» существования; индивидуальной ответственности и «неполезного чувства вины» за испытываемые сложности; переживание требования быть достаточно автономным и справиться со всеми сложностями самостоятельно; негативные выводы о себе как о неудачнике, в том числе в отношениях, т. е. о себе как о партнере и снова о себе как о выбирающем неправильного партнера; сожаления и взаимные обвинения, попытки найти виноватого; переживание одновременно несостоятельности, ущербности, превращенной в индивидуальную вину за свою уникальную («у всех нормальных людей как-то же получается») «дисфункциональность», ответственности и беспомощности – неспособности «в отличие от всех остальных» справиться со своей «дефектностью» (исправиться); вызванная попытками справиться увеличивающаяся концентрация на себе, интерпретируемая как доказательство и признак нарушений и социальной недееспособности; вывод о необходимости участия в жизни помогающих специалистов, которые «починят неисправности» и либо помогут стать достаточно самостоятельным, уверенным в себе, самореализующимся, самоактуализирующимся, либо подтвердят неисправляемость поломки и обеспечат профессиональное сопровождение на всю жизнь.
Ознакомительная версия.
