Когда Моисей творил чудеса, Фараон ожесточился, маги египетские должны были наконец увидать в них перст Божий. Иудеи, видя эти чудеса, доверяются Моисею и Аарону, отдаются их руководству, несмотря на опасности, какими угрожало им это решение.
Демон часто, по-видимому, действует против себя самого и разрушает свою собственную власть; то же он, по-видимому, делает и тем, что посредством своих приверженцев выдает, будто все, что рассказывается о явлениях злого духа вообще и в частности о бесноватости, есть не более, как басни, которым могут верить одни дети, будто все это может быть признаваемо справедливым только слишком неразвитыми и предрассудочными умами. Какая польза для демона внушать такой взгляд на все это и разрушать в народе убеждения относительно всего этого?. Если все это обман и ложь, что выигрывает он, открывая людям глаза на этот обман? Если это действительность, то зачем ему подвергать подозрению свое собственное дело, зачем ему лишать себя известности в своих собственных делах и в своих собственных последователях?
Если вникнуть в дело повнимательнее, то очевидно, что демон здесь, по-видимому действуя против себя самого, на самом деле действует в свою пользу. Стараясь внушить людям то убеждение, будто все рассказы о явлениях диавола между людьми ложны, демон этим самым стремится к той цели, чтобы еще более закрепить свою власть, чтобы на него не нападали, а оставляли его спокойно владеть своими приобретениями, чтобы мирские и духовные власти, на которых лежит обязанность охранять народ от его злобы и жестокости, прекратили борьбу с ним и перестали беречь народ от его хитрых нападений. Цель его здесь та, чтобы остановить направленные против него слова церковных пастырей и руку правосудия, чтобы таким образом простодушный народ беспрепятственно сделать своей игрушкой и чтобы тех, которые уже перестанут верить в его сети, в его злобу, тем удобнее ему искушать, преследовать, развращать, приводить к погибели; цель та, чтобы мир возвратился опять к тому состоянию, в котором он находился во времена язычества, чтобы он поработился заблуждениям и позорнейшим страстям, чтобы он подверг сомнению и отверг самые несомненные и самые необходимые для спасения истины.
Несомненно, в мире существует бесчисленное множество заблуждений, предрассудков, ложных понятий, ложных чудес, лжи, соблазнов; несомненно, что демону иногда приписывают и такие вещи, которые происходят чисто естественным порядком; правда, что существуют тысячи ложных рассказов. Следовательно, стеречься от обмана — дело совершенно законное, но нужно отличать истину от лжи, действительные происшествия от вымышленных, и стараться о том, чтобы вместе с ложью не отвергнуть и истины.
Демон со своей стороны к малой доле правды всегда примешивает много лжи для того, чтобы таким образом трудность, — отличить истину от лжи, приводила к желанным для него результатам, для того, чтобы неверы всегда находили что-нибудь такое, на чем они могли бы основывать свое неверие.
Примечание. Церковная история представляет бесчисленное множество примеров людей, действительно одержимых злым духом. Кальмет представляет несколько подробных рассказов о бесноватых из истории римско-католической церкви, которые хотя не авторизованы нашей православной Церковью, но вполне вероятны и с точки зрения нашей Церкви и имеют на своей стороне то значение, что представляются верованием всей западной Церкви. А потому мы передаем эти рассказы, как фактические доказательства действительного существования людей, одержимых злым духом.
«И по настоящее время, говорит Кальмет, всем известны бесноватые лудунские монахини, о которых существовали и существуют такие разногласные мнения. Дочь Роморантинского ткача, Марта Бросьер[131] в свое время пользовалась большой известностью, как бесноватая, но ее бесноватость была мнимая, притворная. Карл Мирон, епископ Орлеанский, открыл обман тем, что дал ей напиться священной воды, не сказав ей, что она священная, прикоснулся до нее завернутым в красную тафту ключом, сказавши, что это часть креста Христова, и прочел пред ней стихи из Виргилия, которые мнимый дух счел за заклинательную молитву. Бесноватая, когда приблизили к ней ключ и стали читать Виргилиевы стихи, начала делать усиленные движения. Генрих фон Гонди, кардинал, епископ Парижский, поручил эту женщину для исследования пяти врачам, и трое из них дали мнение, что все дело в обмане, что она на самом деле только несколько больна. Парламент принял также дело к сведению и одиннадцать врачей единогласно признали, что бесноватости в ней никакой не было.
