Виктор Полищук - Лекции по культурологии

Ознакомительная версия.

Разделение труда вело к упрощению отдельных производственных операций, что позволяло их механизировать, т.е. создавать технические средства для их исполнения. С другой стороны, развитие естествознания способствовало формированию представлений о принципиальной однородности и об исходной простоте бытия. Сложнее всего понять именно то, что мир в сущности своей прост – таково изначальное представление всякого познания. Наука Нового времени формировала убеждение, что механизировать можно в принципе всё. Для этого необходимо делить и детализировать любой процесс или явление, в том числе и само производство. Простейшие элементы можно превращать друг в друга, или преобразовывать, и тем самым производить новые состояния и свойства. Разделение труда и убеждение в принципиальной механизируемости производства привели к перевороту в промышленности. В 60-х гг. XVIII в. – 10-20-х гг. XIX в. он произошёл в Англии и до конца XIX в. в разное время – в США, во Франции, в Германии, Италии. Переворот выразился в переходе от мануфактуры к машинному производству, в котором наука впервые явила свою продуктивность. Но это могло произойти лишь потому, что принцип машины присутствовал в научном познании с самого начала. Идеальной машиной служило для науки мироздание, «ближайшей» машиной – человек. Машинное производство явилось материализацией воззрения на мир и на человека как на машину. Такое воззрение принято называть механистическим. Оно было присуще учёным XVI–XVII вв., когда оформлялся облик науки Нового времени. В систематизированном виде подобное воззрение на человека было выражено в сочинении «Человекмашина» французского философа и врача Жюльена Офре де Ламетри (1709–1751). Промышленный переворот вызвал социальные преобразования в обществе, привёл к утверждению капитализма, характерной чертой которого является полное подчинение производству товаров всех общественных отношений.

В мировоззренческом отношении промышленный переворот и последовавшие за ним социальные преобразования выразились в преувеличенной оценке роли техники, в склонности видеть в ней средство решения общественных проблем. Чтобы понять значение таких упований, нужно уяснить суть техники. По-гречески «техне» означает «искусство», «мастерство». Говоря о формах культуры, мы отмечали, что слово «техника» употребляется как синоним слова «культура». Простейшие технические средства (орудия труда) были созданы на заре культуры по мерке отдельных органов человеческого тела: лопата, топор, молот и т.п. Все они обладали общим свойством – отделять, разделять. Это свойство является исходным для любого вида техники, будь то простейшее орудие или сложное сооружение. Последнее отличается лишь тем, что представляет собой механическое объединение отдельных элементов. Суть техники – в разделении естественной органической целостности для последующего искусственного механического объединения. Эта суть сохраняется и в случае применения термина «техника» к области человеческих умений, навыков, знаний. Техника мышления включает навыки анализа и синтеза. Мировоззрение Нового времени, прежде всего, − техническое мировоззрение. С одной стороны, оно предполагало умение разделять, разъединять, чтобы затем объединять и конструировать из образовавшихся частей нужное сооружение. С другой стороны, мировоззрение Нового времени само явилось результатом объединения отдельных элементов знания, т.е. представляло собой механизм знаний. Такой механизм может существовать отдельно от человека – в виде фиксированных каким-то способом сведений, которые можно передавать, хранить, размножать и т.п. В Новое время на смену искусству обучения и воспитания пришла техника формирования мировоззрения. Наиболее ярко она была выражена в школьной системе образования, одним из авторов которой являлся чешский ученый, педагог Ян Амос Коменский (1592–1670).

Мир техники отделил человека от природы и от себя самого. Это означает, что природа для человека Нового времени стала механическим объединением полезных вещей и свойств, а человек стал восприниматься как совокупность знаний, умений и навыков.

