По мере того, как растение утоляло жажду и вода поднималась вверх по стеблю, гальванометр должен был зафиксировать снижение сопротивления и повышение электрической проводимости насыщенных водой тканей листьев драцены. Но к удивлению Бакстера, кривая на ленте вместо того, чтобы идти вверх, пульсируя, пошла вниз.
Гальванометр — это часть детектора лжи. При подключении детектора к человеку посредством электродов, через которые пропускается слабый электрический ток, гальванометр заставляет двигаться стрелку на приборной шкале или самописец в ответ на мозговую деятельность и малейшие колебания эмоций человека. Гальванометр изобрел в конце восемнадцатого века венский священник отец Максимилиан Хелл (Maximilian Hell), придворный астроном императрицы Марии Терезы. Аппарат назвали в честь итальянского физика и физиолога Луиджи Гальвани (Luigi Galvani), который открыл «животное электричество». Сегодня гальванометр используется вкупе с электрическим прибором под названием «Уитстон бридж», или «мостик сопротивления», названный в честь английского физика и изобретателя автоматического телеграфа сэра Чарльза Уитстона (Charles Wheatstone).
Мост балансирует сопротивление и таким образом позволяет измерить колебания электрического потенциала (то есть заряда) человеческого тела под воздействием мысли или чувства. В следственной практике подозреваемому задают «четко структурированные» вопросы и наблюдают, при каких вопросах стрелка гальванометра резко дергается. Опытные специалисты вроде Бакстера способны отличить правду от лжи по характеру графиков, вычерчиваемых полиграфом.
К изумлению Бакстера реакция «драконьего дерева» очень напоминала реакцию человека на кратковременное стимулирование его чувств. Так может растение выражало чувства? То, что произошло с Бакстером в последующие десять минут, перевернуло всю его жизнь.
Человек сильно реагирует на угрозы. При этом стрелка гальванометра подскакивает. Бакстер решил пригрозить драцене и обмакнул лист растения в чашку с горячим кофе, которую он никогда не выпускал из рук. Никаких эмоций. Немного поразмыслив, Бакстер выдумал кое-что пострашнее: он решил поджечь лист, к которому были подсоединены электроды. Бакстер представил пламя огня, но не успел потянуться за спичками, как самописец дернулся, и график сигналов от драцены взметнулся вверх. Бакстер даже не притронулся ни к растению, ни к полиграфу. Так значит, драцена прочитала его мысли?
Бакстер пошел за спичками, а когда вернулся, обнаружил на графике еще один острый пик, по всей видимости, вызванный его решимостью реализовать угрозу. Несколько колеблясь, он решил-таки поджечь лист. На графике последовал менее сильный всплеск. Затем Бакстер притворился, будто собирается сжечь лист: открыл коробок, достал спичку и, не зажигая ее, поднес к листу — но растение никак на это не отреагировало. По всей видимости, оно отличало реальную угрозу от притворной.
Бакстер чуть было не выбежал на улицу с криком: «Растения могут думать!» Но, сдержав свой порыв, он погрузился в скрупулезные исследования этого явления, чтобы понять, как растение реагирует на его мысли.
Для начала попробовал найти всему этому какое-нибудь простое объяснение. Может, что-то не так с драценой? Или с ним самим? Или с детектором лжи?
Но когда он сам и его коллеги, используя другие растения и другие детекторы в различных городах США, наблюдали тот же самый эффект, стало очевидно, что это явление заслуживает дальнейшего изучения. В опытах использовали более двадцати пяти различных видов растений, включая салат, лук, апельсиновое дерево и банановую пальму. Все наблюдения дали похожий результат, перевернули наше представление о жизни и произвели революцию в науке. До этого вопрос существования экстрасенсорного восприятия (ЭСВ) вызывал ожесточенные споры между учеными и парапсихологами, во многом из-за трудностей с объективным наблюдением этого феномена. Самым крупным достижением в этой области были результаты исследований д-ра Дж. Б. Райна (J. В. Rhine). В своих опытах в области ЭСВ в Университете Дьюк он установил, что у людей это явление встречается гораздо чаще, чем можно было бы объяснить случайностью.
Сначала Бакстер думал, что способность растения реагировать на намерения человека была какой-то формой ЭСВ, но потом он сам понял, что это не так. Под ЭСВ подразумевают восприятие, выходящее за пределы пяти ощущений, связанных с органами осязания, зрения, слуха, обоняния и вкуса. Поскольку у растений нет ни глаз, ни ушей, ни носа, ни рта, ни — по мнению ботаников со времен Дарвина — нервной системы, Бакстер заключил, что восприятие растений должно быть более глубоким, нежели восприятие органами чувств.
