Конституция – это вообще такой документ, в котором всегда все написано правильно и верно.
Проблема в чем? В том, что в конституции написано, как надо жить правильно, а реальная жизнь – она неправильна по определению. Вот такое получается противоречие.
Тех, кто нагло и конкретно нарушает конституцию, – к ногтю, на судебную скамейку. Но конституция нередко нарушается не нарочно, а как-то так… ну, не нарочно, понимаете?
Вот, скажем, в статье 9 конституции Италии есть такой пункт: «Республика поощряет развитие культуры, а также научных и технических исследований». А Тонино Гуэрра – знаменитый итальянский писатель и философ, рассказывал мне, как мучительно искал деньги на свои фильмы не кто-нибудь, а его ближайший друг и величайший режиссер мира итальянец Федерико Феллини. Можно ли сказать, что при этом правительство Италии нарушало конституцию?
Или, скажем, пункт 2 статьи 6 Конституции России гласит: «Каждый гражданин Российской Федерации обладает на ее территории всеми правами и свободами и несет равные обязанности, предусмотренные Конституцией Российской Федерации». Если перевести это на язык бытовой, то каждый из нас имеет, скажем, равные права передвижения по нашей Родине. Про машины с мигалками, которые имеют еще более «равные права», чем все мы, – в Конституции не сказано буквально ни слова. А машины ездят, сгоняя нас на обочину жизни. Крупные руководители имеют такие же права, как мы. И останавливать нас, простых водителей, чтобы они могли проехать, – значит, нарушать Конституцию. А не останавливать – значит, подвергать их жизнь опасности, потому что, если президент страны встанет в пробке, он превратится в мишень – и это тоже факт.
Скажем честно: провозгласить что-либо трудно. Но все-таки значительно легче, чем по этому, провозглашенному, жить. Скажем, в 1948 году Генеральная Ассамблея ООН приняла «Всеобщую декларацию прав человека». Это закон? Нет, это декларация. Такой всемирный крик души. Мы, мол, все – нормальные, вменяемые люди, все правильно понимаем про эту жизнь. Громко и смело заявляем: мы за то, чтобы все было по справедливости там… Чтоб по-честному, блин. Без дискриминаций чтобы. Все поняли?
Прямо так в 1-й статье и пропишем: «Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства». Понятно? Вот так надо жить. Надо помнить, что написано в статье 3: «Каждый человек имеет право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность». Мы, государства мира, понимаем, что такое хорошо и что такое плохо. И это действительно важно, что мы декларируем свободу и равенство, а не войну и погромы.
А теперь, граждане, идти в мир с Богом и декларацией… В мире не так хорошо со свободой, равенством и справедливостью, как мы декларируем. Но вы уж там постарайтесь, граждане всего мира, жить правильно, верный критерий вам дан.
Итак, жить приходится в государстве – больше негде. В государстве заложена несправедливость: так повелось. Любым государством руководит бюрократический аппарат, представители которого нередко ассоциируют себя с государством, конституцию не имея в виду вовсе.
Ну и чего делать? Для начала помнить, что любое государственное учреждение живет на наши, налогоплательщиков, деньги. Это не поможет, конечно, решить практические проблемы, однако поможет обрести правильное самоощущение. Не мы живем благодаря бюрократическому государственному аппарату, а аппарат этот живет благодаря нам.
Боюсь, что российский человек прочтет эту главу и вздохнет печально: может, все и правильно написано, только ко мне это никакого отношения не имеет. Спорить с этим не буду, но пока мы будем упорно считать, что весь мир живет по неким своим законам, а мы тут как-нибудь сами разберемся, – мы нормальную жизнь вряд ли наладим.
А закончить я хочу цитатой из Дениса Ивановича Фонвизина, которого мы, конечно, любим за «Недоросля» (ну и за «Бригадира» тоже). Есть, согласитесь, некая мазохистская радость в том, чтобы читать комедии, написанные в XVIII веке, и убеждаться, что ровным счетом ничего не изменилось.
Так вот не изменилось не только в комедиях Фонвизина. В своем «Рассуждении о непременных государственных законах» Денис Иванович писал, что, в сущности, для блага государств и народа всего «два пункта» и надобны: вольность и собственность. Он даже два эти слова выделил, чтоб мы, видать, лучше поняли.