В царствование Карла IX, во Франции, в городе Вердюне, одной молодой девушке, 15 или 16 лет, по имени Николе Авбри[132], являлось привидение, которое выдавало себя за ее дедушку и требовало, чтобы она за упокой его души совершала молитвы и служила обедни. В виду лиц, которые стерегли ее, она часто переносилась в какие-нибудь другие места. Не оставалось никакого сомнения, что все это делается злым духом. Но ее только с большим трудом могли убедить в этом. Епископ Ляонский приказал совершить над ней заклинания и по окончании их представить отчет о ходе дела; заклинания продолжались более трех месяцев и совершенно исцелили бесноватую. Бедная страдалица вырывалась из рук у 9 или даже 10 человек, которые при этом употребляли все силы, чтобы удержать ее; а в последний день целых 16 человек едва могли удержать ее. Когда она подымалась с земли, то становилась так твердо, как столп, и в этом случае никакие усилия стерегших ее не могли заставить ее не подыматься. Она говорила на многих языках, открывала сокровенные вещи, рассказывала о том, что совершалось в самых отдаленных местах и в тот самый момент, когда это совершалось. Многим она открывала состояние их совести, в одно и то же время говорила на три голоса и между тем, как на полфута высовывала язык, в то же самое время без труда говорила. Несколько времени заклинания совершались в Вердюне, а потом епископ приказал перенести их в Ляон; здесь епископ для совершения заклинаний ставил бесноватую на возвышенном месте, которое было устроено в соборной церкви. Стечение народа при этом было так велико, что иногда бывало от 10 до 12-ти тысяч человек. Многие приезжали из других стран; князья и другие великие лица, который не могли при этом быть сами, присылали от себя уполномоченных с тем, чтобы они потом передали им весь ход дела. Был при этом папский нунций и послы от Парламента и от высшего парнасского учебного заведения. Дело шло своим порядком, и демон в продолжение его, побуждаемый заклинаниями, представил так много доказательств истинности католической веры, действительности Евхаристии, как истинного таинства, и неверности кальвинизма, что кальвинисты, вместо того, чтобы делать возражения против этих доказательств, в жару гнева совершенно растерялись. Еще когда заклинания совершались в Вердюне, в то время, когда бесноватую водили в храм Богоматери в Liesse, кальвинисты посягали на самую жизнь ее заклинателей. В Ляоне, где они составляли преобладающее население, они были еще ожесточеннее и несколько раз угрожали открытым восстанием. Они требовали от епископа и Магистрата, чтобы амвон (устроенный для заклинаний) был разрушен и процессии, какие обыкновенно совершались перед заклинаниями, прекращены. Демон был теперь горд, дразнил и поносил епископа. Потом кальвинисты потребовали от Магистрата, чтобы бесноватая для лучшего исследования дела была заключена в тюрьму, и тут один врач, по имени Карльер, кальвинист, был обличен в том, что он однажды, в то время, когда больная лежала в конвульсиях, вбросил ей в рот какие-то порошки, которые она во время припадка продержала во рту и по прошествии его выбросила, и которые оказались самым сильным ядом. Это обстоятельство заставило опять возобновить процессии и заклинания. Теперь кальвинисты огласили подложное предписание от г. фон Монтморенси, которым повелевалось прекратить заклинания и в котором вместе с этим делалось приказание королевским чиновникам привести в исполнение это предписание. Демон торжествовал, но тут же он открыл епископу подлог этого предписания, — он назвал всех лиц, участвовавших в обмане и говорил, что благодаря слабости епископа, который более подчиняется людям, чем воле Божией, он выигрывает время. При этом демон публично объявил, что он вошел в девушку против своей воли, по повелению Божию, с той целью, чтобы или обратить кальвинистов, или же ожесточить их, и что для него очень тяжело таким образом говорить против себя самого. Об этом донесли епископу, и теперь нашли нужным совершать процессии и заклинания два раза в день, для того, чтобы таким образом возбудить в народе большее внимание к делу. Прелат согласился, и дело начало совершаться еще с большей торжественностью, чем прежде. Демон еще чаще говорил, что срок его отдален; как на причину этого, он указывал один раз на то, что епископ перед заклинаниями не исповедовался, в другой раз на то, что при заклинаниях епископ был не натощак, наконец на то, что не все общество, не все судьи и другие королевские чиновники были в сборе. Говоря все это, демон изрыгал проклятия на Церковь, на епископа, на духовенство, и проклинал тот час, когда вселился он в тело девушки. Наконец настал последний кризис. В полдень собрался весь город и епископ произнес последние заклинания, при этом совершилось много чудесного. Епископ хотел приблизить Св. дары к устам бесноватой, демон схватил его руку, девушка рванулась из рук 10-ти человек, которые ее держали, и подняла их над собой. После сильного сопротивления, демон наконец вышел из нее; она была спасена и прониклась чувством благодарности к милосердию Божию. Теперь, при звуке всех колоколов, пропето было «Тебе Бога хвалим»; это был общий праздник для христиан: целых девять дней совершались благодарственные процессии. Установлено было ежегодно, 6 Февраля, совершать благодарственную литургию и все происшествие было записано в Церкви на барельефе вокруг клироса, где эта запись существовала еще перед революцией. Принц Конде, который именно в это время выступил на поприще, по внушению некоторых из своей секты, призывал к себе девушку Авбри и Каноника д’Эспинуа, который все время неотлучно присутствовал при заклинаниях, допрашивал того и другую порознь, употреблял угрозы, обещания и всевозможные меры, не для того, чтобы открыть действительный обман, а с той целью, чтобы во что бы то ни стало взнести на них обвинение в обмане. Он зашел даже так далеко, что предлагал Канонику большую награду за то, чтобы тот согласился переменить свое вероисповедание. Но он ничего не мог добиться от людей, которые так ясно, так непосредственно видели дела Божия милосердия и силу своей Церкви. Твердость Каноника и наивная правдивость девушки доказывали только ему истинность того факта, который для него был неприятен, и он их оставил. Но в минуты нового припадка злобы, он приказал арестовать девушку Авбри и заключить ее в одну из своих темниц, где она и находилась, пока наконец ее родители обратились с жалобой на такую несправедливость к королю Карлу IX, вследствие чего она, по приказанию короля, и была выпущена на свободу. Многие из кальвинистов, под влиянием всей описанной истории, обратились к католической церкви, потомки их известны и теперь. Между этими кальвинистами был между прочим Флеримонд де Раймонд, который и описал всю историю в своем сочинении о ересях. Когда потом король посещал Ляон, он расспросил обо всей этой истории у кафедрального декана, который сам был ее свидетелем, и приказал огласить ее[133]. С одобрения Сорбонны, вся история была опубликована сначала на французском языке, потом на латинском, на испанском, на итальянском и немецком. К этому присоединились рескрипты Пия V и Григория XIII, кроме того, епископ Ляонский издал об этой истории короткую статейку под заглавием: Le Triomphe du S. Sacrament sur le Diable.
