активным участником этого перехода к такому способу ведения дел, который не потребует в будущем эксплуатации глубин и не приведет к ускоренному разрушению глубоководных экосистем и климатической катастрофе. Требуйте надлежащих действий от своих народных избранников любым доступным способом, при необходимости протестуйте. Откажитесь от одноразового пластика и всего, что замусоривает планету, станьте частью общества, стремящегося делать долговечные, подлежащие ремонту вещи. Вы можете сделать выбор в пользу того, чтобы меньше летать, ездить на менее мощном автомобиле или вообще его не использовать и сойти с бесконечной дистанции гонки массового потребления. А если вы не находите более подходящих для вас этичных вариантов, тогда выясните причину этого и потребуйте от корпораций их предоставления.
Это больше, чем просто вопрос защиты океанских глубин. Происходит удивительная вещь: действия, направленные на охрану видимых частей планеты, на которых мы обитаем, напрямую влияют и на сохранение скрытых от глаз морских глубин, избавляя нас от необходимости их эксплуатировать.
Я поднимаюсь на верхний этаж отеля и вхожу в большую приемную, заполненную оживленно беседующими людьми. Из панорамных окон от пола до потолка открывается вид на прибрежный калифорнийский город Монтерей. Справа виднеется изгиб пляжа, по которому я бегала утром, лавируя между песчаными крабами, похожими на гигантских блох, которых клевали морские птицы. Слева – гавань, где в сумерках резвились каланы, а за ней Кэннери-Роу (Консервный ряд – заброшенные заводы по упаковке сардин), переименованная в честь одноименного романа Джона Стейнбека, написанного в 1945 году. В 1940 году Стейнбек и Эд Рикеттс – биолог, который послужил прототипом для персонажа по имени Док, отправились вместе в путешествие длиной в 7400 км на судне для лова сардин «Вестерн флаер», чтобы изучать фауну моря Кортеса (ныне – Калифорнийский залив). В книге Стейнбек описывает свои исследования и размышляет о связи между людьми и океаном. «Человеку свойственно, – пишет он, – представлять океан населенным монстрами, а потом задаваться вопросом, есть они там или нет». Вернувшись в Монтерей, писатель рассказал историю о репортере, который поспешил сфотографировать морского змея, выброшенного, по словам местных жителей, на соседний пляж, но обнаружил записку, прикрепленную к дурно пахнущему монстру:
«Не волнуйтесь, это просто затонувшая акула».
Записка, раскрывшая истину, потрясла жителей Монтерея. «Они так хотели, чтобы это оказался морской змей! – писал Стейнбек. – Когда наконец найдут или поймают настоящего морского змея, целого и неразложившегося, по всему миру разнесутся триумфальные крики. „Вот видите, – воскликнут люди, – я так и знал, что они все время были там! Я чувствовал, что они там есть!“»
Я любуюсь сверкающей голубой гладью залива Монтерей, простирающегося до самого горизонта. Меня окружают люди, которые открывают и изучают глубоководных животных, гораздо более необычных, чем любой морской змей, которого только мог себе представить Стейнбек. Раз в два года несколько сотен биологов со всего мира приезжают сюда на недельную конференцию с докладами и сообщениями, в которых делятся результатами своих последних глубоководных исследований. Многие из них обнаружили живые диковины прямо здесь, в заливе Монтерей, где материковый шельф заканчивается крутым обрывом, и глубокий каньон уходит в бездну – всего в нескольких минутах на лодке от Тихоокеанской биологической лаборатории Эда Рикеттса, которая все еще находится на Кэннери-Роу. Я все время думаю: «Что бы сказали обо всем этом Рикеттс и Стейнбек?» Здесь, на конференции, находятся люди, которые почти двадцать лет назад наткнулись на мертвого кита на дне залива Монтерей, покрытого красным ковром из червей, обгладывающих его кости. Вот ученые, которые наблюдали, как кальмар-вампир собирает на глубине морской снег; а вот те, кто встретил осьминога, держащего недоеденного сцифозоя. А эта команда обнаружила в океане плавающих червей, которые отбрасывают светящиеся зеленые бомбы, а затем скрываются под пологом вечного мрака абиссальной зоны. Я вижу биолога, которому впервые довелось лицезреть воинственный танец ощетинившихся крабов Хоффа, и группу исследователей, наткнувшихся на крабов-йети там, где никто не ожидал их увидеть.
В ближайшие дни мир услышит последние новости из глубин. Ученые объявят о найденных видах, о переосмыслении возможностей жизни на планете, о том, что прослежены и по-иному поняты скрытые связи частей экосистем.
Теперь мы можем по-новому взглянуть на океанские глубины. Обнаруженное недавно в Индийском океане гидротермальное жерло представлено в виде сложной трехмерной компьютерной модели, созданной из тысяч фотографий. Нажав кнопку, мы можем облететь вокруг этого виртуального объекта, вращая жерло, или, увеличивая изображение, рассмотреть каждое находящееся там существо, каждого краба, актинию, мидию и улитку. Такое подробное изображение – не просто фиксация того, как выглядело жерло в момент съемки. По нему можно понять, как разные виды живых организмов колонизировали эту экстремальную экосистему, точно определив места их обитания и то, как все сосуществуют в данной экосистеме.
Ученые разгадали множество загадок и прикоснулись к великим тайнам, например, как стаи гигантских кальмаров Гумбольдта размером с человека гоняются в сумеречной зоне за светящимися анчоусами, не ссорясь из-за добычи и не сталкиваясь друг с другом? Биологи анализировали кадры с этими глубоководными кальмарами, наблюдая, как они постоянно демонстрируют узоры на своем теле, образующие своего рода язык, состоящий по меньшей мере из дюжины фраз: темная полоса на боку, светлые глаза и темное тело, щупальца с темными полосками, бледные щупальца и так далее. Кальмары также могут заставить свою кожу светиться, чтобы в темноте было лучше видно их сообщения. Исследователям еще предстоит найти Розеттский камень этих головоногих моллюсков, который помог бы расшифровать узоры на их телах. Наверняка какой-то из них означает: «Эй, это моя рыба!»
Мы уже раскрыли множество деталей глубоководной жизни: существование головного мозга у крошечных рачков-амфипод и подобных оптоволоконным соединений тридцати двух сетчаток в каждом их глазу, помогающим видеть в непроглядной тьме; маневрирование в воде паутинного червя, изящно извивающегося и совершающего крутые пируэты при помощи своих лапок-щетинок; жизненный путь одного вида улиток, которые появляются в гидротермальном жерле, способные жевать и переваривать пищу, а через некоторое время перестают пользоваться желудком, выращивают огромный мешок для хранения микробов и переходят на хемосинтетическую диету (этот процесс называется криптометаморфозой, потому что снаружи эта трансформация незаметна); биолюминесцентное свечение морского огурца в момент, когда его достают из глубины и осторожно встряхивают.
Не так давно морская бездна представлялась нам необъятной пустотой, окутанной завесой тайны, мифами и легендами. Сегодня мы уже немало узнали о ней, а завтра будем знать еще больше. Когда бы и где бы ни проводились глубоководные исследования, окно в бездну приоткрывается все
