Ознакомительная версия.
В социогуманитарных науках в конце 1980-х гг. появилась концепция «конца истории», автором которой является американский философ Фукуяма. Он убежден, что уже не будет и не должно появиться ничего принципиально или эпохально нового [298] . В этом смысле будущее семьи достаточно стабильно, она есть и будет в том виде, в котором уже сложилась в рамках определенной культуры и социально-экономического уклада общества.
Однако технологический и информационный прогресс, социальная мобильность развитого общества, в структуре которого формируется и семейная среда, сегодня настолько высоки, что прогнозировать специфику завтрашнего дня достаточно сложно. Возможно, и семейные отношения претерпят значительные изменения, структурно и содержательно будут выглядеть иным образом.
При спиральной форме развития точка исхода и точка возврата не совпадают, повторяемость относительна, частична и, естественно, нет никакой предопределенности или мистического возвращения в прошлое. Любая позиция на данном витке спирали находится над соответствующей позицией предшествующего витка.
Следовательно, настоящее семьи не есть возврат в прошлое. Хотя, безусловно, многое является узнаваемым. Никто, в общем-то, не придумал новых добродетелей, впрочем, как и не создал абсолютно новых пороков. Но они имеют другой характер, иначе проявляются, порождают другой эмоциональный отклик. Дважды в одну реку войти, как известно, нельзя. Хотя река-то та же самая…
Постмодернистские концепции превращают историю в цепь перемешанных событий, фактов, процессов. Мир непонятен и в целом однообразен. Это мир однородного разнообразия. Тогда в семейном контексте следует понять, что все «и ныне и присно и во веки веков» рвутся к счастью, но путей к нему много; возможностей индивидуации столько же, сколько людей на планете. Брак – путь счастья многих, но и он неоднороден, и он может быть разным.
Как видно из вышеизложенного, общий семейный тренд у человечества один, но он достаточно многолик. Поэтому есть основания обсуждать различные формы развития семьи: циклические, линейные, спиральные и др. Все они так или иначе переплетаются, смешиваются, больше или меньше влияют друг на друга. Все они представлены определенными народами, культурами и цивилизациями.
В связи с этим вопрос о развитии семьи можно поставить в контексте соотношения культуры и цивилизации.
Феномен цивилизации связан с возникновением городов и установлением более сложных типов социального взаимодействия. В трудах энциклопедистов, которые и ввели данный термин в научный оборот, цивилизация ассоциировалась с прогрессом. Но известны другие точки зрения.
Цивилизация по О. Шпенглеру – это этап деградации, «окостенения» культуры, за которым следуют ее разложение и гибель. Симптомами распада культуры и наступления цивилизации являются технократизм, образование больших городов, омассовление и глобализация всех форм человеческой жизни.
Английский историк, философ и социолог А. Тойнби также рассматривал цивилизацию как эпоху упадка.
В этом контексте семья, вовлеченная в процессы технологизации и глобализации, также неизбежно через кризис финиширует к упадку. В погоне за обладанием благами цивилизации (машины, компьютеры, бытовая техника, искусственные бассейны, финансовые накопления и пр.) семья теряет культурное наследие. По выражению Н. Бердяева, техника – это последняя любовь человека. Явление это не новое, но в нынешнее время оно приобрело резко выраженный характер. Но означает ли это закат брачно-семейных отношений?
Пессимистический диагноз западной цивилизации подверг критике Питирим Сорокин. Он писал, что переживаемый кризис западной культуры и общества – не есть «предсмертная агония» [299] . Согласно его воззрениям, происходит замена «фундаментальной формы культуры на другую». Более того, такие изменения необходимы, поскольку ни одна из форм культуры «не беспредельна». Рано или поздно ее созидательные возможности исчерпываются, и тогда культура должна изменить свою форму на более адекватную.
Кризисные явления в современной семье свидетельствуют не о ее смерти, а о неизбежной трансформации. Семейно-брачные отношения неуничтожимы, но их формы могут существенным образом видоизмениться.
Вопреки часто встречающимся сетованиям на распад семьи в современном индустриальном обществе многие исследователи склонны считать, что «семья не сломилась под ударом индустриализации и урбанизации», а, с одной стороны, выступает агентом социальных изменений (готовит индивида к жизни в обществе), с другой стороны, обеспечивает стабильную домашнюю обстановку. Между процессом индивидуализации, усиления личностной автономии и «дезинтеграцией» семьи также не может быть установлена каузальная связь. Семья не «распадается» на индивидуальности, но меняет уровни и формы интеграции между ними [300] .