Говоря о формировании мировоззренческих предпосылок Нового времени, обычно выделяют два имени: Бэкон и Декарт. Первый провозгласил примат опытного знания, ему принадлежит выражение «знание – сила», второй провозгласил самодостоверность чистого мышления, ему принадлежит положение «мыслю, следовательно, существую». Декарт в данном положении видел и метод познания истины. Мысль – это не только свидетельство существования, но и самое существенное вообще. К мысли можно прийти лишь путём отречения от личных целей, интересов, убеждений и общепринятых мнений. «Грязных» мыслей не бывает, грязными могут быть лишь помыслы, а мысль всегда проста и чиста. Но необходимо очищение от привнесённого в мышление содержания культурной среды, необходимо, как указывал Бэкон, преодоление «призраков», или «идолов». Лишь после этого разум может быть приведён к простоте чистого мышления, которое стало высшей ценностью в мировоззрении Нового времени. Вместе с тем эта ценность лишь венчает собой пантеон идолов Нового времени. Чистая мысль не может существовать в культурной среде, где всё превращается в средство. Мысль одного человека не может стать достоянием другого, не пройдя культурной обработки. Силовые линии культуры искривляют прямолинейность мысли в соответствии со способностями окружения понять её. Это касается отдельных положений, в том числе учений Бэкона и Декарта. Их мысль отказаться от всего, что не является мышлением, поняли как утверждение, что мышлением является всё. Человеку Нового времени непросто провести грань между миром своего мышления и природой, между её описанием и предписанием ей каких-то свойств, между мышлением и примышлением. Вместо того чтобы увидеть и понять, он скорее придумает, удовлетворившись иллюзией понимания. Вот почему научная картина мира Нового времени изображает не познаваемый мир, а мир самого познания.

Эта неспособность провести грань между собой и миром, свойственная человеку европейской культуры, есть следствие его позиции смотреть на всё как на потенциальную собственность. Данный подход проявлялся в отношении как вещей, так и идей. По этой причине развитие науки в европейской культуре мало отличалось от развития капиталистического товарного производства. Предпосылкой последнего было отделение мелких товаропроизводителей от средств производства и превращение их в наёмных рабочих. Процесс первоначального накопления капитала в Западной Европе происходил в основном в XVI–XVIII вв. В этот же период формировалась современная наука. Если обезземелить крестьян можно было с помощью физической силы, то превратить их в рабочих можно было лишь с помощью знаний, которые, кстати, тоже понимались как сила. Решая проблемы научения и обучения в эпоху своего формирования, наука накопила главный капитал – знания, которые можно было употреблять безотносительно к индивидуальности, к нравственности, к национальным, возрастным, половым различиям. Знания (в XX в.– информация) стали символом культуры, у кого были знания, у того были богатство и власть. Когда в эпоху колониальных захватов европейцы везли из колоний пряности и благородные металлы, то вместе с этими богатствами в Европу поступали ценнейшие сведения о культурах различных народов. Усвоенные и переработанные, эти сведения обеспечили универсализм европейской культуре, позволявший ей вступить в диалог с любой культурой мира. Диалог, в котором последнее слово всё же оставалось за Европой.

Благодаря тому, что в европейской культуре идеи ценились не ниже, чем вещи, знания были поняты в конце концов как средство управления культурными процессами в обществе. В начале XVIII в. английский писатель Б. Мандевиль говорил, что знания расширяют и умножают наши потребности, а чем меньше человеку требуется, тем проще его удовлетворить. По мнению А. Тьера, президента Франции (1871 –1873), историка и теоретика классовой борьбы, образование – это начало благосостояния, а оно не может быть всеобщим. Требование Коменского – «учить всех, всему, обо всём» – не могло быть выполнено в европейской школе не только по причине индивидуальных различий учеников, но и в силу социальных различий. С развитием капиталистического товарного производства формируются два основных класса – буржуазия (от франц. – житель города, горожанин) и наёмные рабочие. Выше уже отмечалось, что ещё в эпоху формирования городских поселений горожане выступали преимущественными носителями культуры. Буржуазия, состоявшая из торгово-ростовщической и ремесленной верхушки, чиновной бюрократии и высших слоев интеллигенции, оставалась носителем культуры и позже, когда появился фабрично-заводской пролетариат. Рабочих приобщали к культуре лишь постольку, поскольку это было нужно для нормального функционирования производства. В культурном отношении буржуазия превосходила и подавляла рабочих, ограничивая их образование народной (начальной) школой. Подавление происходило в той мере, в какой необходимо было приспособить к нуждам города и производства толпы разноуровневых по своему развитию индивидов, пришедших из провинций. Например, в Париже в конце 80-х гг. XVIII в. почти все, кого именуют чернорабочими, были пришлыми. Различные общественные классы представляли собой и различные уровни культуры.

Ознакомительная версия.