Поэтому он предположил, что помимо восприятия органами чувств существует еще и «глубинное восприятие», возможно, присущее всему живому. «А что, если растения видят без глаз лучше, чем человек видит глазами», — предположил Бакстер. Ведь пять основных органов чувств подвластны воле человека: мы можем ощущать, плохо ощущать или вовсе не ощущать что бы то ни было. «Если вам что-то не по нраву, — отметил Бакстер, — вы можете отвернуться или закрыть глаза. Если бы мы постоянно воспринимали всё окружающее, можно было бы сойти с ума».
Чтобы выяснить, что ощущают и чувствуют растения, Бакстер расширил свой офис и обустроил в нем научную лабораторию, которой позавидовал бы самый взыскательный ученый.
Несколько месяцев Бакстер снимал показания с самых разных растений. Феномен «глубинного восприятия» присутствовал, даже когда лист отрывали от растения или обрезали по размеру электродов. Более того, даже если лист пропускали сквозь сито и образовавшуюся массу наносили на электроды, гальванометр продолжал получать те же сигналы. Растения реагировали не только на угрозы людей, но и на потенциально опасные ситуации: например, когда в комнату внезапно вбегала собака или входил недолюбливавший растения человек.
Бакстер продемонстрировал ученым Йельского университета, что движения паука в одной комнате с подключенным к детектору растением вызывают резкие изменения в сигналах растения за мгновение до того, как паук начинает убегать от преследующего его человека. «Создается впечатление, — рассказывает Бакстер, — что желание паука убежать передается растению и приводит к изменению электрического потенциала его листьев».
По словам Бакстера, в обычных условиях растения настроены друг на друга, но при появлении животных они переключают свое внимание на них и меньше реагируют на происходящее с другим растением: «Растение никак не ожидает нападения со стороны другого растения. Когда поблизости есть животные, оно настраивается на животных. Животные и человек подвижны, и за ними нужен глаз да глаз!»
Если растению угрожает чрезвычайная опасность или повреждение, то, защищая себя, оно реагирует как опоссум или даже человек: «теряет сознание», «падает» в глубокий обморок. Однажды один канадский физиолог приехал в лабораторию Бакстера посмотреть на его опыты и столкнулся с этим явлением во всей его красе. Бакстер подсоединил к полиграфу одно, затем другое и третье растения, но ни одно из них не реагировало. Он проверил оборудование и попробовал еще два растения, но безрезультатно. И только шестой цветок показал слабую реакцию.
Заинтригованный этим, желая прояснить, что могло так повлиять на его питомцев, он поинтересовался: «А вы в своей работе не причиняете вред растениям?» «Еще как причиняю! — ответил физиолог. — Я их убиваю — сжигаю в печи, чтобы получить сухой остаток для анализа».
Через сорок пять минут после того, как физиолог уехал в аэропорт, все растения Бакстера вновь реагировали на его мысли, как ни в чем не бывало.
Этот опыт подвел Бакстера к пониманию того, что люди умышленно могут заставить растения оцепенеть, потерять сознание и, возможно, что-то подобное происходит перед забоем животного по кошерным правилам. Через общение с жертвой мясник успокаивает ее и она тихо умирает. Из-за этого в мясо не попадают химические вещества, выделяемые животными от страха смерти, портящие вкус и, вероятно, вредные для тех, кто ест такое мясо. Возможно, растения и сочные фрукты даже хотят быть съеденными, но только при любящем к ним отношении человека, который срывает и съедает плод, а не при обычной бездушной эксплуатации растений человеком. По-видимому, христианский ритуал причастия также предназначен для установления подобной связи.
По мнению Бакстера, вполне возможно, плоду нравится становиться частью другой формы жизни, а не гнить на земле. Так же и человек, умирая, с облегчением переходит на более высокую ступень бытия.
Однажды Бакстер на глазах у корреспондента балтиморской газеты «Сан» (Sun) продемонстрировал, что растения и отдельные клетки улавливают сигналы неизвестной природы. Статья об этом появилась в «Сан», а ее выжимка в «Ридерз Дайджест» (Reader's Digest). Бакстер подсоединил гальванометр к филодендрону и принялся выяснять у журналиста год его рождения, как будто это он, журналист, был подсоединен к детектору лжи.