Конечно, разводы не прекращаются, а существующие браки подчас ужасающе больны. Поэтому столь часто возникают разговоры об упразднении или радикальном изменении этого института. Аргументация о необходимости заботы о детях как сдерживающем факторе также подвергается критике. Ибо такая забота объединяет супругов в течение примерно 20 лет, но ведь большинство из них живет вместе гораздо дольше, 50–60 лет. К этому следует добавить, что в рамках проблематичного брака довольно сложно правильно воспитывать детей. Однако, по замечанию А. Гуггенбюля-Крейга, именно в высшей степени неудачные браки оказываются на редкость жизнеспособными. Практически все функции жизнеобеспечения – хозяйственно-экономическую, сексуальную (даже репродуктивную через ЭКО для женщин и посредством суррогатного материнства для мужчин), рекреационно-коммуникативную, воспитательно-образовательную – можно в полном объеме реализовывать вне брачных уз. Даже межличностная близость в браке подвергается нападкам. Ведь чем ближе люди, тем резче они задевают друг друга [301] .
В настоящее время многие общественные критики склонны считать брак ханжеским, тоталитарным, ограничивающим человеческие возможности социальным институтом, жизнеспособность которого напрямую зависит от готовности супругов непрерывно лгать [302] .
Все это так, идеальная семья – труднодостижимый эталон. К сожалению, неурядицы, соперничество, скандалы в семейных отношениях – явление довольно обычное. Однако институт брака, несмотря на страдания, которые он зачастую причиняет, все еще очень популярен.
В связи с вышесказанным следует обратить внимание на другую грань современного супружества. В браке главная роль отводится не просто мужчине и женщине, которые любят друг друга и воспитывают детей, а двум людям, которые совместно пытаются найти свое счастье. Когда людей объединяет не желание выжить, быть довольным, хорошо отдыхать и получать удовольствие и пр., а стремление построить свое счастливое будущее, тогда брак выстоит, уверен швейцарский психолог А. Гуггенбюль-Крейг. И дети здесь имеют огромное значение. Иметь детей – означает сталкиваться в течение жизни с родными людьми, со своей плотью и кровью, которые, однако, относятся уже к следующему поколению, принадлежат будущему.
В. Сатир искренне верит, что семья может стать тем местом, где каждый найдет любовь, понимание и поддержку, даже если жизнь за пределами дома складывается не очень удачно. В семье можно отдохнуть и набраться сил, чтобы чувствовать себя увереннее в окружающем мире.
Другой американский психотерапевт, К. Роджерс, выделил такие положительные характеристики благополучных семейных отношений, как преданность и сотрудничество; общение, предполагающее открытое самовыражение; гибкость отношений; самостоятельность. Он исходил из того, что семейные отношения представляют собой процесс развития всех членов семьи. Особую роль в укреплении семейных отношений Роджерс отводил совместному переживанию радости в семье, аутентичности отношений и толерантности членов семьи друг к другу.
В. Сатир, как практикующий психотерапевт, убеждена, что хорошо налаженные семейные отношения – это вопрос выживания, вопрос первостепенной важности. Если приложить все усилия, чтобы семья стала тем местом, где человек может получить настоящее воспитание, то в итоге обеспечивается более безопасный и человечный мир вокруг.
Все люди, в чьих руках сила и власть, когда-либо были детьми. Как они используют свои возможности, во многом зависит от того, чему они научились в детстве в своей семье. Если помочь неблагополучной семье стать зрелой, а зрелой подсказать, как быть еще гармоничнее, гуманистический потенциал членов таких семей значительно возрастет и вместе с ними проникнет в правительство, школы, на предприятия и организации – словом, во все социальные институты, влияющие на качество жизни.
Семейная жизнь, по мнению В. Сатир, самый трудный вид деятельности в мире. Она считает, что семейные отношения напоминают организацию совместной деятельности двух предприятий, объединивших свои усилия для производства единого продукта. Когда взрослая женщина и взрослый мужчина вместе воспитывают ребенка от младенчества до зрелости, они сталкиваются со всеми проблемами, которые когда-либо знало человечество.
Ознакомительная версия.
