Еще в средние века ситуация была иной – по бескрайним степям России бегали огромные стаи дроф, табуны тарпанов, в лесах хозяйничали мощные туры, в реках изобиловал уникальный зверек выхухоль. На территории Европы высились могучие леса, в которых бродили зубры, моря бороздили стада китов, а отмелях острова Беринга нежились стеллеровы коровы. Даже во времена Брема (вторая половина Х1Х века) можно было наблюдать перемещения животных, достигающие воистину планетарного размаха – стаи американских странствующих голубей, на протяжение нескольких дней заслоняющие солнце; покрывающие прерии бесчисленные стада бизонов, в Африке по Калахари волнами перекатывались миграции антилоп-спрингбоков… На Тасмании еще можно было встретить редчайшее сумчатое хищное млекопитающее – сумчатого волка или тилацина;
Сейчас некоторые из этих животных полностью истреблены (тарпан, тур, странствующий голубь, стеллерова корова, сумчатый волк), некоторые сохранились благодаря усилиям энтузиастов (зубры, бизоны), некоторые до сих пор балансируют на грани исчезновения (выхухоль, антилопа-спрингбок, синий кит, несколько видов австралийских сумчатых и многие другие). Но, хотя, например, тех же бизонов и зубров удалось спасти от полного истребления, никто никогда больше не увидит на горизонте американских прерий приближающееся стадо бизонов, от топота которых содрогается земля.
Многие животные как мы отметили, были истреблены еще в «добремовский период» (дронты, стеллерова корова, бескрылая гагарка, тур, тарпан), но многие – и в частности те, чьи ресурсы казались неисчерпаемыми (бизон, странствующий голубь, многие виды антилоп, киты) полностью исчезли либо подорвали свою численность именно в конце Х1Х века, когда истребление животных было поставлено на промышленную основу. Новые средства передвижения (суда с паровым двигателем, сделавшие возможным широкое истребление китов), железная дорога, открывшая путь в сердце прерий и способствовавшая полному истреблению бизонов (в них для развлечения стреляли из окон поездов, оставляя горы трупов гнить по бокам дороги), широкое освоение Африки и Австралии, позволившее уничтожать местных животных частью ради мяса и шкур, частью из спортивного интереса, в результате и привело к тому, что многие страницы бремовской «Жизни животных» мы сейчас перечитываем с ностальгической тоской.
За один лишь Х1Х век человеком были уничтожены 70 видов диких животных. А только за последние 50 лет ХХ века с лица земли исчезли 40 видов зверей и птиц. Под угрозой находится более 600 видов. По некоторым данным более 100 видов птиц исчезли с лица земли по вине человека.
Если беспозвоночным и амфибиям угрожает гибель в основном из-за исчезновения привычной окружающей среды (распашка целинных земель, осушение болот, вырубка тропических лесов), то крупных позвоночных (птиц и млекопитающих) человек истреблял целенаправленно – либо из-за чисто прагматической выгоды (шкурки, мясо, сырье: слоновая кость, моржовый клык, китовый ус, страусовые перья, гагачий пух и т.д.), либо, напротив, из-за приносимого ими вреда (часто преувеличенного). Именно так и был истреблен тасманийский сумчатый волк – единственный крупный сумчатый хищник, уничтожены крупные хищные птицы (вред, наносимый ими птичьему двору был несопоставим с той пользой, которую они приносили, истребляя мышевидных грызунов). Вообще, понятия «пользы» и «вреда» применительно к представителям животного мира являются типичным порождением прагматической идеологии Х1Х века, выразителем которой и был Брем. Поэтому сейчас подход, часто демонстрируемый его статьями (бесполезное, вредное или полезное животное, заслуживающее истребление с точки зрения человека или напротив, всемерно приносящее пользу) кажется устаревшим. Дополнительная беда состоит в том, что и «полезные» животные и «вредные» истреблялись с равным пылом, хотя и по прямо противоположным мотивам. Иногда у того же Брема проскакивают нотки пессимизма по отношению к будущему того или иного вида («Как ни хитер, как ни яростно отбивается он от собак, однако истребление его идет своим чередом, и, может быть, скоро сумчатый волк сделается, подобно своим предкам, достоянием лишь зоологических и палеонтологических музеев. К неволе он совершенно непригоден и постоянно зол и дик»).
Надо сказать, что подобный «личностный» подход (зол, дик, негоден для содержания, туп, душевно неразвит, и т.п.) часто служил косвенным оправданием «некачественности» того или иного вида. Здесь Брем порою доходит до абсурда – некоторых животных называет упрямыми и глупыми, поскольку они не боятся отчаянно защищаться «при нападении человека»; некоторых – «трусливыми и хитрыми», поскольку они заведомо избегают опасного соседства и предпочитают «не нарываться». Разумеется, очень трудно найти животное, которое проявило бы к человеку даже не нейтралитет, а абсолютную и полную доверчивость, и трудно в основном потому, что все такие виды уже истреблены – стеллерова корова, дронт, бескрылая гагарка. Кстати, тот же «дерзкий проворный хищник» сумчатый волк никогда не нападал на человека, ограничиваясь самозащитой, хотя в принципе, прекрасно расправлялся с собаками и был действительно отважным животным. Увы, толерантность по отношению к человеку не спасла его от истребления.