Вот уж больше 200 лет прошло, как эти слова сказаны, а мы все в них не врубимся никак…
Там, где государство, – там и общество. Причем, хотелось бы, чтобы не просто так общество себе какое-то, а вот именно, чтобы гражданское.
А нам как раз алфавит и диктует про гражданское общество поговорить.
Поговорим?
Общество… – это не синоним государства. Это сфера «действий сообща», которые осуществляются добровольно и в то же время определяются чувством долга по отношению к другим людям и социальной системе, на которую опирается свобода.
Дэвид ГРИН, английский историк и политолог
Почитаешь разные умные книжки, и складывается ощущение, что общество – это то, о чем мы мечтаем, и то, что мы строим. А то, что мы в нем живем, вроде как бы и не важно.
Мы, в смысле человечество, все время живем в чем-то таком, что надо переделывать, доводить до ума и так далее, и прочее. Жизнь, которой живет человечество, человечеству, как правило, не нравится. Ну и как быть? Государство переделывать обременительно, да и страшно: тут необходимы или революции, или реформы – и то и другое малоприятно, конечно. Вот и получается: хочется улучшить социальную жизнь – улучшай общество. Ну а нет сил – так мечтай о новом и прекрасном.
Вот люди и мечтали. Постоянно. Одним из самых известных таких мечтателей был, конечно, Томмазо Кампанелла – автор знаменитой утопии «Город солнца». Кстати, жил Томмазо в эпоху, которую мы красиво называем «итальянское Возрождение», и сам он именуется «философ итальянского Возрождения». Казалось бы, живи себе в эпоху с таким красивым названием – и радуйся, возрождайся, философствуй…
Но справедливости ради надо заметить, что сам Кампанелла, наверное, очень бы удивился, если бы узнал, как красиво называется его эпоха, потому что претерпел Томмазо массу таких ужасных испытаний, не приведи Господи никому.
Чтобы придумать книгу о прекрасной и счастливой жизни, Кампанелле пришлось выдержать следующее. Как было принято в эпоху с красивым именем Возрождение, бедного Томмазо обвинили в колдовстве и стремлении свергнуть существующий строй, арестовали, пытали и наконец объявили сумасшедшим. И вот невинный человек, избитый, однако, до такой степени, что с трудом поднимает перо, полулежит в тюремной камере – сидеть трудно от побоев – и сочиняет книгу о прекрасном обществе добра и справедливости.
Истерзанный, страдающий ни за что мечтатель – это, если угодно, для меня символ человечества. Метафора такая. Израненное в многочисленных войнах, страдающее ни за что человечество все мечтает о прекрасном обществе, и никакой буквально «сбычи мечт» не происходит.
Нет, конечно, оно не только мечтает, но и анализирует. Это уж как водится! Не вдруг отыщешь такого философа, который бы отказал себе в удовольствии порассуждать о том, что такое общество.
Великий немецкий философ Иоганн Готлиб Фихте утверждал, что человек предназначен для жизни в обществе; он должен жить в обществе; он не полный человек и противоречит самому себе, если живет изолированно. То есть деться некуда, надо жить тут. Понятно.
Карл Маркс говорил, что общество – это продукт взаимодействия людей. Потому что только люди производят продукты и инструменты, необходимые для жизни. А чтобы все это делить между людьми, должны быть выстроены взаимоотношения. Опять-таки, о чем вел речь пламенный философ? Да все о том же: все люди ведь взаимодействуют, вот и живите теперь в продукте этого самого взаимодействия. Чего, как говорится, «навзаимодействовали» – в том, как говорится, и живите.
В любом учебнике по философии можно прочесть про то, что общество характеризует четыре сферы его жизни: экономическая, социально-бытовая, политическая, духовная…
В обществе живут и одновременно его строят. То есть не будет таким уж большим преувеличением сказать, что вся история человечества – это такой большой капитальный ремонт общества.
За государство отвечает власть. Мы ее, собственно говоря, и выбираем, чтобы она за наши деньги отвечала за государство.
За общество отвечаем мы. В сущности, каждый человек отвечает за то, чтобы общество жило хорошо и правильно.
С советских времен бытует у нас такое глубоко положительное словосочетание «общественно активный человек». Это кто ж такой, а?