Однако вряд ли Брему можно вменять в вину то, что он всего-навсего придерживался господствующих в то время взглядов на предназначение животного мира исключительно как на источник пищи и сырья для человеческого общества. В фактической части своего труда Брем придерживается поразительной скрупулезности и точности описаний, а его взвешенный подход ко многим чисто научным вопросам мог бы сделать честь нынешним популяризаторам. Порою Брем оказывался прав больше, чем последующие поколения биологов, а расхождения его с современными справочниками и популярными книгами вызваны в основном чисто формальными причинами. Одной из таких причин является систематика. Разумеется, преувеличением будет сказать, что каждый крупный зоолог изобретает свою систематику, но преувеличение это не столь велико – со времен Брема многие таксоны то укрупнялись, то вновь расчленялись на более мелкие, менялись видовые и родовые наименования и т.д. В принципе единственное неудобство, которое это может повлечь для современного читателя – путаница при сопоставлении данных Брема с современными справочниками. Чтобы как-то справиться с этим, мы даем в сносках современный вариант наименования тех или иных таксонов животных – там, где они расходятся с «бремовскими» (опять же, далеко не всегда предложенный нами вариант – единственный). Однако описания животных сделанные Бремом настолько красочны и точны, что даже без отсылки к современной латыни описываемый им вид легко идентифицировать.
В отличие от современного принципа изложения материала – по восходящей, от видов, наиболее «примитивных» (обладающих более древними признаками), до видов «развитых» (наиболее молодых эволюционно) Брем придерживается обратного принципа – по нисходящей, вследствие чего он начинает свое описание с обезьян, а заканчивает его сумчатыми и однопроходными. Такой поход вполне логичен, хотя и непривычен для читателя современных справочников.
Описательная зоология за сто лет (если не считать разделов, относящихся к численности и степени процветания того или иного вида) если и изменилась, то не намного. Большая часть данных, приведенных Бремом, вполне заслуживает доверия. Исключение составляют пассажи, посвященные поведению представителей того или иного вида (напомним, что этология как наука возникла лишь в ХХ веке) и полное отсутствие природоохранных аспектов (о чем мы уже упоминали). В сущности, факты и их интерпретация – вещи, часто, мало зависимые друг от друга, а там, где дело касается фактологии, Брем, повторимся, удивительно скрупулезен. Все же, там, где воззрения Брема отличаются от современного, мы предложили комментарии, позволяющие оценить те изменения в познаниях животного мира, которые произошли более, чем за век с момента выхода первого издания Брема на русском языке. В этом нам помогли следующие научные и популярные издания, которые мы рекомендуем всем, кому не безразлична история жизни на планете и судьба отдельных видов животных: Жизнь животных, т. 7, М., «Просвещение», 1989 (под ред. проф. В. Е. Соколова); Джейн ван Лавик-Гудолл, Гуго ван Лавик-Гудолл, Невинные убийцы, М., «Мир», 1977; А.Д. Поярков. Дикие родственники собак. Происхождение домашней собаки. В сб. «О чем лают собаки». М., Патриот, 1991; Е.В. Котенкова, А.В. Суров. Запахи в жизни собак. В сб. «О чем лают собаки». М., Патриот, 1991; Е.С. Непринцева, М.Б. Корнилова. Диалог с другом. В сб. «О чем лают собаки». М., Патриот, 1991; Ф. Вуд. Морские млекопитающие и человек. Под ред. А.С. Соколова. Л., Гидрометеоиздат, 1979; Джоан Палмер. Ваша собака. Практическое руководство по выбору и уходу за собакой. М., Мир, 1988; Ф. Стюарт. Мир тюленя. Под ред. А.С. Соколова. Л., Гидрометеоиздат, 1978; Р. Перри. Мир моржа. Под ред. А.С. Соколова. Л., Гидрометеоиздат, 1976; Д. Бибиков. Горные сурки Средней Азии и Казахстана. М., «Наука», 1967; Е.В. Котенкова, Н.Н. Мешковат, М.И. Шутова. “О крысах и мышах” Изд-во “Эребус”, 1999; Дж. Даррелл. Путь кенгуренка. М., Мир, 1968; Систематика млекопитающих. Высшая школа, тт.1,2,3 М.: 1973, 1977,1979; А.Ромер, Т.Парсонс, Анатомия позвоночных,т.1,2. Изд-во "Мир",1992; З.В. Шпинар История жизни на Земле. Артия, Прага,1977; Р. Барнс., П. Кейлоу, П. Олиф., Д. Голдинг. Беспозвоночные. Новый обобщенный подход. М., Мир, 1992; Охота на пушных. "Лесная промышленность", М.,1977; Э.П Фридман. Приматы, М.1979; А. Курсков. Рукокрылые охотники. М., Лесная промышленность,1978; А.С. Северцев Основы теории эволюции. Изд-во МГУ,1987; З.А. Зорина, И.И. Полетаева. Зоопсихология. Элементарное мышление животных. Москва, Аспект-пресс, 2002; От молекул до человека. М., Просвещение, 1973;
